Номер 6 (1152), 15.02.2013

Корреспонденту Independent удалось встретиться и побеседовать с одним из руководителей японской мафиозной группировки.

Оценивая внешний вид собеседника, Агаты М., журналист замечает, что его можно принять "за отставного государственного служащего". Он имеет безупречный вид: аккуратно подстриженные серебристые волосы, элегантные дорогие ботинки... У него острый и жесткий взгляд.

Встреча проходила в одном из офисов якудзы, расположенном в токийском увеселительном квартале Кабуките. Агата является весьма высокопоставленным лицом мафии. Во время встречи хозяин офиса сидел в центре кабинета, обрамленного с обеих сторон фотографиями самых важных фигур в иерархии якудзы, и прежде всего верховного босса, или крестного отца. "Каждый в нашей организации знает свое место", - говорит предводитель якудзы.

* * *

Верхушка якудзы, которую составляет троица, - местный босс, большой босс и оябун - человек, который считается символическим главой семьи японских якудза, организована таким образом специально для того, чтобы запугивать и держать в повиновении рядовых членов преступных группировок.

Преданность отцу якудзы означает полное подчинение личных амбиций и даже логики диктату и интересам организации. Именно поэтому, считает Агата, жесткий и властный японский гангстер, несмотря на свой устрашающий образ, может быть полезен высокопоставленным людям.

Как и многие люди мафии, Агата провел сотни мучительных часов под иглой татуировщика, чтобы покрыть рисунками все свое тело. Тату как демонстрация мощи и силы духа является частью традиции якудзы.

Несмотря на экономический спад и действие закона по борьбе с организованной преступностью от 1992 года, который, как предполагалось, сможет обуздать якудзу, вероятность исчезновения этой организации в ближайшее время крайне мала. И если в первые годы после принятия закона количество гангстеров сократилось с 90 600 до 79 300 человек, то в последнее время большинство группировок смогли оправиться от нанесенного им удара. И в прошлом году, по данным полиции, численность якудзы уже составила 85 300 человек.

С учетом новых тенденций мафия разработала план своего участия в легальных и устойчивых видах бизнеса. Неудивительно, что в ходе недавнего правительственного расследования было обнаружено: 42 процента банковских займов, связанных главным образом с деятельностью строительных компаний, имеют отношение к оргпреступности.

По мнению экспертов, активное участие якудзы в легальном бизнесе и коррумпированность ряда политиков объясняют, почему службы безопасности страны не объявляют мафии открытую войну. Исследователи считают, что власти и якудза "находятся друг у друга в кармане". Обе стороны достигли своего рода баланса...

* * *

Чтобы ощутить и понять место якудзы в японском обществе, следует посетить штаб-квартиру группировки "Ямагуги-гуми" на тихой улице в пригороде Кобэ (это в ста метрах(!) от полицейского участка). В состав синдиката входят 17900 человек. Для местных жителей соседство с такой организацией стало залогом порядка и безопасности.

Тишина иногда нарушается шумом колес "мерседесов" и "лексусов", которые доставляют сюда местных главарей преступных группировок, съезжающихся со всей Японии. За ежемесячными сборами якудзы наблюдают детективы, но никогда их не прерывают.

Два десятка преступных синдикатов, стоящих на вершине японской якудзы, официально публикуют адреса своих центров, находящихся, как правило, в лучших районах крупных городов, а члены этих организаций с гордостью вручают свои визитные карточки и другие корпоративные знаки отличия. Главари синдикатов на протяжении многих лет контактируют с президентами крупных корпораций и влиятельными политическими деятелями. Кое-кто в Японии считает, что если уж преступности быть суждено, она должна быть, по крайней мере, организованной. В этой связи приведем такой пример.

Полицейский из Осаки ликвидировал шайку, занимавшуюся сутенерством (этой бригадой управляла группа подростков). В своем выступлении перед прессой полисмен заявил: "Мы ясно дали мальчикам понять, что если якудза узнает о том, чем они занимаются, из них сделают начинку для пирога. Вы бы видели, как побледнели подростки, когда услышали это".

Собеседник журналиста, Агата, убежден в том, что его организация "социально необходима". "Правительство может попробовать ликвидировать нас, но что тогда будет? - говорит он. - На улицы выйдут тысячи маленьких головорезов, угрожающих людям и третирующих всю округу. А мы обеспечиваем дисциплину и порядок. Именно поэтому мы не любим, когда нас называют "группами насилия". Мы предпочитаем называть себя "нинкедан" - "группами рыцарей". Конечно, у нас есть особые внутренние правила, но все наши насильственные действия регламентируются и находятся под строгим контролем. Мы следим за тем, чтобы они не затрагивали широкие массы. И до тех пор, пока в этом мире будут существовать трудности, несправедливость, всегда будут люди, нуждающиеся в нашей силе, опыте и возможностях".

Леонид ФРОСЕВИЧ.

"Ведомости".

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья