Номер 26 (1022), 9.07.2010

Окончание очерка о самом знаменитом матче в истории КВН. 4 июля 1970 года в финале Кубка чемпионов ЦТ встретились команды Одессы и Баку.

(Начало см. "Порто-франко" от 2 июля).

"А Одессу - придержите..."

Выпускник Высших режиссерских курсов Юлий Гусман никогда не надеялся на творческие озарения, а предпочитал самостоятельно выстраивать ход своей судьбы. Вот и финальный матч с командой Одессы он готовил исключительно тщательно, учитывая даже мелочи. Все было рассчитано буквально по дням. В конце мая одесситы не без труда выиграли полуфинальную встречу, а уже 20 июня предстояло играть финал. У бакинцев оказалась серьезная фора во времени. При помощи "дипломатических" манёвров одесситам удалось на две недели оттянуть срок игры, но всё равно времени на подготовку оставалось катастрофически мало. Ситуация осложнялась тем, что к команде Баку откровенно благоволило руководство Центрального телевидения.

Дело, строго говоря, было не в бакинцах как таковых. Просто Одесса у московского руководства любого ранга всегда пребывала под подозрением как "рассадник сионизма". Кроме того, поскольку в 1960-х гг. передача КВН шла в прямом эфире, то от остроумных и свободолюбивых одесситов начальство всегда ждало подвоха. Потому и делалось все возможное, чтобы не пропустить их на самую вершину. Одесская команда ощутила это уже с самого начала своего участия во Всесоюзном КВН.

Тут надо вернуться немного назад, к тому моменту, когда в финале сезона 1966-67 гг. должны были встретиться команды Одессы и Московского ордена Ленина (это подчеркивалось особо!) медицинского института. По чистой случайности тогдашний директор Одесской телестудии Александр Тимофеевич Бурлаков попал на совещание в ЦТ, где обсуждался именно этот финал. То, что он услышал, повергло в шок. Руководство ЦТ открытым текстом объясняло членам жюри, что поскольку 1967 год - это год 50- летия Великой Октябрьской революции, то команда города Москвы, к тому же представляющая орденоносный вуз, проиграть никак не может. А когда кто-то поинтересовался, что делать, если одесская команда все-таки окажется сильнее, ему пояснили:

- А вы её придержите... Для того вас сюда и пригласили.

Но человеку оказалось не всё понятно:

- А если команда Одессы будет значительно сильнее?

- Тогда сделайте ничью! - последовал раздраженный ответ.

А. Бурлаков, сидевший до той поры молча, не выдержал:

- Это что же, вы заранее предрешаете результат?

- А вы, товарищ, собственно говоря, откуда?

- Я из Одессы!

Последовала длительная пауза, после чего совещание тут же закрыли...

В той игре одесситы действительно оказались значительно сильнее, и жюри пришлось приложить немало усилий, чтобы встреча завершилась вничью.

И на этот раз одесситы иллюзий не питали.

- Мы знали, что проиграем, - вспоминает один из лидеров одесской команды Валентин Крапива, - но мы хотели проиграть красиво.

"И пусть для всех не даром

Окончится борьба.

Пусть нам трубят фанфары,

А если нет - тогда труба..."

(Песня "трубочистов")

"Установка": стать гением

Готовиться к финалу начали еще в поезде после встречи с командой МИСИ. И вот тут город, доселе не особенно баловавший земляков-КВНщиков поддержкой, словно встрепенулся. Команде помогали всем, чем могли. Заводы и фабрики - материалами, тканями, конструкциями. Люди искусства - идеями, советами. Михаил Водяной показал ребятам несколько трюков с цилиндром, рассказывал разные смешные истории. Ценные советы дал кинорежиссер Петр Тодоровский. Пытался помочь и Михаил Жванецкий, но, к огромному своему удивлению, обнаружил, что его манера шутить для КВНа никак не годится. Это важно уточнить, поскольку до сих пор бытует мнение, будто Жванецкий писал чуть ли не все тексты кавээнщикам. Впрочем, в этом плане команда вряд ли нуждалась в посторонней помощи. Заслуга тех, кто пытался помочь, скорее, в ином: они создавали атмосферу истинного творчества.

Как ни удивительно это сегодня прозвучит, но самым эффективным помощником была... секретарь обкома партии (!) по идеологии (!!) Лидия Всеволодовна Гладкая. Она взяла на себя заботу о материально-технической части: звонила директорам заводов, если нужны были какие-нибудь материалы или заказы, освобождала ребят от работы или занятий, договаривалась о репетиционных базах и т. д. А за три недели до финала группу авторов поселили в гостинице при стадионе Черноморского морского пароходства, здесь ничего не отвлекало от работы. День был расписан по минутам, каждый имел свое задание, спали по 3-4 часа в с утки. Но все равно времени катастрофически не хватало. И тогда возникла идея, до того в практике КВН не встречавшаяся, - сочинять тексты... под гипнозом.

- Главным "гипнотизером" был Юра Волович, - вспоминает Борис Бурда. - Он погружал меня в сон и давал установку: сочинить песню в таком-то стиле. И я довольно быстро это делал. Хотя, если говорить честно, хорошего в этих сочинениях было мало...

Потом подумали: если под гипнозом можно сочинять песни, то почему нельзя писать сценки? И вот уже авторов укладывали в постель и "вводили в образ" кого-либо из популярных юмористов. Сторонний человек мог, наверное, в тот момент сойти с ума, увидев, как общаются между собой "Михаил Жванецкий", "Григорий Горин", "Аркадий Арканов", "Эльдар Рязанов"... Однако, по большому счету, гипноз себя не оправдал.

Зато удалось придумать отличную идею для приветствия: "трубочистам" предстояло... побелеть. Режиссер Анатолий Мамонт- Завьялов предложил, чтобы сначала на сцене появились трубочисты в привычном виде, а после, отговорив несколько фраз, уходили, а на смену им приходили "белые".

Но приветствие оказалось единственным конкурсом, который успели приготовить дома. Потому в Москве работали с удвоенной интенсивностью, благо, пришла подмога: Ярослав Харечко и Виктор Майзенберг остались верны старой дружбе, презрев материальные "доводы" противоположной стороны. Между тем, "доводы" эти были весьма серьезными, и влияние их началось еще до того, как зазвучала привычная мелодия "В урочный день, в урочный час мы снова рады видеть вас..."

Накануне встречи в "Комсомольской правде" появилась статья, рассказывающая о... команде Баку и ее капитане. В принципе, это можно было счесть случайностью или некорректным поступком газеты (все-таки какое-никакое, а воздействие на общественное мнение), если бы не одно обстоятельство. Автором статьи был член жюри Ярослав Голованов... И одесситы поставили вопрос жестко: либо пусть выводят Голованова из состава жюри, либо команда на игру не выходит. Я. Голованов приложил колоссальные усилия, чтобы остаться в жюри. Его главным аргументом было то, что теперь, ввиду подобного афронта, он прямо-таки вынужден будет быть объективным. И одесситы поверили: все-таки клятву давал один из самых популярных журналистов того времени. Они не знали, что незадолго до финала Я. Голованов посетил Баку...

"КВН в десять лет впервые задумался, что лучше - студенческая непосредственность или материальная заинтересованность? И понял, что лучше всего - студенческая непосредственность при материальной заинтересованности"

(Шутка).

Куда девался "БРИЗ"?

Несмотря на все неурядицы, финал начался для одесситов обнадеживающе. Приветствие команды было просто блестящим. Фейерверк остроумия, уже упоминавшаяся находка, когда "черных" трубочистов сменяли "белые", наконец совершенно уникальный ход, когда в приветствии был обнародован один из вопросов предстоящей разминки: "Что общего между дирижером и дирижаблем?"... Даже один из авторов бакинской команды Виталий Колмановский признавал, что "приветствие одесситов было очень изящное, зрелищное, неожиданное и нарядное".

Второй конкурс - "Разминка" - чуть не вызвал международный скандал. Одесситы задали своим соперникам вопрос: "Что общего между судьёй Ченчером и собакой пинчером?" Подтекст состоял в том, что незадолго до того на чемпионате мира по футболу английский судья Ченчер засудил нашу сборную, необоснованно засчитав гол, из-за чего команда вылетела из турнира. Потому ответ: "Оба - сукины сыны" - вызвал бурный восторг в зрительном зале и легкий шок (как после выяснилось) у смотревших передачу сотрудников советского Министерства иностранных дел. К счастью, в Соединенном Королевстве о КВНе ничего не знали...

Но эпизод, случившийся на конкурсе художников, мог привести к гораздо более серьезным последствиям, на сей раз уже внутренним. Штатный художник команды Аркадий Цыкун придумал прекрасный рисунок: танкист в шлеме высовывается из канализационного люка. И подпись была остроумной: "Наши под Берлином". Но все дело в том, что, по тогдашним меркам, эта невинная, в общем, шутка воспринималась жуткой крамолой, особенно в свете недавних событий в Чехословакии... Потому был придуман другой, менее остроумный, но более идеологически выдержанный ответ: "Нас утро встречает прохладой". Но надо же было случиться, что участвовавшие в этом конкурсе Юрий Макаров и Валентин Крапива правильный ответ попросту... забыли. И бахнули, холодея от собственной смелости, про Берлин. К счастью, обошлось, поскольку дальнейшие события затмили все остальное...

Конкурс рассказчиков фактически не дал перевеса ни одной из команд: было очевидно, что Юлий Гусман и Семен Лившин сыграли на равных. Но тут-то и стало ясно, насколько ошиблись одесситы, поверив уверениям Я. Голованова: Ярослав чуть ли не с пеной у рта доказывал, что команда Баку лучше, и сумел-таки убедить жюри дать ей плюс очко. Ещё одно очко проиграл В. Хаит на конкурсе капитанов. Проиграл в честной борьбе: Ю. Гусман в тот вечер действительно был лучше.

"Это очко - на моей совести: совершенно не готовился к конкурсу - руки не дошли", - признавался впоследствии одесский капитан.

Однако у его визави на этот счет более жесткое мнение.

"Я выиграл у Хаита, потому что Валерия сдала его же команда, - рассказывал спустя четверть века после описываемых событий автору этих строк депутат Государственной Думы Российской Федерации Юлий Соломонович Гусман. - У одесситов случилось нечто вроде восстания молодых авторов, которые отказались ему помогать. Я же был готов грандиозно, месяц работал над конкурсом, а Хаит подготовился очень плохо".

Но даже проигранное капитаном очко еще оставляло одесситам шансы на успех. Ведь в последнем конкурсе веселых рассказов, именовавшемся "БРИЗ", эта команда не знала себе равных, выигрывая у соперников минимум два очка.

Да и текст этого конкурса "Реклама семьи" (тот единственный, кстати, случай, когда шутки Жванецкого пришлись к месту) был, что называется, "убойный": еще много лет спустя его исполняли в концертах, и с оглушительным успехом. Но тут произошло то, о чем миллионы телезрителей, сгрудившиеся в тот вечер возле домашних экранов, не могли и подозревать.

"Перед последним конкурсом должно было идти приветствие команды Риги - чемпиона предыдущего сезона, - вспоминает Игорь Кнеллер. - Я слышал, как Радзиевский, капитан рижан, сказал перед выходом Хаиту: "Валера, мы тут буквально на три минуты, пошутим... А шутили рижане целых 12 минут, "съев" все оставшееся время. А ведь передача шла в прямом эфире..."

"Когда мы услышали, что Масляков объявил об окончании игры, - дополняет рассказ коллеги Валентин Крапива, - то выскочили на сцену: А наш "БРИЗ"?!" Однако спорить было бесполезно. Гусман все рассчитал по минутам..."

Вместо послесловия

Команда Баку стала "чемпионом чемпионов", однако и одесситы не считали себя проигравшими. Самым же ярким признанием этого был подарок Ефима Нухимзона - капитана команды Симферополя. Е. Нухимзон имел обыкновение после финальных игр каждого сезона вручать команде-победительнице 11 "золотых медалей". На сей раз он сделал дополнительный комплект "золота" и вручил его одесситам...

Но больше всего довольны были... милиционеры. Начальник одесской милиции докладывал на бюро обкома партии, что в тот вечер, когда шла игра, в городе не было совершено ни одного преступления. Примерно такая же ситуация наблюдалась и в других регионах Союза.

А встреча Одесса-Баку была последним поединком Клуба веселых и находчивых 1960-70 гг., который шел в прямом эфире...

Александр ГАЛЯС.

На фото Михаила РЫБАКА:

звездное жюри:
спортивный комментатор Николай Озеров и киноактриса Наталья Фатеева;

дуэль капитанов:
В. Хаит (слева) и Ю. Гусман;

редкий случай:
Михаила Жванецкого развеселили чужие шутки.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья