Номер 12 (808), 31.03.2006

Михаил Сорока

Марьяну Беленькому в жизни не повезло.

15 лет тому назад он написал Кларе Новиковой монолог тети Сони, с тех пор так и остался "автором тети Сони". А за эти годы жизни в Израиле он выпустил несколько книг на русском и на иврите, написал сотни монологов и скетчей на обоих языках – для актеров в России, Украине и Израиле, перевел на русский с иврита три книги классика израильской юмористики, лауреата Государственной премии Израиля Эфраима Кишона. Пьесы Кишона в переводе Марьяна с успехом идут в театрах России и Украины.

— Марьян, почему на твоей новой книге "Самоучитель жизни в Израиле" стоит логотип "Мифаль а пайс" – израильского лотерейного управления?

— Эта замечательная организация дала мне 10 тыс. на издание книги и на мою авторскую программу, с которой я выступаю по стране и за рубежом. Мало того, в этом году они мне дали деньги на издание антологии израильского юмора, чем я сейчас и занимаюсь.

В прошлом году ездил от Сохнута на кинофестиваль в Бердянск, и мне пришлось выступать на праздничном концерте на открытой концертной площадке. За спиной – море, передо мной – весь город собрался, отступать некуда. Что им сказать об Израиле? Я выбрал монолог о том, как тетя Соня у стены Плача просит у Бога мира для всех народов. Выступление прошло исключительно удачно – морду не набили.

А насчет "Мифаль а пайс" – никак не соберусь написать на них жалобу в госконтроль: почему "Мифаль а пайс" дает авторам на издание книг деньги раз в год, а не, скажем, каждый месяц.

Эта книга создавалась вместе с моими зрителями – те места, где зрители не смеются, безжалостно вычеркивались. Я следовал заветам моего учителя, классика советской эстрады Роберта Борисовича Виккерса:

"Написал рассказ, – а теперь сядь и подумай, что можно вычеркнуть. Потом подумай еще и вычеркни все остальное".

Жанр наш, пожалуй, единственный, где игра в непризнанные гении невозможна. Романист, поэт, художник, композитор может сказать "меня поймут потомки", но человек, пишущий для эстрады, для актеров, этого сказать не может. Либо зритель сегодня, в этом зале смеется, либо ты написал не смешно. А разговоры о том, что публика сегодня не такая или погода не та, или страна не та, – это лишь прикрытие собственной бездарности. Поэтому, кстати, эстрадных авторов значительно меньше, чем просто писателей. Назвать себя писателем может каждый – бумага все стерпит, а сделать так, чтобы актер взял твой текст в работу, чтобы текст пошел в народ, разошелся на поговорки – это уже вопрос профессионального мастерства и таланта.

Зрители подчас не догадываются, сколько труда автор и актер вкладывают в трехминутный номер. За те деньги, которые артист еще, может быть, заплатит (а это бывает далеко не всегда), он ухитряется выпить из автора всю его кровь и вымотать все его нервы. Эстрадная драматургия – тяжелая и нервная работа – нас надо на пенсию раньше отпускать и доплачивать за вредность актера. А если автор работает с актером по телефону, как я, то и денег на это уходит немало. Скажем, первая "Тетя Соня" – это примерно 18-я версия текста. Предыдущие характеризировались следующим образом:

— Никуда не годится.

— Что ты мне подсовываешь халтуру?

— Ты совершенно не работаешь над текстом, тебе лишь бы спихнуть...

— Это уже ничего, но над ним еще работать и работать....

— Все хорошо, но публика не смеется.

— В этом месте должна быть гениальная реприза. А лучше две. Откуда я знаю, какие? Ты же автор.

Кстати, и деньги, которые платит артист автору за удачный текст, разительно отличаются от оскорбительных для человеческого достоинства гонораров в русских газетах Израиля. Сегодня в России актер платит автору за номер (полторы страницы машинописи) от 300 до 1000 долларов, да номер потом еще кормит несколько лет за счет авторских отчислений... Что касается "Тети Сони", то это всего лишь один из сотен, а сегодня, пожалуй, и тысячи созданных мною образов. Просто "Тетя Соня" попала в хорошие руки. Впрочем, никакому актеру не возбраняется взять у меня текст и попытаться подняться с ним к высотам славы...

Я вообще терпеть не могу педалирования еврейского акцента, "еврейщины", поэтому образ, созданный Кларой Новиковой, мне не близок. Гораздо ближе мне по духу еврейский номер, созданный и поставленный, слава Богу, не евреями – автор Владимир Перцов, режиссер Евгений Перебийнос, актеры – засл. артисты Украины "Кролики" – Данилец и Моисеенко. Гениальность режиссера здесь состоит, на мой взгляд, в том, что он в отличие от Клары Борисовны сумел избежать соблазна простого решения – педалирования еврейского акцента, спекулирования на "еврейщине".

— Вы говорили о тысяче образов. Это художественное преувеличение?

— Отнюдь. Я в Израиле 13 лет. Даже две страницы в день – это 1000 в год, за 13 лет выходит около 10 тысяч страниц... Да еще с собой кое-что привез... Это получается 50-томное собрание сочинений. А ведь я пишу значительно больше, чем две страницы в день...

— Но ведь эстрадные тексты быстро устаревают...

— Недавно я видел по ТВ в программе "Кубок юмора" свой номер 20 –летней давности в исполнении артиста Олега Акулича. Вообще-то, актер меняет программу ежегодно, и лишь очень хорошие, запомнившиеся образы продолжают жить... 20 лет для эстрадного номера – это то же, что 100 лет для пьесы. Да и "Тетя Соня" появилась в 1989 году... >— Да, пожалуй, кроме образа-маски "студента кулинарного техникума", таких долгоиграющих образов на российской эстраде не было...

— Кстати, не одолжите 20 шекелей? В дороге до Тель-Авива совершенно поиздержался, а на работу меня никуда не берут, хотя список моих лауреатских званий и публикаций в разных странах занимает несколько страниц.

— Почему же, как вы полагаете, это происходит?

— С первого дня моего пребывания в этой замечательной стране я с удивлением констатирую, что люди, никакими талантами и даже знанием иврита не обладающие, преспокойно сидят в различных конторах, куда меня на пушечный выстрел не подпускают. Недавно я провел в интернете конференцию по этому вопросу, в ней участвовали известные журналисты – Наташа Мозговая из Израиля, Михаил Шейтельман из Латвии. Особенно мне понравился ответ Антона Носика: "Условно работников можно разделить на творцов и исполнителей. Творец разрабатывает свои идеи, рискует, нанимает исполнителей, а в случае их хорошей работы все лавры все равно достаются творцам. Вы же, – пишет Носик, – с творческой биографией творца, упорно ищете места исполнителя. Никто не возьмет профессора лаборантом, даже если профессор очень попросит".

Кстати, недавно мой стишок вышел в книге "500 жемчужин мировой поэзии", на что я отреагировал так:

Я издан вместе с Шиллером и Данте,
Но банк не принимает их в гаранты.

Ныне, в период очередного обострения антисемитизма, нашей стране нужны люди, способные доходчиво разъяснить миру нашу позицию. Что я и делаю, выступая и публикуя свои тексты в разных странах.

— В каких?

— В русскоязычной прессе США, Канады, Германии, в еврейской прессе.

А один мой рассказ позаимствовала каирская газета "Аль Ахрам", разумеется, не заплатив. Это рассказ о том, как одного еврея, как выяснилось, подменили в роддоме, и оказалось, что его биологическая мать – арабка. В связи с этим его выселяют из квартиры и отправляют в лагерь палестинских беженцев...

А мой сокурсник по институту попал в Гонконг, поэтому мои рассказы выходят и по-китайски... Кругом все по блату, не мне вам объяснять. Еще ведь у Пушкина сказано – "Из тьмы лесов, из топи блат / вознесся пышно, горделиво!" Если блат, по мнению классика, нужен в российских болотах, то уж в наших палестинах без него никак. Я ведь и публиковаться начал по блату в 16 лет... Но это уже другая история.

Кстати, о классике. Я недавно сделал литературоведческое открытие. "Белеет парус одинокий в тумане моря голубом"... Становится понятным, "что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном".

А одна моя знакомая вышла замуж за венгра, поэтому мои тексты исполняют венгерские актеры. Самое смешное в них – приходящие из Венгрии гонорары. Правда, болгарские в два раза смешнее...

— Китайцы понимают еврейский юмор?

— Не еврейский, а израильский. Их интересуют проблемы перехода от социализма к капитализму. Названия журнала я не помню, помню только, что там трижды повторяется "хуй". Они перевели, к примеру, рассказ, где я предлагал приватизировать весь Израиль сразу, выпустив акции ООО "Государство Израиль" и продав их на бирже. Кстати, после выхода этого рассказа мне прислали из АН Казахстана вполне серьезный проект о передачи части функций государства в частные руки. В частности, функцию сбора налогов...

— А говорят, что юмор непереводим...

— Это смотря какой юмор. Если это о том, что сказал вчера очередной мудак в кнессете или Думе, то да. Но я этим не занимаюсь. Меня интересует судьба человека. Поэтому я, сидя у себя за компьютером в Иерусалиме, посылаю тексты по интернету в разные страны, их исполняют актеры, по ним снимают сюжеты "Фитилей". Кроме того, человек, пишущий об Израиле, находится в выгодном положении. То, что происходит у нас, интересует всех. Но кого интересует, что происходит, скажем, в Норвегии?

Хорошая литература переводится вне зависимости от темы. А дерьмо никому не нужно ни на каком языке.

— Но где же критерий?

— Тираж и гонорар. Нету других критериев. Писатель, получивший за книгу 10 тысяч, вдвое талантливей того, кто получил 5. Можно сколько угодно утешать себя тем, что я, мол, непризнанный гений. Но если твою книгу не покупают – она плохая. А если покупают – хорошая. Если покупает много людей – талантливая. Если очень много – гениальная.

— Почему ваши статьи и книги издаются, в основном, в бывших соцстранах?

— Думаю, это общность ментальности бывшего соцлагеря. Такое же родство душ испытывают бывшие зеки. Кроме того, у меня немало экономического юмора – о переходе от социализма к капитализму.

— У вас попадается неконвенциональная лексика. Не всем это нравится.

— Я с детства не любил людей, брезгливо поджимающих губы при слове "жопа". Впрочем, об этом достаточно глубоко рассказал выдающийся литературовед Михаил Бахтин в работе "Франсуа Рабле и народная смеховая культура Средневековья и Ренессанса". Да и я тут не первый. В этом жанре работали Барков, Пушкин, Лермонтов, А. К. Толстой, А.Н. Толстой, Губерман...

Мои материалы на эту тему исполняют актеры в ночных клубах. К сожалению, большинство материалов такого рода я не могу ни в книгах издать, ни в концерте прочесть. Вот, скажем, пьеса о том, как в сумасшедшем доме пациенты свергли врачей и решили провести конкурс на самый красивый член... Разумеется, интриги, козни, группировки, подсиживания... Пьеса написана александрийским стихом... Таким же метром написана и кулинарная книга в стихах.

Или, скажем, поэма на украинском, содержащая обстоятельный анализ ситуации на Ближнем Востоке.

— Почему на украинском?

— Бо то моя рiдна мова. Я до шести рокiв жив у КоломиÏ. Писав для програм украÏнського радiо, для акторiв украÏнськоÏ естради. Я починав у 16 рокiв як украÏнський автор.

— В 16 лет?

— Тетя моего школьного приятеля работала редактором на радио, он отнес ей мои рассказы, они стали звучать в юмористических программах. Потом их передали актерам. А когда я пошел регистрироваться в УАПП, у меня еще паспорта не было. Поэтому тексты пришлось регистрировать на имя отца, он потом еще несколько лет получал деньги. УАПП и трудовую книжку на меня завел, когда я был в 9 классе. Так что трудовой стаж по этой специальности у меня почти 40 лет...

— Как получилось, что пьеса Кишона в вашем переводе была поставлена в Чернигове, а не, скажем, в Киеве или в Москве?

— Эфраим Кишон обратился ко мне с просьбой стать эксклюзивным переводчиком его пьес на русский и украинский. Мы с ним подписали договор, я перевел две его пьесы, и одну из них нашел в интернете режиссер Черниговского молодежного театра, заслуженный деятель искусств Украины Геннадий Касьянов. Это комедия с песнями и танцами о том, что произошло с Ромео и Джульеттой через 30 лет – после того, как они поженились. Пьеса идет в Чернигове с большим успехом.

Сегодня два израильских коллектива репетируют пьесы Кишона в моем переводе. Я с удовольствием предоставлю право на постановку пьес Кишона любому театру, который захочет их ставить. Кишон – всемирно признанный мастер комедии, пьесы его идут во всех странах Европы и, конечно, хотелось бы, чтобы зрители России и Украины познакомились с его творчеством. Кроме того, я перевел пять пьес нашего классика Ханоха Левина. Его пьесы идут с огромным успехом во всем мире, но до России из них дошла пока только одна. Режиссер Григорий Дитятковский, поставивший эту пьесу, получил всероссийскую театральную премию "Золотая маска". Если кто- то хочет получить театральную премию, заработать на постановке пьес в моем переводе, ему просто нужно эти пьесы поставить. Они здесь:

http://lib.ru/PXESY/KISHON_E

http://lib.ru/PXESY/LEWIN_H

Напомню, несмотря на то, что пьесы опубликованы на сайте, необходимо приобрести у меня право на их постановку, иначе международного скандала не избежать.

— Ваше любимое изречение?

-"Как бы высоко ты не поднимался, ты всегда будешь лишь на полпути к вершине". (Питер Устинов)

— Вы можете поделиться с читателями секретом ваших успехов?

— Этот секрет прост – надо работать 25 часов в сутки.

— Но ведь в сутках только 24...

— А вы вставайте на час раньше...

Фото: Полина Тесис.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья