Номер 20 (610), 11.05.2002

АРХИВ

У нас нет своего Гинденбурга.

И. Сталин.

В связи с чем приведена строка из пушкинской "Полтавы"? Да потому, что согласно Конституции, Президент Украины является одновременно Верховным Главнокомандующим. Учитывая "славный" путь, который прошла наша независимая страна за десять лет мирной жизни, с трудом верится в успехи под водительством главы государства в военной страде.

Проблема стратегического руководства действующими войсками на театре военных действий являлась одной из главных проблем стратегии как военной науки. Различные теоретики по-разному оценивали проблему: становится ли глава государства во главе действующей армии или следует назначать на этот пост человека, облеченного доверием главы государства, предоставив ему неограниченные полномочия?

Так, например, такие видные военные теоретики, как А. Хомини и К. Клаузевиц, считали идеальным вариантом, когда во главе армии стоит монарх, являющийся верховным главнокомандующим. Примеров этого в военной истории хватало с древнейших времен по новое время. Александр Македонский, Юлий Цезарь, Густав II Адольф, Петр I, Фридрих II, Наполеон I, Вильгельм I...

Но эти же военные теоретики отмечали, что монарх не должен возлагать на себя функции главнокомандующего действующей армии, если он не имеет для этого специальной подготовки и не обладает природными данными полководца.

Следует отметить, что в России на всем протяжении ХУIII-ХIХ столетий русские императоры (за исключением Петра I) не становились во главе действующих войск. Это может считаться парадоксальным, если принять во внимание любовь русских императоров к военному делу. Однако и Павел I, и Александр I, и Николай I, и Александр II предпочитали предоставлять главнокомандующим войск полную власть на театре военных действий и полномочия для ведения дипломатических переговоров, а свое участие в войне ограничивали лишь рекомендациями полководцам. В России не было учреждения, подобного печально знаменитому австрийскому гофкригсрату, нанесшему столько вреда таким талантливым полководцам Австрийской империи, как принц Евгений СавойскиЙ и эрц-герцог Карл, но и союзным войскам под командованием Суворова и Кутузова. Даже военные конференции времен императрицы Елизаветы Петровны зачастую играли в России позитивную роль, стремясь направить полководцев Семилетней войны на более активные действия.

Во второй половине XIX столетия в войсках действующей армии в Европе появился стратегический орган нового образца – дуумвират (от лат. duo – два и vir – муж). Это было вызвано прежде всего необходимостью оставить общее военное руководство в руках авторитетного монарха, но одновременно поставить рядом с ним личность, обладающую военными знаниями и опытом, которая незаметно могла бы направить монарха на принятие верных решений. Таким идеальным вариантом по праву считается руководство германскими войсками в годы франко-прусской войны 1870-1871 годов, когда во главе действующей армии стоял прусский король Вильгельм I (вскоре ставший германским императором), а начальником Генерального штаба был Г. Мольтке-старший.

Подобный опыт переняла и Россия в годы первой мировой войны, когда во главе действующих войск стоял или монарх, или представитель династии, рядом с которым был и начальник Генерального штаба.

1917 год многое изменил в военной политике Советской России, внеся в нее специфические черты. Сам Председатель Совнаркома В.И. Ульянов (Ленин), хоть и стоял во главе Совета обороны, остерегался возлагать на себя обязанности Верховного главнокомандующего. Он понимал, что без опытных в военном отношении людей невозможно создать армию, способную защитить завоевания революции, а следовательно, и удержать власть. Это вызвало мобилизацию в армию бывших офицеров старой русской армии. Однако доверять им полностью вождь большевиков не мог. И поэтому поставил их под контроль как ВЧК, так и специальных комиссаров, прикомандированных к войскам. Но кроме того, для руководства боевыми действиями Красной Армии был создан Высший военный совет во главе с Л.Д. Троцким (Бронштейном) и Главное командование Красной Армии во главе с И.И. Вацетисом, а затем С.С. Каменевым. Оба органа имели по существу одинаковые возможности для руководства боевыми действиями, что зачастую приводило к трениям между ними. Это не могло не отражаться на ходе военных действий, однако председатель Совета обороны умел сглаживать острые углы.

После окончания гражданской войны и смерти В.И. Ленина в руководстве партии разгорелась борьба за власть между Генеральным секретарем ВКП(б) И.В. Сталиным (Джугашвили) и Троцким, занимавшим пост председателя Реввоенсовета республики по военный и морским делам. Борьба эта, постепенно вовлекшая все более широкие слои рядовых членов партии, не могла не затронуть и руководство Красной Армии, в котором было сильно влияние председателя Реввоенсовета. Объяснялось это тем, что многие военспецы и комиссары были выдвиженцами Троцкого и теперь опасались, что его падение станет крушением и их карьеры.

Сталину, опиравшемуся на нижние звенья руководства партии при содействии созданного им аппарата, понадобилось достаточно длительное время, чтобы установить полный контроль над Красной Армией.

В критический период Великой Отечественной войны Сталин искал наиболее близкую для себя форму управления страной и ее вооруженными силами. Результатом стала концентрация в его руках всей полноты власти. Он по-прежнему оставался Генеральным секретарем ЦК ВКП(б), председателем Совета народных комиссаров, но теперь он был еще и председателем ГКО, наркомом обороны и Верховным Главнокомандующим. Недаром в войсках его называли "хозяином". Он и стал им в полном смысле этого слова.

Сталин не мог не понимать, что военных знаний о современной войне ему явно не хватает. В области стратегии он быстро нашел себя как блестящий политик, но до постижения оперативно-тактического искусства ему было далеко.

Однако конец большой войны – это начало большой политики. Время для стратегии кончилось, и поэтому Сталину было суждено войти в историю военного искусства лишь в качестве Верховного Главнокомандующего, руководителя вооруженных сил страны, но не полководца, которым он так и не стал.

Получив высшую степень отличия – звание Героя Советского Союза и высшее воинское звание – генералиссимуса, Сталин отказался возлагать на себя эти регалии и предпочитал по-прежнему появляться при людях в маршальском кителе с одной Золотой Звездой Героя Социалистического Труда.

Подготовил Феликс КАМЕНЕЦКИЙ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья