Михаил СПИВАКОВСКИЙ: "ПОРТО-ФРАНКО" СТАЛА ДЛЯ МЕНЯ ОТЛИЧНОЙ ШКОЛОЙ"
В середине 1990-х в нашей газете регулярно появлялись заметки одесского школьника Миши Спиваковского. Откровенно говоря, мало что выделяло его тогда из круга наших молодых авторов - разве что знание истории футбола, удивительное для его возраста. И уж, конечно, мы и помыслить не могли, как в дальнейшем проявит себя наш юный автор. А он проявил - да еще как! Сегодня 36-летний Михаил Спиваковский - специальный корреспондент газеты "Спорт-Экспресс в Украине", работал на двух летних Олимпийских играх. Но мало того - Михаил вот уже десять лет как актер и сценарист популярного киевского театра "Черный квадрат", чьи постановки хорошо известны одесситам. Но и этого мало: М. Спиваковский - один из лучших игроков украинского настольного хоккея, трехкратный чемпион страны в личном разряде, семикратный - в командном, главный тренер женской сборной по настольному хоккею - серебряного призера чемпионата мира-2015. И плюс ко всему - он еще автор стихов и рассказов, один из которых - "И.С.тория одного Улисса" - опубликован в сентябрьском номере журнала "Нева" за 2015 год. Беру на себя смелость утверждать, что нет в Украине журналиста, чьи таланты проявляются в столь разных сферах...
- Как говорил Чарльз Буковски, "когда тебе 20, легко слыть талантливым, а вот 50 это уже звучит как оскорбление". Ну а я как раз нахожусь на полпути между этими двумя цифрами... Так что все разговоры о таланте уже неактуальны.
- Но как бы ты к этому ни относился, а приятно, что человек, дебютировавший в нашей газете, проявляет себя столь разнопланово...
- У каждого есть какие-то способности, и это не является нашей заслугой - так распорядились природа и генетика. Моя любовь к спорту и футболу - явление абсолютно наследственного характера. Ее мне привил отец. Он верстал свою домашнюю газету, начиная с чемпионата мира 1966 года, и я помню, как еще пятилетним разглядывал эти старые выцветшие советские тетради в клеточку с вырезками из "Советского спорта" и отцовскими рукописными примечаниями. В 1960-х компьютерные игры не существовали даже в проекте, и папа на манер бразильских детей соорудил себе пуговичный футбол. В спичечных коробках у него хранились наборы одинаковых пуговиц, которые и составляли команды. Хорошо помню, что команда Югославии состояла из железных заклепок, на которых гвоздиком были нацарапаны фамилии игроков. Скажем, я не очень представлял себе, как выглядели тот же Джаич или бельгиец Поль ван Химст, но очень хорошо помню, как выглядели папины пуговицы с фамилиями этих игроков.
Конечно, я и сам хотел стать футболистом. Но, думаю, что мне не хватило здоровья, и профессионально футболом так и не занимался. Поэтому решил, что раз уж не могу блистать на зеленых полях, то хотя бы могу научиться писать о том, как это делают другие. Подобно папе, я начал создавать тетрадные газеты. Как правило, они были испещрены записями о матчах "Спартака", чей стиль игры в начале 1990-х был для меня идеалом. Параллельно графоманил, сочиняя какие-то стихи и рассказы. Потом лет в 13 попал к Раисе Галяс в литературный кружок...
- Уточняю: это был детский клуб "Версия". Суть его деятельности заключалась в том, что одни подростки писали стихи, рассказы и даже повести, и другие эти сочинения на компьютерах верстали и распечатывали. Книжечки получались маленькие, но зато авторские...
- Да, вот, собственно, там и напечатали мое первое стихотворение. А в 15 лет я пришел в "Порто-франко".
- Кстати, а почему именно к нам?
- Не знаю, может быть, потому, что мой отец когда-то занимался легкой атлетикой вместе с вашим редактором Аркадием Михайловичем Рыбаком. Я, конечно, хотел писать о спорте, но эта ниша была занята. И пришлось пойти в ваш отдел - писать о культуре. Я приносил какие-то заметки в 35-40 строчек, мы садились, и вы своей редакторской рукой проходились по моим корявым текстам. До сих пор не могу понять, как у вас хватало терпения...
- Такова редакторская доля, что тут попишешь... Но, скажи честно, обижался на мои правки?
- Не могу сказать, что это вызывало у меня дикий восторг, но я отчаянно давил в себе внутренний протест и обуздывал самолюбие. Так что для меня "Порто-франко" стала отличной школой. Но именно школой, а не университетом. В меня не забивали гвоздями махровые штампы, просто направляли в правильное русло.
- Но душа тянула на футбольную стезю...
- Да, как оказалось, на первом курсе философского факультета, куда я поступил, училась племянница главного редактора газеты "Спортивное Обозрение Футбол Плюс" Александра Муравенко. Я принес ему статью об итогах Euro-1996. Хорошо помню, что футбол сборной Португалии в ней я обозвал "сексуальным" и очень переживал, что подумает о 16-летнем парне редактор, когда дойдет до этого места. Но ему... почему-то понравилось. И он предложил мне, фактически мальчику с улицы, писать о "Черноморце". Да еще и напугал: сказал, что вот завтра мы поедем на клубную базу, там вся команда встанет в ряд, я тебя поставлю перед ними и скажу: "Вот, Михаил с сегодняшнего дня будет писать про "Черноморец"-2. Это было что-то невероятное, я не спал всю ночь, дико боялся всей этой помпезности. Но наутро выяснилось, что мероприятие отменилось, и я вздохнул с облегчением.
Зато теперь я мог писать уже не 35 строк... В объемах меня никто не ограничивал. Недавно перечитал какую-то статью из того, что писал тогда, - это уму непостижимо. Какой-то паноптикум.
- Наверное, любому журналисту его ранние тексты кажутся сущим кошмаром... Но я так понимаю, что если "Порто-франко" стало для тебя школой, то "Футбол плюс" - своего рода колледжем. А журналистские университеты прошел уже в своей газете...
- Отчасти это правда. В 2003-м мы с Юрой Усатюком стали выпускать газету "Время спорта". Мечтали сделать издание, похожее на "Спорт-Экспресс". У меня где-то завалялась старая фотография, где мы с отцом на выставке "Футбол-Маркет" в Москве стоим под стендом газеты "Спорт-Экспресс". Фактически, это было то, что сейчас называют визуализацией.
- Да уж, вряд ли ты тогда думал, что станешь корреспондентом этой газеты и придется переехать в Киев...
- Мысль о переезде в Киев меня убивала. Одесситы ведь не любят столицу, это вечный заочный спор двух великих городов. Одесситы традиционно считают, что их город в Украине, может, и не первый, но уж точно не второй. Но вот в 2004-м Эдуард Липовецкий учредил газету "Спорт-Экспресс в Украине", я выполнил несколько заданий, он позвонил мне и сказал прямо как дон Корлеоне: "Скоро я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться". Я прислушался к своей интуиции, и она подсказала мне, что речь идет о переезде в Киев. Хотя мои друзья смотрели на меня как на идиота. Но на тот момент я понимал, что мне нужно сделать этот шаг. Честно говоря, в Одессе я упирался головой в потолок. Развиваться дальше было попросту некуда.
- Сейчас, наверное, самое время задать вопрос о каких-то особо запомнившихся моментах журналистской биографии...
- По юности лет казусов у меня хватало. Иногда я напоминал агента Джонни Инглиша в исполнении Роуэна Аткинсона: не знал страха, не знал упрека, местами - вообще мало что знал.
(Улыбается.) Как-то в подтрибунном помещении тогда еще стадиона ЧМП я подбежал с диктофоном к какому-то футболисту и начал сходу задавать ему вопросы. И вот спрашиваю: "А на каком месте вы себя чувствуете наиболее комфортно?" Имелось в виду, разумеется, на футбольном поле. Но после этого вопроса возникла очень длинная пауза. И чем дольше она длилась, тем острее я начинал подозревать, что спорол какую-то несусветную чушь. Мой собеседник, просверлив меня взглядом, выдержал паузу и сказал: "Ну, вообще-то я вратарь". Пришлось выкручиваться: "Нет, нет, вы не поняли. Я имею в виду: какое ваше любимое место? Ну в смысле - город"...
А вот пример того, как сильно тебя заносит, когда ты излишне молод.
Когда "Черноморец" вылетел в первую лигу, и все сильнейшие игроки решили уехать, нам это казалось просто предательством. Вот я и написал статью "Как крысы бегут с тонущего корабля", которую поместили на первой странице газеты "Одесса-Спорт". А вскоре мы вместе с Сергеем Чайкой пришли к пресс-атташе "Черноморца" Олегу Тарадаю, чтобы обговорить, как в будущем будем сотрудничать с клубом. Спрашиваем, нравится ли наша газета. Нам в ответ, что да, все нормально, но вот человеку, который написал про "крыс, бегущих с корабля", надо бы оторвать, скажем так, голову. На самом деле там фигурировала, конечно, далеко не голова. Повисла тяжелая пауза, но Сергей - к его чести - меня не выдал. Ну и я, насупившись, сказал: "Мы передадим автору ваше возмущение".
- А были случаи, когда спортсмены относились к материалу излишне пристрастно?
- В прошлом году я позвонил по скайпу Оксане Баюл - олимпийской чемпионке, которую с Одессой связывает очень многое. Она не давала интервью довольно долгое время, и я предложил ей прервать обет молчания. Она ответила: "Да, мне пора высказаться, и я тебе доверяю". Но дело в том, что Оксана вышла замуж, а ее муж и менеджер Карло - человек серьезный, у него итальянские корни, он любит все держать под контролем. В общем, такой типаж из "Крестного отца". Я отправил Оксане вопросы, она написала ответы, мы все согласовали. А потом Карло в первый раз взял этот текст в руки. И точку в этом интервью мы поставили через... 27 дней. Наши жизни превратились в кошмар. Могло быть так: в три часа ночи - вы же помните о разнице во времени - она звонит мне по скайпу и говорит: "Миша, все хорошо, но Карло не нравится этот момент. Давай его вырежем". Я его удалял или перефразировал, а на следующее утро мне звонил редактор и говорил: "Так это самый интересный абзац! Его нужно оставлять!". Мы снова созванивались с Оксаной, к нам присоединялся Карло, и начинались "переговоры на высшем уровне". Через три недели, когда мы наконец-то утрамбовали весь текст, они сказали: "Но теперь мы должны подобрать фотографии". Я понял, что начинается второй круг ада. В последний момент наши отношения уже были похожи на итальянскую семью. Я кричал что-то в микрофон с одной стороны, Оксана - с другой, Карло - с третьей. После этого мы решили отдохнуть друг от друга. Но знаю: однажды снова созвонимся.
- А как ты поступаешь, если люди отказываются давать интервью?
- Вообще, общение с людьми - огромный психологический барьер. Я знаю многих журналистов, которые так его и не переступили. Да и сам до сих пор не могу сказать, что комфортно себя чувствую, когда набираю номер абсолютно любого человека, чтобы договориться о беседе. Даже при том, что я представляю не какой-нибудь желтый сайт, а "Спорт-Экспресс". Мой совет прост: никогда не выстраивать отношения в стиле "журналист - просящий, а спортсмен - подающий". Интервью не милостыня. Это абсолютно равноправная ситуация. И если человек не понимает, что для него это может быть важнее, чем для вас, и откажет, это его проблема. Если он сделает это по-хамски, нужно ставить на место и закругляться. Хотя... Бывали в моей жизни удивительные случаи, когда человек долго отказывался, а потом вдруг подходил и говорил: "Слушай, вот тебе я хочу дать интервью".
- А как насчет "заказных" материалов, которые именуют "джинсой"?
- Я такими материалами не занимаюсь. Хотя знаю людей, которые прямо говорили: "Парень, ты сейчас неплохо играешь, но у тебя нет пиара. Давай я про тебя напишу баксов за пятьдесят". Я не вполне представляю, как это - обратиться к человеку и требовать деньги за то, что ты о нем напишешь.
Хотя, конечно, за почти двадцать лет бывало всякое. Однажды я брал интервью у одного тренера команды высшей лиги, и в конце беседы он сунул мне в руку бумажку. Я начал отпираться, он - за мной. Бежит, уговаривает: "Я же со всем уважением, я же с благодарностью". Реально это выглядело ужасно. Но, когда через несколько лет такое повторилось, я просто взял деньги, но предупредил: "Купим в редакцию электрочайник".
- А теперь давай о театре. Тоже ведь с детства увлечение?
- Осенью 1990-го, в шестом классе, я перешел в 119-ю школу, ставшую позже первой гимназией. Крутое было заведение - для мажоров, где я поначалу чувствовал себя весьма неуютно. Вскоре одноклассник пригласил меня на вечеринку. Там ребята играли в "бутылочку", а для меня тогда поцеловаться с девочкой - даже в щечку, ох, нет - уж лучше смерть. Короче, я сидел себе в уголке и надеялся, что меня к этому делу не привлекут. И вдруг откуда ни возьмись в комнате появляется пожилая, немного сказочная женщина и манит меня пальчиком: "Мальчик, идем со мной!" В общем, вырисовывается сюжет для Пазолини. И я под хохот всех окружающих ушел в спальню этой бабушки. А там - странный мир: мрак, лампады какие-то. Она дает листик и говорит: "Читай за Майкла". Это был сценарий мюзикла "Мэри Поппинс, мы ждем тебя". Я начал читать. Через пару минут бабушка, а это была Татьяна Азарьевна Сафир, говорит: "Это то, что мне нужно. Приходи к нам в театр-студию юного актера". В 1993 году на Одесской телестудии сняли одноименный телефильм, который до сих пор иногда крутят по "УТ-1". Главную роль там играла нынешняя прима Одесской музкомедии Ирина Ковальская, тогда еще просто - Ира Полищук.
Но тогда ни о чем подобном я не ведал. И идти не хотел. В 11 лет заниматься театром - как-то это не по-мужски, что ли... Хорошо, мама взяла меня за руку и повела. Так и вошел в мою жизнь театр.
- А как попал в киевский театр "Черный квадрат"?
- Там занималась сестра моего сотрудника Жени Кравченко - Маша, которая проинструктировала меня насчет того, как именно нужно сдать вступительный экзамен. Я прошел два тура и два отсева, начал заниматься. Нас отобрали человек 50. А сейчас из моего набора осени-2006 осталось четверо. И это рекорд!
В чем, вообще, прелесть "Черного квадрата"? Здесь берут человека с улицы и начинают его учить импровизации. Главная фишка театра - расстеленный черный бархат, по краям которого садятся актеры. В центр выходит человек, который может делать все, что угодно. Садить цветы, стрелять в людей или закручивать лампочку. Потом выходит второй человек и начинает поддерживать его игру. Ни актеры, ни зрители не знают, как будет развиваться сюжет. Играем до тех пор, пока драматургия имеет логическое продолжение и держит интерес зрителей. Ну и, конечно, у нас в театре огромное количество репертуарных спектаклей, лучшие из которых мы регулярно привозим в Одессу.
- Но как удается совмещать театр и журналистику? Ведь оба занятия требуют полной отдачи...
- А ведь есть еще и настольный хоккей, которым я занимаюсь довольно серьезно (Михаил ведет детскую секцию в столичном Дворце пионеров - А. Г.). Любому человеку нужна какая-то отдушина. Совмещать трудно, но нужно! Жизнь коротка, искусство вечно!
Беседу вел Александр ГАЛЯС.
На фото: М. Спиваковский берет интервью у капитана сборной Украины по футболу А. Тимощука.
)
