Номер 43 (788), 04.11.2005

Родился Феликс Эдмундович 30 августа 1877 года в имении Дзержиново Виленской губернии. Отец Эдмунд-Руфим Иосифович умер, когда Феликсу было три года. Мать осталась с восьмью детьми на руках, из которых старшей дочери Альдоне было всего двенадцать лет, а младшему Владиславу – один год. Хозяйничать в имении было некому, пришлось сдать землю за 42 рубля в год. Эти 42 рубля и вдовья пенсия – вот и весь доход. Спасибо родственникам – помогали после смерти отца. Дзержинский вместе со своей семьей жил у тетки Софии Пиляр, в доме бабушки на Паплавах. В 7-м классе познакомился с Андреем Домашевичем. Он был нелегал, часто менял квартиры и встречался с Дзержинским в тихих переулках, заранее убедившись, что за ними не следят. Домашевич познакомил юного Феликса с марксистской запрещенной литературой. Революционные идеи так увлекли молодого Феликса, что он решил бросить гимназию и при очередной встрече сказал об этом Домашевичу.

Домашевич пытался убедить Дзержинского, что необходимо окончить гимназию и получить аттестат.

— Я не могу так наполовину, – упрямо ответил тот, – я считаю, что за словами должны следовать дела.

В январе 1896 года долго болевшая мать Елена Игнатьевна умирает в Варшавской больнице. Теперь ничего не удерживает Феликса в ненавистной гимназии. Найдя повод, он устраивает скандал. Его скандал наделал столько шума, что тетя Софья, сестра матери, поехала к директору и слезно просила не исключать Феликса, а считать выбывшим по ее просьбе. Но оценит ли ее заботу племянник?

Неблагодарный племянник заботу не оценил и переехал жить к сестре. Теперь Домашевич часто приходил к нему. Альдона держалась с Домашевичем сухо. Она знала, что Домашевич нелегал, и очень боялась, что его могут арестовать у нее дома. Итак, братьям Игнату и Владиславу после скандала, учиненного Феликсом, приходилось туго. Директор прямо заявил: "Пусть едут доучиваться в другой город, в Виленской гимназии аттестат им не получить". После неоднократных просьб сестры Дзержинский решает жить самостоятельно, вместе с сапожником Францем Корчмариком, который снимал комнату на Заречной улице. Это развязало ему руки. Он создает подпольную типографию и начинает выпускать и распространять листовки, обличавшие власть, а также агитирует на заводах и фабриках, подбивая народ к забастовкам и стачкам.

Потом, когда волна забастовок прокатилась по Вильно, Дзержинский ликовал, ему было радостно осознавать, что усилия его и его товарищей воплотились в жизнь.

После этого полиция начала интересоваться Яцеком (такая подпольная кличка была у Дзержинского). Несколько раз он чуть не попал в руки правосудия. Опасаясь ареста, 18 марта 1897 года он переезжает в Ковно. Там по объявлению снял комнатку в доме у гражданина Кильчевского. Затем устроился в переплетную мастерскую. Это давало, во-первых, постоянный стабильный заработок, а во-вторых, такое ремесло могло пригодиться подпольщику. В Ковно Дзержинский создал свою подпольную организацию и продолжал агитировать на фабриках и заводах, а также начал выпускать нелегальные листовки на польском языке. Концовка листовок звучала так: "Да погибнут тираны, да погибнут предатели, да погибнут кровопийцы, долой царизм!". По форме – статья, а на самом деле – практическое руководство по организации стачек и призыв к вооруженному восстанию.

В июле 1897 года он руководит забастовкой в Алексоте, пригороде Ковно. Полиции удалось внедрить в организацию Дзержинского своего человека, и Феликса арестовывают. Около года велось следствие. Он никого не выдал, никого не назвал. И все-таки непонятно, почему, полиции удалось арестовать по его делу двенадцать человек.

Альдона узнала об аресте брата из газет. Написала ему письмо в тюрьму, умоляла раскаяться, бросить юношеское заблуждение. На что он ей ответил: "Я не могу сказать, что счастлив и доволен тем, что сижу в тюрьме, но могу уверенно сказать, что счастливее тех, кто ведет бессмысленную жизнь. И если бы мне пришлось выбирать: тюрьма или жизнь на свободе без смысла, я бы избрал первое, иначе и существовать не стоило бы..."

Феликс вел в тюрьме весьма деятельную жизнь – много читал, занимался немецким языком, писал и ухитрялся пересылать статьи для нелегальных изданий. Между тем дознание подходило к концу.

10 июня 1898 года начальник ковенской тюрьмы объявил Дзержинскому о том, что его выселяют под гласный надзор полиции в Вятскую губернию. Но в этом неуютном городишке была маленькая светелка в доме Калитина, где жила Маргарита Федоровна Николаева, бестужевка, сосланная в Нолинск за участие в студенческих беспорядках.

Маргарита Федоровна умерла в 1957 году, в 84 года. После ее смерти была найдена шкатулка с любовными письмами Дзержинского. У нее по средам начали собираться ссыльные. Среди них неугомонный Феликс вел свою пропаганду, призывая к беспорядкам и свержению власти. За это Феликса Эдмундовича и его товарища Александра Ивановича Якшина решили выслать на 500 верст севернее Нолинска в село Кайгородское Слободского уезда. Из Слободского он писал в Нолинск Николаевой: "У меня трахома все сильнее, полнейшее малокровие (распухли железы от этого), эмфизема легких, хронический катар верхних дыхательных путей (следствие работы на табачной фабрике)..."

Дзержинский понимал, что с такими болезнями долго не протянешь, поэтому писал дальше: "Я постараюсь устроить свою короткую жизнь так, чтобы прожить ее наиболее интенсивно". Чтобы окончательно не погибнуть в ссылке, Дзержинский настойчиво готовил побег. Вместе с Якшиным он осуществил свой замысел в августе 1899 года. Но недолго пробыл Феликс на свободе, менее чем через полгода он был арестован (23 января 1900 года) в Варшаве, вместе с ним были арестованы еще девять человек. Дзержинский очутился в одиночной камере Варшавской цитадели. В обвинительном заключении полицейские власти признали в Дзержинском одного из руководителей польской подпольной организации, пропагандирующей свержение власти, так как в тот период Феликс был ярым польским националистом.

В ожидании суда Феликса Эдмундовича перевели в Седлецкую тюрьму. После почти двухлетней отсидки подследственному объявили приговор в октябре 1901 года. На этот раз его ссылали на пять лет в Восточную Сибирь.

В селе Александровском, что лежит в верстах 70-ти от Иркутска, в корпусах бывшего винокуренного завода разместился знаменитый на всю Россию Александровский централ. 6 мая 1902 в Александровской пересыльной тюрьме произошел бунт под руководством политического заключенного Дзержинского. Здесь он познакомился со своими будущими соратниками по ЧК – Урицким, Скрыпником, Сладкопевцевым. С этим последним Дзержинский бежал из Верхоянска 12 июня 1902 года, выдав себя за купца, направляющегося в Якутию за мамонтовой костью, а Михаила – за своего приказчика. По пути они встречали охотников, которые помогли им добраться до железной дороги. Здесь товарищи расстались – дальше вместе ехать было неразумно. Через 17 дней Дзержинский уже шагал по улицам Варшавы. Две недели польские подпольщики прятали Феликса у себя. Затем знакомые бундовцы помогли Дзержинскому перебраться за границу, в Берлин. Там его назначили секретарем заграничного комитета. Он принял новый псевдоним – Юзеф, т.к. все старые известны были полиции, а своим постоянным местом пребывания избрал Краков. Но прежде чем приступить к работе, Дзержинскому пришлось поехать на лечение в Швейцарию. Несколько месяцев, проведенных в Закопанах и Швейцарии благотворно повлияли на здоровье Феликса, – он хорошо отдохнул и окреп. 17 июля Дзержинского снова арестовывают в Варшаве на подпольной конференции. На этот раз Дзержинскому долго сидеть не пришлось – 20 октября он был освобожден из тюрьмы по амнистии. В день освобождения состоялась новая партийная конференция, на которой его избрали председателем. Первыми словами нового председателя были: "Теперь к оружию, к оружию и только к оружию, властям нельзя верить..."

Вот как Дзержинский реагировал на амнистию и свободу, подаренную ему властью. Он заявляет друзьям, что готов уничтожить всех представителей власти и богатых людей, а также он борется за свободу и отделение Польши от России. Скорее всего, его привлекало стать вторым Лениным, но только не в России, а в самостоятельной Польше вместе с прибалтийскими республиками "от можа до можа".

(Окончание следует.)

В.Р. Файтельберг-Бланк, академик; В.М. Слисарчук.

Коллаж Алексея КОСТРОМЕНКО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья