Номер 40 (936), 24.10.2008

После выхода на экраны в 1966 году комедии Леонида Гайдая "Кавказская пленница" эта фраза стала чрезвычайно популярной на многие десятилетия. Сейчас слово "комсомолка" уже утратило свою актуальность и новому поколению оно вовсе непонятно, а когда-то...
Когда-то, не будучи членом ВЛКСМ, невозможно было окончить школу с медалью, поступить в институт, устроиться на хорошую работу. Не имея блестящей комсомольской характеристики нельзя было поехать по турпутевке даже в Болгарию. Некомсомолец считался человеком неблагонадежным, подозрительным и даже как бы ущербным, а активным комсомольцам и комсомолкам были обеспечены и "зеленый свет" при поступлении в партию, и карьерный рост, и много чего другого. Те времена канули в Лету, осталась ли о них память? С памятью у многих дело обстоит плохо, какой-то повальный склероз, особенно у руководящих товарищей. А ведь все они были в свое время комсомольцами, даже наш президент, и именно благодаря комсомолу они получили когда-то ускорение для взлета по карьерной лестнице и стали в конце концов теми, кем стали. Вспоминать об этом они не хотят и не любят, ну и Бог с ними.

Власть имущие вообще о многом предпочитают забывать, в том числе и о своих предвыборных обещаниях. Ну а простые бывшие советские люди, помнят ли они об этом периоде своей жизни? Оказывается, помнят, но почему-то тоже вспоминают без особой охоты. Из десяти опрошенных мною женщин только двое согласились поговорить на "комсомольскую тему", остальные отвечали примерно так: "Да, я была и комсомолкой и студенткой, и спортсменкой, ну и что? Что я сейчас могу рассказать? Были какие-то собрания, взносы собирали... Все это в далеком прошлом, а сейчас больше всего волнует вопрос физического выживания после четырехкратного повышения тарифов. Вот о чем нужно говорить, писать, кричать! Во времена комсомола такого геноцида попросту быть не могло!" Что ж, с этим трудно не согласиться, но послушаем все-таки оставшихся двоих.

Людмила Антоновна, 57 лет:

- Я до сих пор хорошо помню, как меня в 1965 году принимали в комсомол. Всю ночь не спала, готовилась, учила Устав. Вы меня сейчас ночью разбудите, и я вам наизусть расскажу о принципах демократического централизма. Прием был торжественный, в здании райкома комсомола. За столом, покрытом красной скатертью, сидели члены бюро райкома, задавали вопросы не только по Уставу, а обо всем: о политической жизни страны, о ситуации в мире, о моей семье, о планах на будущее. Потом поздравили, вручили комсомольский билет и значок, цветы. Я летела домой, как на крыльях, и все думала, что я могу хорошего сделать для своего класса, школы, для всех людей? Добровольно взялась заниматься с отстающим учеником Валеркой, подтягивала его по всем предметам. Взяла шефство над старенькой, соседкой бабой Клавой - покупала ей продукты, ходила в аптеку, в доме прибиралась. Заметьте: никто меня это делать не заставлял, просто я считала, что комсомольцы - это передовой отряд молодежи, и именно так нужно жить. И что в этом плохого? Плохо то, что сейчас молодые не то что никому не помогут, но еще и оскорбят, и унизят. А все потому, что нет никакой организации, которая бы интересовалась, как и чем живут молодые, что делают хорошего, а что плохого. Все пущено на самотек, в результате растет преступность, наркомания и проституция. Если парень или девушка нигде не учатся и не работают, это тоже в порядке вещей, девчонки в 14-15 лет рожают детей оставляют их в роддомах - никого это не волнует. Вот к чему мы пришли и неизвестно, к чему еще придем!

Яна Львовна, 59 лет:

- С 8-го по 10-й классы я была комсоргом класса, входила в состав школьного комитета комсомола. Было, конечно, очень много рутинной бюрократической работы -написание докладов к собраниям, проведение политинформаций перед уроками, сбор комсомольских взносов. Далеко не все у нас были примерными комсомольцами: кого-то приходилось прорабатывать, кому-то "ставить на вид". Я ужасно уставала от этой работы, дома плакалась родителям, но мой папа - истинный и убежденный коммунист - всегда мне говорил: "Тебя избрали, значит, ты достойна, а раз достойна, тебе и не должно быть легко".

Потом я поступила в университет и тоже вскоре стала комсомольским секретарем курса. Занималась спортом, была членом университетской волейбольной команды. Так что "комсомолка, студентка, спортсменка" - это про меня. Кроме того, я еще брала уроки музыки, играла на рояле. Тогда казалось, что просто не потяну таких нагрузок, однако, как ни странно, все успевала, хотя свободного времени совсем не оставалось. Сейчас я думаю: это хорошо, что у большинства из нас так мало свободного времени, по крайней мере по улицам мы не болтались и в ночных клубах жизнь не прожигали (да их не было тогда, и очень хорошо, что не было). Тем не менее успели и замуж повыходить, и детей нарожать. Но я хочу поговорить совсем о другом - о духе подлинного интернационализма, присущем тогда обществу. Не могу расписываться за всю страну, но в Одессе он был.

Ни в школе, ни в университете, ни в собственном дворе я понятия не имела, кто какой национальности, да никто об этом даже не задумывался. Критерий был один - плохой человек или хороший.

Уже сейчас, рассматривая старые альбомы, я понимаю: вот эти были русскими, эти евреями, эти украинцами, вот этот мальчик был немцем, а эта девочка - гагаузкой. Чтоб кто-то, когда-то, кого-то оскорбил по национальному признаку - да Боже, упаси, такое даже в кошмарном сне присниться не могло! Почему я сейчас это вспоминаю? Да потому, что сейчас, как никогда, пышным цветом расцветает махровый национализм, граничащий с фашизмом, наши так называемые национал-патриоты в открытую призывают "бити жидiв та москалiв". Стоит ли удивляться тому, что когда я недавно крикнула с балкона группе подростков, чтобы перестали мучить дворовою кошку, в ответ услышала: "Кто это там раскудахтался? Эта старая жидовка? Надо сделать, чтоб катилась в свой Израиль!" Такие вот теперь "комсомольцы".

* * *

От автора: поскольку больше никто из опрашиваемых на откровенный разговор идти не захотел, предоставлю слово самой себе.

Мои воспоминания о школьных и студенческих комсомольских годах мало чем отличаются от приведенных выше. Однако истинное мое знакомство с комсомолом началось в 1979 году, когда я пришла работать в газету "Комсомольска Iскра". Я заведовала отделом учащейся молодежи и обязана была освещать "комсомольскую жизнь" именно этой молодежной категории - задача, скажу я вам, не из числа "сахарных". Главный кошмар начинался тогда, когда в комсомольских организациях школ, техникумов и вузов начинались "звiти та вибори", то есть отчетно-выборная кампания. День за днем приходилось таскаться из одного учебного заведения в другое, часами просиживать на собраниях и слушать практически одно и то же: длинный и нудный доклад о генеральной линии партии и задачах, поставленных перед комсомолом, потом такое же длинное и нудное описание всяческих, высосанных из пальца, школьных или вузовских "инициатив", переизбрание нового состава комитета комсомола и т. д. и т. п. В зале обычно кто дремал, кто потихоньку играл в "морской бой", кто зевал и нервно почесывался. Ярким румянцем горели только щеки комсомольского "ватажка" на трибуне, страшно напуганного присутствием в зале корреспондента. Он, бедняга, и не догадывался, что корреспондент тоже страшно напуган предстоящей перспективой написания статьи - ведь нужно было по каждому отдельному собранию выдать что-нибудь новое, оригинальное, идеологически выдержанное, притом "читабельное". Дело, мягко говоря, практически невыполнимое, так как все было, как у всех, где уж тут было выловить жемчужину в куче проса. Как результат, по окончании кампании автор этих строк всенепременно оказывалась "на ковре" в обкоме комсомола.

Об этой организации хочется сказать отдельно. В солидно обставленных кабинетах сидели такие же солидные дядьки и тетки с комсомольскими значками и оловянными глазами. Чувство собственной значимости и важности буквально распирало этих "комсомольцев (в редакции из звали комсюками), рядом с ними невольно возникало чувство собственной неполноценности и осознание того, то ты явно не достойна работать в их "органе", каковым являлась газета.

А как же иначе, ведь они были "владой", разъезжали на сверкающих лимузинах с персональными водителями, заседали в президиумах и раздавали ценные указания. Один из них любил посещать редакционные собрания. Мы прозвали его "ланцюгом", потому что он постоянно талдычил, что "газета - це ланцюг мiж молоддю та обкомом".

Явно неумный и недалекий человек, он часами бубнил какие- то нудные нравоучения и прописные истины, которые, вероятно, казались ему верхом мудрости. Оцепеневший и буквально парализованный потоком словоблудия коллектив, в котором работало множество талантливых и умных журналистов, вынужден был делать вид, что внимает этому инструкторишке, главной работой которого было расставление стульев в президиуме на различных обкомовских мероприятиях. Так как, скажите на милость, можно было относится к комсомолу и его вожакам?

И вдруг однажды все удивительным образом изменилось. В редакцию пришел новый первый секретарь обкома комсомола, настолько непохожий на привычных нам "комсюков", что все даже растерялись. Это был человек с живыми, а не оловянными, глазами, энергичный, умный, заинтересованный, умеющий слушать и давать ценные советы. Звали его Сергей Гриневецкий. Именно при нем в городе и области забурлила подлинная комсомольская жизнь, стали претворяться в жизнь различные интересные и нужные инициативы (одно возрождение КВН чего стоило!), да и наша газета вышла на совершенно иной уровень и стала действительно интересна молодежи. А сколько еще могло быть сделано! Но грянул 1991 год...

Я часто думаю, что если бы и партия, и комсомол состояли тогда в своем большинстве не из "ланцюгов", а из таких людей, как Сергей Рафаилович, то все могло бы повернуться по-другому, и жили бы мы сейчас совсем в другой стране и гораздо лучше, чем сейчас. Впрочем, это моё субъективное мнение, ведь, как ни странно, многие довольны тем, что мы "ма≤мо те, що ма≤мо"...

Вот на такие размышления навел меня и моих собеседников предстоящий юбилей комсомола, который, конечно же, в ЭТОМ государстве никто праздновать не собирается.

Материалы полосы подготовила
Елена ЛЕСКОВА.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья