Номер 06 (1538), 18.03.2021

В жизни Леонида Осиповича Утёсова было много юбилеев, но один сильно отличался от других подобных праздников. Сорок лет назад, 24 марта 1981 года, в зале ЦДРИ (Центральный дом работников искусств) состоялся "Анти-юбилей Леонида Утёсова". Идея принадлежала известному театроведу и критику Борису Поюровскому, вел этот вечер популярный актер Александр Ширвиндт, оба они были авторами программы. Это событие вошло в историю, многие помнят о нем до сих пор.

Но, перед тем, как вспомнить об "анти-юбилее" Л. О. Утёсова, необходимо сказать, что первый такой вечер был посвящен Ростиславу Яновичу Плятту. Как вспоминал Эдуард Графов:

"Плятт терпеть не мог юбилейные славословия. И ни одного торжественного своего юбилея не дозволил. Но, когда ему предложили провести "анти-юбилей", пришел в неописуемый восторг. Я, конечно, не могу вам пересказать трехчасовое "надругательство" над всеобщим любимцем. Но заклинание "плят буду!" осталось на века. А в первом ряду сидел Ростислав Янович Плятт и, позабыв о своей неизменной элегантности, терял, изнемогая от хохота, последние признаки приличного поведения...".

А вот что писал Борис Поюровский, автор, как мы сейчас сказали, проекта:

"На следующий день после анти-юбилея Плятта состоялось заседание совета Дома актера. В него входили самые известные актеры, режиссеры, театроведы, близкие к Дому. Эскин собирал нас не так часто, всего пару раз в году, чтобы напомнить о днях прожитых, а главное — озадачить на будущее.

У входа меня встретил Леонид Осипович Утёсов, поздравил, расцеловал за Плятта и сказал буквально следующее: "Я понимаю, дать мне это, — он выразительно указал на грудь, намекая на Звезду Героя, о которой мечтал, как ребенок, — вы не можете. Но сделать старику приятное под занавес и устроить анти-юбилей вполне в ваших силах". Тут же подошел Эскин и заявил, что еще вчера подумал о том же. А раз Леонид Осипович сам изъявил желание, мы сделаем это немедленно. Так что моего согласия фактически и не требовалось...".

"Анти-юбилей" Л. О. Утёсова вначале был запланирован на 12 мая 1980 года в Доме актера ВТО. Сохранился вкладыш для пригласительного билета в виде календаря на 1980 год. На обороте — фото Леонида Утёсова, приветствующего всех.

О причине переноса даты проведения Борис Поюровский рассказывал следующее:

"Оставались считанные дни, пора уже было рассылать приглашения. Вдруг звонит Эскин и просит немедленно прибыть к нему.

К моему приходу в кабинете Эскина уже находился Зиновий Ефимович Гердт, один из участников нашей затеи. Дверь немедленно закрывается, телефоны отключаются.

— Ко мне только что приходили "оттуда", — тоном заговорщика сообщает нам Эскин и выразительно показывает на потолок.

— От Царева? — наивно спрашиваю я.

— Если бы... Приходили из той организации, с которой не дай Бог никому иметь дело. И просили 300 лучших мест для самых-самых, с детьми, женами и внуками.

300 мест — это почти весь зал. Куда девать актеров, не говоря уже о самом Утёсове? И тут мы придумываем следующую версию: с завтрашнего дня в связи с предстоящими летними Олимпийскими играми въезд в Москву строго ограничивается, что соответствует действительности. Учитывая всё вышеизложенное, анти-юбилейная комиссия в лице Гердта, Эскина и меня предлагает перенести вечер на другое, более благоприятное для съезда гостей время.

На этот раз вечер назначен на 24 марта 1981 года, вскоре после завершения XXVI партийного съезда. Ровно за неделю до назначенного дня, как в плохом сценарии, история повторяется: снова нужно отдать 300 билетов. И тут меня осенило: почему бы, не перенести анти-юбилей в другое, более вместительное помещение? Например, в ЦДРИ.

Текст на вкладыше был следующий: "Дорогой друг! У Леонида Осиповича оказалось так много поклонников, что мы переносим его анти-юбилей в помещение ЦДРИ СССР (уточняем: из менее вместительного зала ВТО). Звонить никому не нужно: места в зале — ненумерованные. Анти-юбилейная комиссия".

В тот вечер зал ЦДРИ, конечно, не вместил всех желающих поприветствовать замечательного артиста, поздравить с днем рождения, посмотреть увлекательный и веселый концерт в его честь.

Сценарий был придуман довольно оригинально. Сначала на еще закрытый основной занавес пускали первые кадры кинофильма "Веселые ребята", когда пастух Костя поет песню и гонит стадо. Как только основной занавес раскрывался, немедленно раскрывался и второй занавес, за которым прятался экран. А на сцене, в полной темноте, играл оркестр в составе... Правления Союза композиторов СССР плюс единственный профессионал у рояля — концертмейстер утёсовского оркестра Леонид Кауфман.

И только с последним куплетом марша в луче света появляется сам виновник торжества. Утёсов был в той же самой шляпе, с тем же кнутом, что и его герой на экране. Его сопровождал Александр Ширвиндт в кепке Остапа Бендера. Совершив круг почета, Утёсов спускался в зал, садился в первом ряду, за ним спускался и оркестр композиторов.

Александр Ширвиндт, комментируя выступление оркестра, сказал:

— Сегодня нас сопровождает, как видите "Антикварный молодежный ансамбль", это прообраз или праотцы, я бы сказал, ВИА — вокально-инструментальных ансамблей, типа что-то "Лейся, песня". Но этот, как видите, ансамбль называется "Вейся, пейсы" в составе: Евгений Жарковский, Юрий Саульский, Оскар Фельцман, Сига [Сигизмунд] Кац, Ян Френкель, Лев Солин (музыкальный руководитель ансамбля). Единственный профессионал в ансамбле это [Леонид] Кауфман.

Первым на сцену с поздравлением поднялся драматург Иосиф Прут, который дружил еще с Лёдечкой Вайсбейном.

— Я действительно думал, что я знаю здесь из всех присутствующих дольше всех Леонида Осиповича. Но то, что я знаю об Утёсове, поскольку сейчас анти-юбилей, вы сами понимаете, что ничего хорошего я о нем сказать не могу.

Дружба наша началась много лет назад. Хочу рассказать один эпизод, который постоянно рассказывает обо мне Леонид Осипович, чтобы вы поняли, с кем вы имеете дело.

Это было в 1908 году. Леонид Осипович рассказывает, что меня привезли в Одессу, где жила моя тетя, с которой был знаком отец Леонида Осиповича. Это были приличные люди. Леонид Осипович помимо того, что учился в гимназии Файга, имел отношение к музыке уже тогда. И он сказал моей тете следующую вещь:

— Анна Исааковна, что Вы мучаете Вашего мальчика Оню? Зачем Вы его таскаете к Столярскому? У него же нет никакого слуха!

И якобы моя тетя сказала:

— При чем тут слух?! Его же там будут учить не слушать, а играть!..

Вот с этого начался Утёсов.

Следом на сцене появился и сел к роялю ленинградец Юрий Аптекман, хотя и выступал от имени одесситов.

(На мелодию песни "На Дерибасовской открылася пивная...")

Пусть будет тихо: я приехал из Одессы.

Меня прислали Молдаванка и Пересыпь

От моря Черного и города родного

Имею я сказать Утёсову два слова.

Но для начала все ответьте (только быстро),

А или есть у нас еще таких артистов?

На всей планете от Парижа до Ростова

Чтоб я так жил, что вы не встретите такого!

Вас исполняли на старинном патефоне,

На Дерибасовской, в порту, на Ланжероне,

И пусть любой артист, хоть самый знаменитый

Споет, как пели Вы, за Мишку-одессита.

И в заключенье я добавлю лишь два слова,

Чтоб Вы мне были обязательно здоровы.

Я от души Вас поздравляю с Вашей датой

И так скажу, как Вы заметили когда-то:

(На мелодию песни "Мишка-одессит")

Вы ж Леонид Утёсов, а это значит,

Что не заставят Вас бегущие года,

Ведь Вы ж артист, Утёсов,

Артист не плачет

И не теряет бодрость духа никогда.

Ведь Вы ж артист, Утёсов,

Артист не плачет

И не теряет бодрость духа никогда.

Одесские приветствия продолжились. Под мелодию песни "С одесского кичмана" на сцену вышли Роман Карцев и Виктор Ильченко. Виктор Ильченко по подсказке Романа Карцева утверждал: "Талант Утёсова огромен!".

Роман Карцев и Виктор Ильченко.

Юрий Аптекман. Фото Юрия Роста

После их выступления появился Михаил Жванецкий.

К этому дню М. М. Жванецкий специально написал текст миниатюры "Леониду Осиповичу Утёсову", которую потом неоднократно исполнял и включил во второй том собрания сочинений. А цитаты из этой миниатюры мгновенно ушли в народ.

* * *

— Потерялся мальчик пяти-шести лет, зовут Славик. Мальчик находится в радиоузле. Ненормальную мамашу просят подойти откуда угодно.

* * *

— Граждане отдыхающие! Пресекайте баловство на воде! Вчера утонула гражданка Кудряшова, и только самозабвенными действиями ее удалось спасти.

— Ой, я видела эту сцену. Они все делали, но не с той стороны. Ах, это искусственное дыхание... Она хохотала, как ненормальная.

* * *

— Скажите, в честь чего сегодня помидоры не рубль, а полтора?

— В честь нашей встречи, мадам.

* * *

— Я не могу с ним ходить по магазинам, он им подсказывает ответ.

"Скажите, пива нет?" Они говорят: "Нет". "А рыбы нет?" Они говорят: "Нет". "А вы мне не поможете?". Они говорят: "Нет". Тридцать лет я с ним мучаюсь. Он газету не может купить.

* * *

— Скажите, где можно увидеть старую Одессу?

— На кладбище.

— Неверно, старого кладбища уже тоже пока нет. Есть сквер, молодые деревья на месте старых могил о чем-то символически молчат. Так и живем, не зная, кто от кого произошел, определяя на глаз национальность, думая о нем худшее, вместо того чтобы покопаться...

* * *

А писАть, как и пИсать, надо, когда уже не можешь. Нет смысла петь, когда нечего сказать, нет смысла танцевать, когда нечего сказать. И если у человека есть его единственное движимое имущество — талант, — он и идет с ним, и поет им, и пишет им, и волнует им, потому что талант — это очень просто, это переживать за других.

После этого выступления Леонид Утёсов крикнул: "Браво!".

Была зачитана телеграмма от Ф. Г. Раневской: "Большой нежной любовью всегда молодого Леонида Утёсова крепко обнимает старая Раневская".

С интересом и громким смехом в зале было воспринято анти-анонимное письмо против анти-юбиляра в президиум ВТО — "Высшего" Театрального Общества — от "народной мстительницы РСФСР Марии Мироновой и заслуженного мстителя той же республики Александра Менакера".

Как заметил Александр Ширвиндт:

— За не умеющих грамотно читать свои тексты Миронову и Менакера я их читаю. Вот они (показывает в зал, где сидят Мария Миронова и Александр Менакер).

Оригинал текста письма с автографами авторов был подарен Л. О. Утёсову. Под автографами указана дата — 24 марта 1981 г.

(Окончание — в следующем номере.)

Для публикации использованы материалы из архива Фонда "Музей-квартира Л. О. Утёсова в Одессе", воспоминания музыканта Юрия Векслера, журналистов Эдуарда Графова, Татьяны Каревой, Глеба Скороходова, театрального критика Бориса Поюровского, артиста эстрады Семена Шаргородского, фотографии Юрия Роста, Валерия Смирнова, А. Шибанова.

Фонограмма Анти-юбилея предоставлена Юрием Векслером. Расшифровка фонограммы проведена Юрием Векслером и Эдуардом Амчиславским.

Эдуард АМЧИСЛАВСКИЙ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья