Номер 9 (1056), 11.03.2011

В ресторане "Красный" около 11 часов вечера, как это было принято в годы советской власти, публика постепенно начинала расходиться. Официантка подошла к столику, за которым сидел хорошо одетый мужчина, и попросила рассчитаться. Однако мужчина заказал у официантки еще 200 граммов водки и, хотя в тот период не отпускалось более 150 граммов на человека и официантка знала, что мужчина до этого выпил уже 400 граммов водки, все же принесла ему графинчик. Налив горькую в стакан из графина, молодой человек выпил и, опьяневши совсем, опустил голову на стол. Когда официантка попросила рассчитаться за последние 200 граммов, он пьяно мотал головой и не собирался рассчитываться.

Обычно между 11 и 12 часам вечера приходили дежурные милиционеры, которые тоже выпивали по чарочке и мило ухаживали за официантками. Официантка обратилась к одному из сержантов вывести пьяного человека и посадить его в такси. Но это было сделать не так-то легко: мужчина начал ругаться матерной бранью и отбиваться от милиционеров. Еле-еле втроем работники милиции вывели пьяного к парадной двери ресторана, и здесь из кармана у него посыпались золотые вещи: кольца, цепочки, мужские и женские золотые украшения. Собрав все это, милиционеры доставили парня в Жовтневый райотдел милиции, который в то время курировал подполковник милиции Станислав Яковлевич.

У пьяного молодого человека оказался паспорт на имя Свиридова Вячеслава Михайловича, 32 лет. Работал он на птицемясокомбинате мастером цеха. При обыске в его квартире было обнаружено 30 тыс. рублей, 40 золотых монет царской чеканки.

Работники УБХСС начали внимательно следить за птицемясокомбинатом. Они выяснили, что, уходя с работы домой, каждый рабочий выносил до трех килограммов мяса, а также то, что потребкооперация закупает мясо в колхозах за наличные деньги.

За месяц работник потребкооперации получает свыше 100 тыс. рублей, на которые он обязан закупить мясо у жителей сел и районных центров.

Работники потребкооперации резко завышали объемы закупленной продукции, деньги оставались у них в наличии, а мяса было закуплено намного меньше. Потребкооперация для хранения мяса (которое должно было замораживаться) передавала его птицемясокомбинату. Количество мяса, выданного на хранение птицефабрике, было только на бумаге.

Общепиты недополучали мясо, и поэтому вложение мяса в продукцию было значительно ниже положенного. На этой разнице наживались нечестные дельцы. Согласно правилам работы птицемясокомбината, дважды в полгода мясо размораживалось, и вследствие дефруктации количество мяса значительно уменьшалось, что сопровождалось специальными актами. Однако мясо на комбинате фактически не размораживалось. Поэтому усушка мяса и потери веса мороженого мяса не происходили, хотя на бумаге они фиксировались. Сотрудники Одесского птицемясокомбината эти излишки продавали в мясные магазины Одессы и делились с завмагами. Кроме того, потребкооперация должна была сдавать на хранение мясо на птицемясокомбинат, но эта процедура осуществлялась только на бумаге, а фактически мясо вывозилось и продавалось в общепитах и на рынках.

По предварительным данным ОБХСС, нечестные дельцы получали более 3 млн рублей прибыли. Дело было направлено в суд. 26 человек предстали перед судом как обвиняемые. Однако слушание дела затянулось больше чем на год. Адвокаты здорово постарались. Все подсудимые согласованно шли в отказ, была привлечена целая сеть лжесвидетелей.

По решению суда, дело было прекращено, и все 26 подсудимых были отпущены.

Так бы все это и закончилось, если бы дело не попало к криминальному прокурору города Одессы Альфреду Сокаревичу. Можно только представить, в каких сложных условиях пришлось работать следственно-оперативной бригаде в новом составе. Сказались трудно устранимые недостатки следствия, усугубившиеся организационными просчетами при судебном разбирательстве дела.

Первые сводились к переоценке признательных показаний, которые остались без должной проверки, второе - к очевидному, но не пресекаемому нарушению подсудимыми режима поведения, их ничем не ограниченной возможности общаться не только между собой, вырабатывая общую линию защиты, но и с лицами за пределами зала суда для создания искусственных доказательств, в том числе с помощью подставных свидетелей.

При проведении внезапного камерного обыска следственная группа изъяла личные записи заключенных, переписку, которую они вели между собой и родственниками, содержащую планы общих действий, имена неизвестных ранее следствию лиц, подлежащих вызову в суд. Все это лишь объясняло причины развала дела, и потому целью дальнейшей работы стал поиск доказательств, который оказался очень успешным. На десятках предприятий общественного питания были обнаружены документы о поступлении мяса с птицекомбината, датированные временем, предшествующим получению денег под его закупку и не совпадающих по времени с периодами составления закупочных актов. Кроме того, вложение мяса в изделиях было так же снижено. Ряд опрошенных рабочих птицемясокомбината заявляли, что в течение трех лет мясо на комбинате не размораживалось.

По заданию Сокаревича были задержаны трое работников потребкооперации, которые фиктивно закупали мясо, и эти фиктивные квитанции были выявлены. Сокаревич потребовал пересмотра мясного дела. Он представил суду новые доказательства о виновности руководства птицемясокомбината и потребкооперации в хищении в особо крупных размерах.

Несмотря на все уловки работников мясокомбината и потребкооперации, их вина была доказана. Обыски и проверки в их квартирах свидетельствовали о наличии большого количества золотых украшений, бриллиантов и денежных купюр, которые они прятали у себя дома, а также у родственников. Однако, как отмечает Сокаревич, эта группа держалась очень стойко, не выдавая друг друга. Многие председатели колхозов и завхозов Одесской области были замешаны в мясных аферах и держались стойко до конца. Подсудимые имели деньги и использовали их для подкупа как судей, так и адвокатов.

Во время следствия один из подсудимых Иванченко после ряда недопустимых угроз в отношении к работникам прокуратуры применил оружие, но это не запугало Сокаревича, а значительно усугубило уголовное дело для руководителя потребкооперации Иванченко.

Мясное дело тянулось еще полтора года, но 26 человек были осуждены Одесским судом на длительные сроки тюремного заключения. Эта была мясная афера, которая была выполнена за счет кооперации и за счет людей, выращивающих скот и работающих в сельском хозяйстве СССР.

К сожалению, сама хозяйственная система СССР давала возможность злоупотребления в социалистическом хозяйствовании и появлении дельцов, шикарно живущих за счет народа.

В. ФАЙТЕЛЬБЕРГ-БЛАНК, академик;
А. АРНАУТ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья