| |
|
Номер 30 (1519), 24.09.2020 Аркадий РЫБАК АККЕРМАНСКИЙ МАЛЬЧИК
Художественно-документальная повесть (Продолжение. Начало в №№ 20–29.) В те годы маленький Аккерман жил куда более сытно, чем большая Одесса. В старых дворах многие держали курей, а на окраине даже коз. Они паслись на пустырях, их можно было видеть на холмах возле крепости. Окрестные села баловали аккерманцев своими овощами, фруктами, брынзой и неисчерпаемыми запасами вина. У Бени в Шабо и Салганах издавна были приятели, снабдившие его к свадьбе сына всем необходимым по смешным ценам. Кто-то привез в подарок небольшой бочонок вина, кто-то здоровенный кусок брынзы, кто-то ящик отборных яблок. Добрались до Аккермана и несколько недавних Мишиных сокурсников. Жених не отказал себе в удовольствии отвести ребят в крепость, сходить с ними на лиман, пройтись по улицам городка под многозначительными взглядами прохожих. Все парни были в форме. И эта ватага пилотов вызывала большой интерес у девчонок. Эмма Григоренко не считала себя восторженной девчонкой. Летом она получила диплом одесского гидрометинститута и направление в самый большой аэропорт на юге страны. В те дни гостила у родителей в Аккермане и совсем случайно узнала о свадьбе своего одноклассника. Не постеснялась зайти к его родителям и прямо в дверях столкнулась с Мишей. Оба искренне обрадовались встрече. Миша тут же пригласил Эмму на свадьбу, познакомил с невестой. Молодые женщины быстро нашли общий язык. И даже шутливое напоминание о Рите, с которой Эмма дружила в школе и после выпуска, не испортило общей приподнятой атмосферы. Миша был человеком открытым и как-то в порыве откровения рассказал будущей жене о своем юношеском увлечении. Казалось, что было это давным-давно, а на самом деле и пяти лет не прошло. Но в молодости и такой срок видится немалым. Мишу позабавило, что Эмма теперь приблизилась к авиации и каждый день общается с летчиками и наземными службами аэродрома...  Свадьбу отгуляли весело и без происшествий. Пригласили баяниста и местного скрипача — то ли цыгана, то ли румына, то ли мадьяра. Он виртуозно играл все на свете, включая зажигательные еврейские мелодии по заказу родственников жениха. Молодые офицеры были в центре внимания. Жених с невестой танцевали весь вечер. Гости выпили и закусили изрядно. Веселье было искренним. Но всему хорошему приходит конец... На следующий день, когда молодая пара и все приезжие засобирались на паром, мама Люба подошла к сыну и поинтересовалась: — И где ви тепер едете? Или это военная тайна? Миша улыбнулся: — Мама, мне предписано отбыть в Прилуки. — И где ж эти Прилуки, Муся? — Мама, это ближе, чем Двинск или Карши. Всего километров семьсот отсюда. — Ты сможешь иногда заехать до нас? — Только в отпуск. Там видно будет. Обустроимся — напишем. ...Вся компания двинула в сторону причала. Гостей провожала еще большая гурьба аккерманцев. Когда вся эта публика обступила окошко билетной кассы, кассирша покосилась на толпу и сказала, что паром столько не потянет. Потом пересчитали отъезжающих, взяли билеты и стали прощаться. Паром уже ждал пассажиров. В конце октября чета Рыбаков прибыла на место службы. В Прилуках базировался авиаполк тяжелых бомбардировщиков. Тех самых ТУ-4, для полетов на которых обучали Мишу и его друзей. Итак, теперь рядом не будет инструкторов, штатных пилотов и штурманов. Отныне молодые лейтенанты становятся покорителями неба. Миша знал, что в полк прибыли еще несколько однокурсников. Скучно не будет...
19 У молодых офицеров в ходу была присказка: "Кто не знает горя-муки, приезжайте к нам в Прилуки!" После небольшого, но по-европейски цивильного Даугавпилса, после четко налаженного быта и учебного распорядка внутри старой крепости служба вдали от людской суеты не всякому пришлась по душе. Проза жизни заставляла служивых искать приключений.
Мише просто повезло обзавестись хозяйственной женой в самом начале самостоятельного бытия. В конце октября молодожены транзитом через Житомир прибыли в городишко Прилуки (заложенный, между прочим, еще в ХI веке!). Оттуда было рукой подать до военного аэродрома, где базировался полк бомбардировщиков ТУ-4. Два Володи — Жак и Рябов — прибыли накануне, успели бегло ознакомиться с местностью и взяли на себя роль экскурсоводов. Никогда не унывающий Вовка Жак сыпал анекдотами и армейскими прибаутками. Друзья присели пообедать в офицерской столовой. Выпили за встречу. Спели пару-тройку любимых песен. Стало смеркаться. Белла прервала веселье резонным вопросом: где им располагаться на ночлег? Ответа не было. Холостым офицерам для начала нашли койки в общежитии при аэродроме. Жили по пять-шесть человек в комнате. На семейных это благо не распространялось. Женатые снимали жилье у местных жителей. Точнее — в окрестных селах. Парни бросились к старожилам выяснять, где бы устроить Мишу с женой. Послали ординарца в соседнее село. Он вернулся с хорошей новостью: одинокая хозяйка готова сдать комнату. Попросили у дежурного офицера машину, погрузили туда нехитрый скарб и рванули в село. Ординарец показал на околице выбеленную хатку, провел постояльцев во двор и кликнул хозяйку. Вышла женщина в солдатских сапогах и засаленном ватнике. В сумерках было не разобрать ее возраст. Усталое морщинистое лицо и при этом звонкий голос. Она уже ждала квартирантов. Быстро сговорились о цене. Ординарец оставил вещи на пороге, попрощался и укатил на служебном авто. Мария позвала гостей за угол. Там была пристройка, в которой молодой семье предстояло жить. Света в пристройке не наблюдалось. Хозяйка сходила на свою сторону за свечкой. Посреди крохотной комнатушки стояли топчан и что-то сколоченное из досок, заменявшее стол. Туда и примостили свечу. Мария спросила, не надо ли чего, но, не дождавшись ответа, ушла. Миша с Беллой какое-то время молча смотрели друг на друга. Потом, не сговариваясь, так же молча оглядели свои хоромы и... расхохотались. Белла успокоилась первой. — Что смешного? — спросила она. — Вспомнил детство, эвакуацию, — ответил Миша. — Ровно десять лет назад вместе с папиным госпиталем мы попали в Ош. Раненых, естественно, разместили, а семьям сказали самим устраиваться. И мы вот так же попали в чужой дом. Нам с мамой отдали даже не комнату — угол за занавеской. У них еще была куча детей. Вечное движение... — У нас было похоже, но только в Токмаке. Хозяйка — мои родители называли ее Хаятка (хотя я не знаю ее настоящего имени) — сдала нам целую комнату. Нас было много. Родители, мои сестра и брат, дедушка с бабушкой. Там был такой же земляной пол. И постоянно чем-то воняло... — Тут, кстати, тоже запашок не парфюмерный, — заметил Миша. И в этот миг прямо у него за спиной грустно замычала корова. От неожиданности молодые инстинктивно прильнули друг к другу. И снова засмеялись. Миша костяшками пальцев стал простукивать стены. Там, где было крошечное окошко, стена была плотная, а за их спиной оказалась довольно хлипкая перегородка, отделявшая жилище от хлева. Постельное белье и подушки у них были с собой. Миша вышел во двор. Собрал охапку сена и вывалил его на топчан.  Человек ко всему привыкает. Белла каким-то чудом навела порядок в халупе. Кое-что одолжила у хозяйки, кое-что купила в не баловавших своих жителей изобилием Прилуках. Очень скоро их крошечная комнатушка стала излюбленным местом посиделок Мишиных друзей. Они приносили с собой бутыль спирта и закуску, Белла варила картошку, нарезала крупными кольцами лук, доставала банку соленых огурцов собственного производства. К тому времени Миша на пару с ординарцем сколотил стол побольше и покрепче, парочку скамеек, стоявших под стеночкой в будни и честно служивших гостям в праздники. До аэродрома и обратно Миша добирался пешком вдоль опушки густого леса, каких в этих местах сохранилось вдоволь. В лесах бродили дикие звери, но днем их почти не было видно. По ночам в селе слышали вой волков, какое-то тявканье и другие природные шумы. По уставу пистолет положено держать в кобуре. Но когда поздно вечером Миша возвращался в кромешной тьме, он клал своего "макара" в карман шинели и держал палец на спусковом крючке. Однажды это спасло ему жизнь. Была зима. Все вокруг укрыло снегом. На каждом шаге Миша проваливался чуть ли не по колено. Вот когда он вспомнил об уроках ходьбы на лыжах, которые преподал им старшина Солоха. И пожалел, что лыж теперь не было. Идти по глубокому снегу тяжело. К ночи мороз крепчал. Миша прикидывал, сколько ему еще осталось до ближайших домиков. Волчий вой, доносившийся из леса, действовал на нервы. Показалось, что звук совсем близко. Миша замер и снял пистолет с предохранителя. За деревьями мелькнули огоньки звериных глаз. Самого волка он не видел. Смотрел только на приближавшиеся огоньки. Дистанция между ним и зверем сокращалась. Миша прицелился и выстрелил. Зверь зарычал — и огоньки исчезли в снегу... До хатки добрался весь мокрый от быстрой ходьбы. Глянул на часы. Второй час ночи. Белла не спала. Ждала его. Встала согреть чая. Миша снял шинель. Положил на стол пистолет. Достал граненый стакан, бутыль спирта, развел его наполовину водой и выпил в три глотка. Пожевал хлеба, хлебнул чая и стал снимать промокшие сапоги. Белла спросила, что случилось. Он ответил: — Все нормально, устал немножко...
20 ...Начало марта на Черниговщине — это еще не весна. Все покрыто снегом и сковано морозами. Речка Удай — подо льдом. По нему катаются пацаны, а взрослые дяди там и сям пробивают лунки и сидят над ними часами в своих громоздких тулупах и валенках. Рыба ловится. Но надо иметь терпение. У местных зимой свободного времени тьма. Военным тоже терпения не занимать, но у них время расписано — служба. Изучение матчасти самолетов продолжалось. Ясное дело, что летчики больше времени проводят не в небе, а на земле. Но тренировочные полеты — это и есть смысл существования каждого летуна. Ради этого они во многом себе отказывают. На тот день был назначен вылет эскадрильи, где служил Миша. Предстояло отправиться к месту дислокации предполагаемого противника и произвести бомбометание. Штурман получил накануне карты маршрута и внимательно их изучил. Лететь предстояло в район Заполярья и там в безлюдных просторах сбросить смертоносный груз. На самом деле цели были бутафорские и бомбы ненастоящие. Но так проходят учебные полеты. Летчики облачились в кожаные куртки на меху, надели унты (это такие укороченные сапоги с мехом внутри), получили по здоровенной плитке настоящего черного шоколада и по термосу с горячим чаем. Они проведут в небе около десяти часов на большой высоте, где холодно даже летом. Самый современный бомбардировщик начала 50-х имел массу недостатков. Одним из них была некомфортная температура внутри самолета. Достижением считалось, например, наличие специальных ведер-неразливаек, в которые летчики могли бы справить нужду... Вылетели ранним утром. Курс на север. Эскадрилья быстро набрала высоту и пошла над облаками. Машина комэска была видна всем экипажам. Миша со своего штурманского места следил за показаниями приборов, иногда бросал взгляд на заправленную в планшет карту, слышал переговоры бортрадиста с коллегами и наслаждался видом облаков причудливой формы. Ему нравилось летать.  Над облаками все еще ярко светило солнце, когда они начали снижаться для поиска целей. Над землей видимость была очень плохой. Пурга застилала белой пеленой все вокруг. На глаз не определишь искомых объектов. Но отбомбиться нужно было обязательно. Таково задание. Цели вычисляли по координатам. Наконец получили команду и сбросили груз. После этого вся эскадрилья развернулась и отправилась домой. О результатах они узнают позже. Разбор полетов намечен на послезавтра. (Продолжение следует.) Книгу Аркадiя РИБАКА "Аккерманський хлопчик" / "Колишнi"
|
|
||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||
)
