Номер 40 (985), 16.10.2009

В Одесском техникуме промышленной автоматики трудится человек, которого без преувеличения можно считать старейшим из действующих педагогов Украины.

В биографии Петра Григорьевича Курочкина есть несколько дат, которые вызывают не просто уважение, а восхищение. И самая первая - год рождения. 1914-й! Только подумать: родился при царе, когда едва началась Первая мировая война, и еще ничего не предвещало предстоящей Российской империи катастрофы. Мальчишкой пережил революцию и гражданскую войну. Юношей - нэп и коллективизацию. Преподает с 1939 года. Участвовал в Великой Отечественной. Служил в Советской Армии до 1970 года. Удостоен орденов и медалей. И по сей день - уже в XXI веке! - учит "разумному, доброму, вечному" парней и девушек, которые годятся ему в правнуки.

Право же, завидная биография, по основным эпизодам которой мы и предлагаем пройтись нашим читателям...

Появился на свет наш герой в декабре 1914 года в городке Михайлов...

Отступление в историю. По преданию, Михайлов основан около 1137 г. князем Рюриком Ростиславичем и назван именем его сына Михаила. Первое упоминание в летописи относится к 1172 г. В 1500-х гг. тут стояла сторожевая крепость, поселенцами Михайлова были пушкари, стрельцы и плотники, образовавшие вокруг крепости слободы. (Забегая вперед, отметим, что это историческое обстоятельство, возможно, оказало известное влияние на судьбу нашего героя.) В 1708 г. город был причислен к Московской губернии, в с 1719 г. - к Переяслав-Рязанской провинции. С 1778 г. Михайлов становится уездным городом Рязанского наместничества (с 1796 г. - Рязанской губернии). В настоящее время - районный центр Рязанской области. Интересная деталь: уроженцем здешних мест является Василий Агапкин, автор знаменитого военного марша "Прощание славянки"...

Первые воспоминания у Петра Григорьевича связаны с гражданской войной. Отец его служил в 32-м батальоне ВЧК, но почему-то, прежде всего, в памяти запечатлелась история совершенно противоположной идейной направленности...

Из воспоминаний П. Г. Курочкина: "Старушка у нас была, она ходила и возмущалась, что расстреляли семью Николая Второго. Особенно тем, что убили детей царя. Меня это очень впечатлило, я даже песенку сочинил и, когда коров стерег в поле, напевал ее - со слезами. Сейчас уже, конечно, слов не помню, но посвящена она была гибели детей..."

Еще один памятный эпизод относится уже ко времени окончания войны. Отец после демобилизации принес домой трехлинейную винтовку, так мать все время боялась, что она выстрелит. И хотя успокаивал ее отец, показывая, что в ней нет патронов, но мать не успокоилась до тех пор, пока не уговорила сдать винтовку властям - от греха подальше.

К началу мирной жизни подошла пора мальчику идти в школу. Впрочем, взрослели в ту пору гораздо быстрее, нежели нынче. "На сельхозработах уже с пяти лет мы не считались детьми, - рассказывает Петр Григорьевич. - Когда нужно было семена насыпать в мешки, отец в три часа ночи будил..." И в школе занятия начинались позже, чем в больших городах, а заканчивались раньше; опять-таки по причине необходимости помогать родителям... С гордостью рассказывает Петр Григорьевич, что его отец был первым в районе организатором колхоза.

Из воспоминаний П. Г. Курочкина: "В колхозе стало легче жить. Пшеницу начали сеять, а до того муку возили из Ростова-на-Дону, хлеб пекли ржаной, и до Рождества Христова его не всегда хватало - места-то неурожайные. Те, кто сейчас хаят колхозы, просто не знают, что это такое. Техники еще никакой не было. У дяди Кузи, который поваром работал, была косилка - вот и вся наша техника. Потом уже тракторы поступили, "Фордзоны", их провезли по улицам, показали всем - радость была большая. Колхоз для села был поистине спасением. Да и во время войны они спасали. Хлеба, хотя и не было в избытке, но все же хватало..."

Окончив местную школу, Петр в 1930 г. поступил в педагогический техникум; просто потому, что в Михайлове больше никакого учебного заведения не было. По этому поводу в семействе возник даже конфликт. Отец хотел, чтобы сын помогал ему в обустройстве колхоза, а вот мать (между прочим, преподаватель музыки), напротив, агитировала всех за учебу. Записала и сына на подготовительное отделение техникума. Впрочем, Петр по этому поводу протеста не выражал, и не только по причине малых годов; уже тогда он, как и миллионы советских мальчишек, грезил армией и стремился получить образование, чтобы поступит затем в военное училище. Он увлекался книгами по военной истории, особенно о войне 1812 года, и живо себе представлял конные сражения того времени...

В техникуме быстро выдвинулся в активисты. Командовал батальоном Осовиахима (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству), возглавлял редакцию стенной газеты (в ту пору этот вид печати был едва ли не самым распространенным), даже ездил по близлежащим районам агитировать поступать в родной техникум. Однако все его мечты были связаны со службой в армии, куда юноша настойчиво стремился. Даже сейчас, три четверти века спустя, Петр Григорьевич с обидой вспоминает безымянного местного врача, который, "сукин сын, был против того, чтобы я шел служить, нашел у меня что-то такое в сердце..." Но, на его счастье, более высокая по статусу московская комиссия сочла 20-летнего юношу годным к строевой, и летом 1934 года, получив диплом по специальности "учитель младших классов", Петр Курочкин был направлен на службу в 19-й пограничный отряд.

Служить пришлось в Олевске (ныне - райцентр Житомирской области), городке еще более древнем, чем родной Михайлов (дата основания - 977 год). Сейчас Олевск - тихое и скромное провинциальное местечко с 17 тысячами жителей, а в предвоенные годы жизнь тут была напряженной. Олевск находился вблизи советско-польской границы, которая, как выражается Петр Григорьевич, "была постоянно действующим фронтом".

Из воспоминаний П. Г. Курочкина: "Из Польши к нам пытались прорваться группы террористов. Они были небольшими, три - семь человек, но хорошо подготовленными. Особо опасной была группа под руководством Медведского. Бывший лесничий, он знал все тропинки в этой местности, пытался нас обмануть. Мы узнали, что он собирается проникнуть на нашу территорию, ждали его в одном месте, но он со своей бандой прошел там, где его не ждали. Однако разведка все-таки зафиксировала этот прорыв, возле Коростеня мы его группу настигли и уничтожили".

Служба на границе стала для Петра своего рода вступительным экзаменом во Вторую объединенную пограничную школу имени Ф. Э. Дзержинского, которая находилась в Харькове.

Отступление в историю. Харьковская пограничная школа создана в 1931 г. В апреле 1938 г. переименована в Харьковское военное училище пограничных и внутренних войск НКВД имени Ф. Э. Дзержинского, а в 1941 г. - в кавалерийское пограничное училище НКВД. Среди учебных дисциплин особое внимание уделялось конному спорту. Заместитель инспектора кавалерии РККА генерал- майор Книга, побывав в конце 1930-х на учениях, писал, что харьковское училище "можно по праву назвать лучшим кавалерийским училищем в Союзе".

После событий на озере Хасан в училище стали постоянно проводить отрядные учения на тему: "Организация и несение пограничной службы в сложной оперативно-тактической обстановке". Обстановка на тех учениях и в самом деле была сложной, максимально приближена к боевой. На многие километры раскинулась "граница", разделив две противоположные стороны - "красных" и "синих". На "красной" стороне несли службу по охране "границы" до десятка пограничных застав. В течение нескольких дней разыгрывались самые разнообразные бои, а заключительным аккордом было сражение за высоту Безымянную. На одном из таких учений командир эскадрона Петр Курочкин буквально на лопатки уложил своего противника, после на него обратил внимание начальник училища полковник Я. М. Левинсон и предложил стать преподавателем: тогда их называли комрук (командир-руководитель). Вот вам еще одна дата, поражающая воображение: 1939 год - начало преподавательской работы.

После советско-финской войны в армии, в т. ч. и в военных училищах серьезно закрутили гайки. Впрочем, в подразделении, которым командовал Петр Курочкин, нужды в том не было: командир и так держал своих воспитанников в строгости. Сам он обожал бег, спокойно мог пробежать 25 км, искупаться в реке и вернуться обратно тем же маршрутом. А если нездоровилось (случались проблемы с желудком), то лучшим лекарством была пятикилометровая пробежка: боль как рукой снимало. Что и говорить, нелегко приходилось его подопечным курсантам, которые передвигались преимущественно бегом! Один из них, по фамилии Шоша, как-то откровенно признался: "Мы вас любим, но с вами очень тяжело!" Зато потом, уже во время войны, прислал письмо с Кавказа, где командовал конным эскадроном, благодарил за науку и сообщал, что готовит своих солдат к боям таким же методом...

Из воспоминаний П. Г. Курочкина: "Война нас застала в лагере на Северном Донце. Мне сон приснился за неделю до войны, будто Молотов выступает и говорит, что на нас напали. Вещим сон оказался.... В полдень 22 июня лагерь подняли по тревоге и отправили в Харьков. Мы думали, что сразу нас направят воевать, но нужно было срочно готовить командиров, и занятия продолжались. Преподаватели и курсанты рвались на фронт. Нас урезонивали, что готовить кадры - дело не менее важное, и даже грозили в случае неповиновения отобрать партбилет. Но общий настрой был такой, что некоторые все же ослушивались. Один из преподавателей, по фамилии Руденко, выбросил свой пистолет в реку - специально для того, чтобы его судили и отправили на фронт".

Через месяц на фронт отправили и большинство преподавателей. Петр Курочкин командовал эскадроном на Юго-Западном фронте. Однажды ему поручили доставить в штаб фронта пойманного разведчиками немецкого офицера. "Птица" оказалась настолько важной, что немца вместе с сопровождающим привели прямо к маршалу Тимошенко, который командовал юго-западным направлением. Маршал поблагодарил Курочкина за выполнение боевой задачи, а потом снял с груди своего адъютанта медаль "За отвагу" и вручил нашему герою. Вот так Петр Григорьевич удостоился своей первой награды.

Но вскоре его отозвали в Харьков. Фронту позарез нужны были квалифицированные командиры и, чтобы училище могло выполнять свою главную задачу - готовить кадры младшего комсостава, его по указанию правительства направили в тыл. Сперва пришлось совершить тысячекилометровый марш-бросок от Харькова до Сталинграда. Шли в условиях осенней распутицы, по бездорожью. Умирали ослабленные от голода лошади, люди сутками не ели хлеба, но приказ о передислокации был выполнен. В Сталинграде личный состав погрузили в вагоны и отправили в Ташкент. На новом месте не было учебно-материальной базы, не хватало жилья. Но постепенно вырос военный городок, в котором было оборудовано 72 землянки для жилья, столовая на 500 мест и лекторий на 250 человек, учебный корпус из 46 классов и 4 конюшни. Однако П.Курочкин об этом узнавал уже только из рассказов; его зачислили в группу офицеров Ставки Верховного Главнокомандования. "Где случался прорыв - туда нас и бросали", - скупо поясняет суть этой своей службы Петр Григорьевич.

Во время одного из таких бросков П. Курочкин встретил своего бывшего начальника - полковника Левинсона, который помог ему поступить в знаменитую военную Академию им. Фрунзе, которую наш герой окончил в 1945 году с отличием. После войны был направлен в Центральную группу войск начальником штаба дивизии.

Рвался на границу, но начальство решило использовать молодого, но уже многоопытного специалиста на преподавательской работе. Сперва служил в Харькове, а потом перебросили в родное училище, которое к тому времени прочно обосновалось в Алма-Ате, - первым заместителем начальника. Десять лет провел на юге, после чего направили во Владивосток - начальником отдела боевой и оперативной подготовки штаба войск Тихоокеанского пограничного округа. Приморье, Сахалин, Камчатка, Охотское побережье, Курильские и Командорские острова - свыше сотни пограничных отрядов находилось в распоряжении округа. И в каждом постоянно шла учебная работа, которую курировал полковник П. Г. Курочкин.

А когда демобилизовался после 30 лет армейской службы, выбрал для места жительства Одессу. Мог бы наслаждаться жизнью у моря, да деятельная натура требовала выхода. Сперва Петр Григорьевич помогал на общественных началах командованию Одесского пограничного округа, где, кстати, служило немало его воспитанников. А в 1970 году ему предложили пойти военруком в техникум промавтоматики, где ветеран трудится и по сей день. И это - еще одна примечательная дата его биографии...

Несмотря на более чем солидный возраст, Петр Григорьевич деятелен, исполнителен, возглавляет штаб гражданской обороны, а тому, как он ведет документацию, можно поучиться (армейская школа!). Предмет его особой заботы - патриотическое воспитание подрастающего поколения. Особенно это актуально в связи с предстоящим 65-летием Великой Победы.

Из беседы с П. Г. Курочкиным: "Решающая роль в патриотическом воспитании принадлежит нам - участникам военных событий. Молодежь жаждет встречи с нами, и мы не должны огорчить их надежд. В нашем техникуме действует совет по патриотическому и военно-патриотическому воспитанию молодежи, который возглавляет директор В. О. Стамболцян. Молодежь с нашей помощью должна приобщаться к великим событиям, которые прославили наш народ".

К сказанному выше можно добавить только одно. В декабре этого года Петр Григорьевич Курочкин отметит 95-летие. 70 из них в той или иной степени отданы педагогике. Почти наверняка во всей нашей стране, да и во всем СНГ (а кто его знает, и в мире тоже) не отыщется действующего педагога такого возраста и с таким стажем.

Да, Одесса - поистине неисчерпаемый источник удивительных людей!

Александр ГАЛЯС.

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья