Номер 35 (1475), 19.09.2019

Военная медицина - не женское дело?! Как бы не так! - доказывает одесситка Елена Танасийчук.

- Связать свою жизнь с медициной я решила в девятом классе. Но тогда в большей степени по совету родителей. А вот решение стать военным врачом приняла уже самостоятельно, на первом курсе медуниверситета. Летом 2014-го. Да, вы правильно поняли, под влиянием каких событий...

Лена стала слушательницей Военно-медицинской Академии Украины и посему пребывает в воодушевленном состоянии. Как и любой человек, который осознанно шел к своей цели и достиг её. Но радость не исключает понимания: утвердить себя в профессии будет намного труднее. Однако возможными проблемами, включая гендерные стереотипы, девушку не испугаешь - не тот характер.

- Если вы ждете от меня "классической" истории о том, что с детства бредила медициной, придется разочаровать. Все вышло скорее спонтанно. Просто в девятом классе я поняла, что школьная программа несколько растянута, и учиться по ней еще два года показалось мне неразумной тратой времени. Хотелось приложить свои усилия к чему-то конкретному. Родители подсказали идею с выбором медицины. Нет, нет, я не из семьи медиков, как это обычно случается, потому такой выбор был до некоторой степени рискованным, но я решила: почему бы и нет, тем более, что путь - достойный. Подала документы в Уманский медицинский колледж, поступила. Вот так и началась моя медицинская история.

Лена признается, что еще даже не приступив к учебе, столкнулась с гендерными стереотипами. Почему-то многие считают, что девушка обязательно должна бояться вида крови, травмированного человеческого тела и т. п. Лена не скрывает, что эти вопросы ее тоже волновали, но она резонно решила, что нельзя дать на них ответ, не пройдя испытание практикой.

- В процессе обучения я действительно столкнулась с довольно значимыми трудностями, но только не с вышеупомянутыми клишированными проблемами. Если говорить о страхе, то таковой возникал не при виде крови, а по другой причине: что будет, если я не смогу помочь человеку?! Меня и сейчас этот страх иногда посещает, но я воспринимаю его как призыв сориентироваться, сосредоточиться и немедленно приступить к оказанию помощи.

Куда сложнее было привыкнуть к суровому режиму обучения в колледже. С первых дней студентов приучали к обязательному ношению униформы - халат, шапочка, сменная обувь. За отсутствие хотя бы одного из этих элементов следовало отстранение от занятий на целый день - с последующей, разумеется, отработкой. Точно также не прощались и пропуски. Сперва такой подход казался чрезмерно жестким, но сейчас Лена благодарна тогдашним педагогам.

- Такой подход поневоле заставляет задать себе вопрос: а смогу ли я в подобном режиме провести всю свою жизнь? Если нет, то лучше уйти из этой профессии как можно раньше. Кстати, значительная часть моих одногруппников по колледжу навсегда оставили медицину. Другие решили, что их устраивает работа медицинскими сестрами и фельдшерами. Я очень уважаю представителей этих профессий, прекрасно понимаю, как они важны, но все-таки хотелось большего. Моя мама - одесситка, любовь к этому городу она привила мне с малых лет, поэтому место дальнейшей учебы определилось без всяких сомнений - Одесский национальный медицинский университет. Именно здесь я окончательно убедилась в том, что медицина - самый достойный путь, которому я могу посвятить всю себя, никогда об этом не пожалев.

О своем вузе и преподавателях Лена говорит долго и восторженно. Останавливается, лишь обнаружив, что кофе совсем остыл. Улыбаясь, пригубливает холодный. Воспользовавшись паузой, задаю напрашивающийся вопрос о взятках; об их размерах в отечественных медицинских вузах ходят легенды... Девушка реагирует твердо: "Вопрос не ко мне, я училась для знаний". Достает телефон, показывает фотографии своих выступлений на студенческих научных конференциях, дипломов и грамот. Одна из них приятно удивляет: диплом лауреата Общенационального конкурса "Украïнська мова - мова єднання". Оказывается, пробовала себя и в журналистике; считает, что и это умение тоже пригодится в профессии.

Специализацию же выбрала еще на первом курсе: кардиология - наука о лечении болезней сердечно-сосудистой системы; в Украине это основная причина смертности. Как часто бывает, на её выбор повлияла встреча с Мастером. Павел Михайлович Писковацкий - врач высшей категории, кандидат медицинских наук, опытнейший специалист, привил девушке любовь к кардиологии, научил её нестандартно анализировать причины заболеваний, вдумываясь в детали, которые нередко считают не имеющими особого значения. Он же окончательно убедил первокурсницу в том, что без практического использования любые знания будут лежать мертвым грузом.

События на Донбассе побудили Лену Танасийчук после окончания первого курса направиться туда, где она уже могла бы принести реальную пользу - в Военно-медицинский клинический центр Южного региона (в обиходе - 411-й военный госпиталь).

- Я пришла в отделение кардиореанимации и сразу обратилась к начальнику отделения майору медслужбы Алексею Владимировичу Телятникову. К моей радости, он сразу оказал мне доверие. Так началось мое реальное знакомство с военной медициной.

Понятно, что поначалу я оказывала медсестринскую помощь: постановка инъекций, перевязка, забор крови, промывание желудка, кормление тяжелых больных через назогастральный зонд и т. д. Если честно, то первые дни и даже недели такой работы так выматывали физически и морально, что после дежурства хватало сил лишь на то, чтобы прийти домой, лечь спать, чтобы утром снова отправиться в госпиталь.

Тогда же, в госпитале, Лена впервые вплотную столкнулась со смертью...

- Первый пациент, за которым мне доверили ухаживать, был парень из зоны боевых действий. С очень тяжелыми травмами и поражением нервной системы, без сознания, способности мыслить и понимать окружающий мир. Он молчал. Но его глаза всегда были открыты и, когда он получал некоторые медицинские процедуры, то реагировал на них, и было понятно, что очень сильно чувствует боль. К сожалению, усилия врачей не привели к спасению, он изначально был обречен... Меня тогда больше всего потрясло, что этот парень - мой ровесник...

Следующая минута проходит в молчании...

- Не могу объяснить, почему, но, узнав о его смерти, я не плакала. Было такое гнетущее состояние, которое сложно выразить даже слезами. Просто навсегда осталось послевкусие... познания жизни и с этой стороны.

Со временем, как бы ни страшно это звучало, работа с такими пациентами входит в привычку, чувства начинают притупляться. Любой врач, не только военный, должен уметь наращивать очень толстый панцирь защиты своей души, иначе впереди маячат профессиональное выгорание и психические нарушения...

- Но бывает, что панцирь пробивается?

- Да. Очень сильные эмоции у меня возникали почему-то по отношению к пациентам, которые не жаловались. Парадокс, но очень часто пациенты, которые много говорят о своих недугах, не так уж сильно нуждаются в профессиональной помощи, им больше нужна эмоциональная разрядка. А вот пациенты с действительно страшными поражениями, травмами, безнадежные онкологические больные часто тихо и стойко переживают свою участь. Даже пытаются улыбаться, шутить. Но когда всматриваешься в глаза такого человека, понимаешь всю безысходность ситуации, их становится невыносимо жаль...

Такие же чувства возникали и по отношению к юношам, моим ровесникам, которые остались на войне без конечностей или с тяжелыми травмами. А ведь у них родственники, друзья, которые привыкли видеть их здоровыми, верить в их счастливое будущее. Это касается и пациентов, которые находятся в ожидании жизненно необходимого органа для пересадки, имея в запасе ограниченные дни или месяцы, а донорская программа ставит их в длинную очередь с неопределенным сроком, лишая любых шансов выжить. С подобной горечью знакомы и те больные, которые просто не в состоянии оплатить расходы за свое лечение и вынуждены просто ожидать своего исхода. Именно в эти моменты и трудно справляться с эмоциями.

Лена признается, что по-настоящему страшно ей стало, когда сообщили о трагедии на Донбассе, где предательски расстреляли машину с медиками. Одной из погибших оказалась женщина-врач. Тогда девушка ощутила: опасности военной службы гораздо ближе, чем казалось до того. Но к тому времени решение уже было принято раз и навсегда.

- Мне очень помогло семейное воспитание. Мой дедушка, мамин отец - подполковник авиации, мама 12 лет прослужила в военной части. Все мужчины в моей семье прошли военную подготовку. И давно уже замечала огромную разницу между моим отношением к военному делу и отношением большинства моих знакомых. К сожалению, многие боятся военной службы, не понимают сути и задач армейской подготовки. Меня же, наоборот, всегда воспитывали с мыслями о том, что военное дело - профессия доблестная, открывающая множество возможностей для смелого человека, идущего к своей цели, умеющего прикладывать усилия для этого.

Перед тем, как поступить в Военно-медицинскую академию, Лена прошла двухгодичную подготовку на кафедре военной медицины и медицины катастроф при Одесском медуниверситете - параллельно с основной учебой. Нынешнее лето стало для девушки жарким не только климатически. Экзамены на военной кафедре, защита диплома, вступительные испытания в Академию.

- Сперва пришлось пройти комиссии при военкоматах, так как к физическим кондициям военврача предъявляют особые требования. Ведь ты должна быть готова в любое время оказывать помощь в зоне военных действий, при этом владея оружием и навыками военных маневров - без этого не защитишь ни себя, ни раненых. А если у тебя проблемы со здоровьем и физической подготовкой - желаемый путь закрыт. Далее надо было пройти военные сборы в Ирпене - две недели вступительных экзаменов и проверок. В первый же вечер мы узнали о предстоящем распорядке дня - и по телу пробежали первые мурашки. Подъем - в 6.00, а первое построение - уже в 6.20, при том, что опоздания запрещены. Для меня, которой дома на сборы иногда не хватало и полутора часов, такой расклад вызвал шок. Но ничего, быстро привыкла. (Улыбается.)

Затем мы прошли заключительную медицинскую комиссию, сдавали довольно непростые экзамены по иностранному языку, физической подготовке (забег на длинную дистанцию, кросс, комплексно-силовое упражнение), психологические тесты, профильный врачебный экзамен и тестирование по основам военно-медицинских знаний.

Конечно, было трудно, но пройденные испытания не стали для меня большой неожиданностью. За что я должна сказать большое спасибо заведующему военной кафедрой Владимиру Павловичу Майданюку. Благодаря ему я была довольно хороша ознакомлена с особенностями службы военных медиков и умела ориентироваться в сложных ситуациях...

О решении поступать в Академию Лена оповестила только родителей; понимала, какие вопросы будут задавать ей другие родственники и знакомые. И не ошиблась: узнав о ее новом статусе, буквально все задавали один и тот же вопрос: "Зачем тебе это? Ведь могут же отправить в зону АТО!"

- Это внутренний отклик. Я просто знаю, что должна заниматься этим. У меня вообще такой принцип: если я могу что-то сделать, то должна это сделать!

А насчет возможной работы в зоне боевых действий, так большинство врачей из нашего 411-го госпиталя побывали в зоне АТО. Я имела честь работать с ними и перенимать их опыт. Что хочу подчеркнуть: никто не отказался ехать на восток Украины, когда возникла такая необходимость. Работали в условиях постоянного стресса и риска, ведь на этой войне погибали даже спасители человеческих жизней. Но не знаю никого из врачей, кто бы смалодушничал, струсил, сбежал.

Война уравнивает в правах и обязанностях. Но гендерные стереотипы все равно приходится преодолевать.

- В медицине гендерные стереотипы особенно сильны в среде хирургов. Даже в 21-м веке женщин в этой сфере не хотят воспринимать как ровню мужчинам. Мне один знакомый доктор, прекрасный, кстати, врач, прямо сказал: женщина-хирург - это и не женщина, и не хирург.

В кардиологии, к счастью, с подобной предвзятостью встречаемся гораздо реже, хотя и тут бывают инциденты. Да, постепенно подобные проявления идут на спад, но для полного избавления нашему обществу потребуется еще довольно много времени.

- А что ты можешь сказать о таком стереотипе, будто девушки идут на службу в армию в поисках женихов?

- Как по мне, так слишком велики риски, чтобы идти на службу только ради этого.

А что касается возможного навязчивого внимания со стороны мужчин-армейцев (чем меня тоже пугали), то я скажу так: если мы взялись за разрушение гендерных стереотипов, то должны быть наравне с коллегами по работе, чтобы девушек-военврачей воспринимали не как особей женского пола, а как равных - специалистов, личностей, которые и вылечат, и сумеют командовать, если это будет необходимо.

Через день после нашей беседы Лена отправилась в столицу, к месту учебы-службы. И вскоре на ее странице в Фейсбуке появились фото: слушательница Военно-медицинской Академии Украины Елена Танасийчук в военной форме. Судя по улыбке, очень живой и искренней, мечта сбывается...

Александр ГАЛЯС.

Материал подготовлен в рамках проекта "Гендерночувствительное пространство современной журналистики", который реализуется Волынским пресс-клубом в партнерстве с Гендерным центром Волыни при поддержке "Медийной программы в Украине", финансируемой Агентством США по международному развитию (USAID) и выполняется международной организацией Internews

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья