Номер 12 (957), 3.04.2009

При Главном управлении МВД Украины в Одесской области в 20907 г. был учрежден Общественный совет, сопредседателями которого являются начальник областного управления милиции и наш коллега, а также постоянный автор Ким Каневский. Поскольку сам по себе этот орган и его деятельность вызывают неоднозначную реакцию, мы предложили Киму Каневскому ответить на ряд вопросов.

- Как бы вы сформулировали главную цель Совета?

- Как активное присутствие общества в делах государства, его силовых структур.

Содействие предупреждению противозаконных действий госслужащих, исполнению законов и законодательных актов Украины о борьбе с организованной преступностью. Помощь отдельным гражданам и их сообществам при защите их прав. "Положение" и план совета, впрочем, предусматривают множество задач и форм работы. Оно было опубликовано. Как и наш отчёт перед согражданами.

- И о чем же шла речь в этом отчете?

- О наших действиях. О программе "Безопасное движение без коррупции", о нашей работе в общественной приёмной ГУМВД, организации подобных советов в районах области. О бесплатных юридических консультациях. О проверке - совместно со службой по борьбе с экономической преступностью - торговых заведений, тех же пресловутых "наливаек", которые погубили столько наших сограждан. О расследовании несанкционированной разработки карьеров в ряде районов области. Эти и другие действа проводились по инициативе нашего Совета и общественной организации "Антикоррупционный комитет", председатель которого Олег Корженко является и секретарем Совета. Это - так, в двух словах.

- По этому поводу возникает вопрос: а не мелковато ли? Тем более, что сам по себе Совет не может действовать без помощи милиции. О каком же "общественном контроле" может идти речь?

- Что до количества содеянного, так в его недостаточности обвиняются все без исключения правоохранительные органы - и прокуратура, и суды, ну, а милиция - тем более. А нас, начинающих, как говорится, сам Бог велел. Замечу только, что среди обвинителей (разумеется, чисто случайно) оказались господа, желавшие сами попасть в члены Совета и даже в сопредседатели. Не получилось, вот они и гневаются.

- Тогда почему именно вас выбрали сопредседателем?

- Известных мне причин несколько. Например, лет двадцать назад я инициировал создание общественной организации "Право" - объединение правоведов и журналистов, пишущих на правовые темы. Мы, кстати, инициировали известный "Марафон Совести"... Взлёт и падение этой организации - отдельный разговор. Но тогда никто не удивился моему избранию её главой. И в данном случае всё было вполне демократично: я был кооптирован членом Совета и избран Советом.

От такой чести не отказываются. И по объявлению "срочно требуются" её не получают.

- Но тогда почему на встрече с журналистами ваши же коллеги так неоднозначно отнеслись к Совету, начиная с вопроса: а зачем он нужен?

- Это - чисто отечественный вопрос, не возникающий ни в одной стране Европы и Нового Света. Совет при полицейских структурах - не наше ноу-хау. Это давняя, заимствованная традиция, очевидно призванная ещё и приблизить нас к известным стандартам.

Кстати, на упомянутой встрече был задан еще более интересный вопрос: почему в Совет вошли журналисты, которые пишут о милиции только хорошее? Вы только подумайте: оказывается, "хорошо" писать о милиции - плохо. Тогда что: "плохо" писать о милиции - это хорошо? Не о конкретных милиционерах, а о милиции в целом. Оказывается, можно считать милицию чем-то заведомо отрицательным.

Предрассудок этот отнюдь не безопасен. Тем более, когда речь идет "вообще"! "Все милиционеры"... "Все богатые"... "Все евреи"... Не с подобного ли обобщения начинал некий ефрейтор борьбу за права немцев и тысячелетний рейх?

- А вы, часом, не преувеличиваете?

- Большие беды часто начинались с пустяков. Врачи знают, чем чреват маленький прыщик...

Но давайте спросим себя: а кому выгодно формировать отрицательное отношение к милиции? Неужели нашим согражданам? Народу? Обществу? Державе? Отнюдь! Ведь это так или иначе, но деморализует и милицию, и тех, кому она служит. Вдуматься только: общество требует - в своих интересах - оторвать от производительного труда и учебы молодых здоровых граждан, одеть-обуть их, выдать оружие, боеприпасы. Привести к присяге. И поместить в своеобразнейшую сферу военного риска в мирное время...

Ну как можно назвать людей, которые не только натравливают народ на милицию, но и не стесняются заявлять сие во всеуслышание. И негодуют еще, что милиция приглашает в свой общественный совет тех, кого хорошо знает много лет, кого уважает, кому доверяет и благодарна за помощь. А не тех, кто все эти пятилетки "обличал" её, скандалил, позорил, формировал отрицательное её восприятие населением.

- В одной из публикаций я прочел, будто вы назвали это "пением с воровского голоса".

- Помните, булгаковский Иешуа уверял: ничего записанного с его слов он не говорил. Хорош бы я был защитник законности, если бы без суда объявил человека вором.

- А не следует ли из ваших убеждений, что милицию вообще не следует подвергать критике?

- Критика - совсем не то, что об этом думают неподготовленные теоретически журналисты. Это и молодёжи непростительно: взялся формировать общественные настроения - изволь изучить профессию, инструментарий, осознай - как слово отзывается. А седым - и подавно. Даже как-то неловко толковать об этом со взрослыми людьми, но критика отличается от критиканства двумя основными признаками: конструктивностью и доброжелательством. Она основана на простом принципе морали: критик является на готовое, до него кто-то потрудился, послужил, потратил силы и время. Порядочного человека это мобилизует на вдумчивость, деликатность, стремление к особой корректности и убедительности. Не исключены при этом категоричность, выступления с позиций "истины в последней инстанции". Критикану же всё это ни к чему; он зачастую попросту реализуют свои комплексы.

Впрочем, порою это бывает и вполне сознательно, по причине ответственности перед своим нанимателем.

- Вы это имели в виду, когда на пресс-конференции говорили о том, что подобные действия "работают на преступность"?

- А у нас что, уже нет преступности, преступного мира? Есть. И очень даже. Он живёт по своим законам, в том числе по закону формирования общественного мнения. Этот мир знает: в войне побеждает дух. А дух нужно формировать и поддерживать. Мы догадываемся о стремлении преступности проникнуть в ряды милицейского воинства. Между прочим, тенденция небезуспешная. На войне нельзя без разведки, без агентуры, без дезинформаций и диверсий. Ну, и конечно, преступный мир прекрасно понимает возможности СМИ в формировании мыслей и чувств населения. И не оставляет эту и другие сферы без своего влияния. У него свой "социальный заказ", он за ценой не стоит. И отнюдь не только в прессе.

Ибо как прикажете расценить значительное сокращении личного состава милиции? И это - в самый разгар войны с озверевшей преступностью. Кому это выгодно? Да, для этого нужно влияние в верхах. Но не мешают и определённые настроения в массе сограждан, в которой потонут отдельные призывы не потерявших голову смельчаков. Хорошо помню, как в начале наших сверхдемократических достижений отдельные журналисты делали первые шаги на пути новинки - очернения милиции. Остальные наблюдали - чем кончится? И убедились: можно. И, имея уши, услышали: нужно. Господи, что тогда началось! Только самый ленивый не лягнул, не куснул, не вылил помои. Чисто случайно за этой травлей последовали увольнения опытнейших сотрудников, сокращения полков до батальонов. А последних - до рот. Как бы отдельно от этого процесса со всех сторон в уши граждан полетел музыкальный и киновидеоблат. И мат. За эти пакости стали платить большие тыщи, хотя ещё недавно такую "музыку" в тёмных переулках слышали даром. Пудами выпекались книги про всяких "героев эпохи". Честные историки темы недавно сличили эту кривую с другой - роста преступности. Удивительным образом они совпали.

- Не преувеличиваете ли? Насколько уместны "фронтовые" ассоциации в мирное время?

- А что познаешь без сравнений? На той же пресс- конференции мне пришлось напомнить: никогда я не перехваливал нашу милицию. И даже, наоборот, прямо писал - плоха. Нужно, чтобы была лучше. Но это говорилось с критических, а не критиканских позиций, с пониманием - плоха она настолько и постольку, насколько и поскольку плохи мы сами. И нам нужно не терзать её - для этого имеется преступность. Нам нужно понять причины её недостатков и пороков, помочь ей избавляться от них. Ведь она - не чья-то там, а наша. И служить должна нам. А то, выходит, у нас пресса хороша, а милиция плоха. Абсурд, о котором давно уже пора сказать прямо и открыто.

- Но разве не правда, что милиция не отвечает во многом требованиям времени?

- Правда! И я об этом писал и говорил в эфире не раз. Но я подчеркиваю: это - беда милиции, а не ее вина. И от критиканских ушатов она не станет лучше. Давно пора усвоить: у милиции нет никакого своего, отдельного от нас, "личного дела". Это наше общее, народное дело. С этой позиции - как выглядят "объективные" оценки журналистов в роли учительской захолустной кислятины? Хороший учитель видит свою задачу не столько в объективности оценки, сколько в реальной помощи подопечным. Тройка ученика - его тройка. И пятёрка - тоже. Возьмём войну. В 1941-м какая была Советская Армия? Плохая, ясное дело. Отступала, бросала громадные запасы оружия, материальных ценностей. Оставляла всё это противнику - с городами и весями, со стариками, детьми и женщинами заодно. Сотни тысяч сдавались в плен. Но кто из наших журналистов тогда сказал об РККА плохое слово? Не могло быть такого и не только потому, что боялись НКВД. Просто всякий дурак понимал: там - враг, тут - мы. Между нами, на фронте - наша армия. Не такая, как хотелось бы, а такая, какая есть. И другой нет. И взять сию минуту неоткуда. И значит, нужно не усугублять ситуацию критиканством, не убеждать бойцов и командиров в собственном ничтожестве, а наоборот - внушать им бодрость, надежду и веру в себя, в поддержку и уважение народа. И девушки вечерами вязали им тёплые варежки и носки, писали письма незнакомому солдату - воюй, мол, спаси и защити нас! На тебя - вся надежда. Мы верим в тебя, мы любим и дождемся тебя, герой! И это - неизвестному человеку. Вот бы нынче - так...

- Хорошо, а чем же занят теперь ваш Совет?

- Совет, как говорится, продолжает работу. О чем в свое время доложим народу.

- И опять попадете под шквал критики...

- Не привыкать!

Беседу вел Константин РИТИКОВ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья