Номер 01 (1295), 15.01.2016

Евреи - это "народ, который не может спать и не дает спать другим".

(И.-Л. Перец)

3 апреля 1915 г. вся еврейская Варшава была взволнована внезапной кончиной Ицхока-Лейбуша Переца. Сердце писателя остановилось, когда он, сидя за письменным столом, работал над своим новым произведением.

Тысячи жителей польской столицы собрались у дома Переца, чтобы проводить в последний путь своего любимого писателя и общественного деятеля. На евреев, идущих за гробом умершего, напали польские хулиганы. Они выкрикивали антисемитские лозунги, оскорбляли память усопшего. Учащаяся молодежь и рабочие дали достойный отпор черносотенцам. Похороны Переца превратились в политическую демонстрацию, где требование "Долой царское самодержавие" перекликалось с призывом "покончить с дискриминацией, национальным и социальным гнетом".

На митинге ораторы, отдавая должное автору замечательных рассказов, новелл, сказок и пьес, говорили о необходимости революционных преобразований, которые уничтожат нищету и бесправие многих тысяч читателей умершего деятеля еврейской литературы. Споры, связанные с личностью Ицхока-Лейбуша Переца, не затихали даже в день его похорон.

* * *

Замостье было в то время маленьким городком, входившем в Люблинскую губернию, а вся эта территория считалась частью необъятной Российской империи. Местечко - бедное, и населяли его полунищие евреи и поляки.

Евреев в Царстве Польском было немало, и жили они там многие века, ревностно соблюдая свои древние обычаи и верования. Власть в Польше менялась, как и завоеватели, делившие между собою эту землю, тогда как евреи оставались ярыми приверженцами своего языка и религии. К середине XIX века нешуточная борьба хасидов с раввинатом уже стала достоянием истории. Хасидов в еврейских общинах давно не преследовали, однако отголоски этого противостояния отразились в любопытных сказаниях и притчах.

Хасидизм, как религиозно-мистическое учение в иудаизме, возник на Украине в первой половине XVIII века (Волынь, Подолье, Галиция) и получил широкое распространение в Польше, как, впрочем, и на всей территории "черты оседлости" Российской империи. Разумеется, Замостье не стало исключением, а его живописные окраины с крепостями XVI-XVII веков способствовали возникновению хасидских легенд и сказаний.

В 1852 году в семье торговца родился будущий писатель, ставший одним из основоположников литературы на языке идиш в Восточной Европе. (До сих пор дата рождения писателя вызывает споры). Ребенок, согласно старой традиции, получил двойное имя - Ицхок-Лейбуш. Его отец - человек религиозный - был ярым противником хасидизма. Тем не менее он приучал трехлетнего Ицхока-Лейбуша к изучению Торы (Пятикнижия Моисея, первые пять книг Библии); с шести лет - Талмуда, а средневековую еврейскую философскую литературу на иврите двенадцатилетний юноша принялся штудировать наряду с Каббалой (средневековое мистическое течение в иудаизме)... От такой нагрузки другой бы мальчик явно бы "свихнулся", но только не Ицхок-Лейбуш. У него обнаружились великолепная память и блестящие способности к языкам. Его отец, не считаясь с затратами, пригласил преподавателей иврита, русского и немецкого языков, а польский и французский юный Ицхок-Лейбуш изучил самостоятельно, причем настолько успешно, что мог впоследствии писать и совершенно свободно изъясняться на этих языках.

А тут еще такая удача - Ицхок-Лейбуш познакомился с богатым и образованным соплеменником, который предоставил в распоряжение четырнадцатилетнему подростку - по еврейской традиции уже совершеннолетнему - свою роскошную библиотеку. В ней хранились книги на разных европейских языках, в том числе и русская классическая литература.

В это же время Перец начинает писать на иврите и польском, в основном стихи. Правда, взрослые не очень серьезно отнеслись к "пробам пера" юного сочинителя. Родители меньше всего желали, чтобы их сын тратил время на такие "пустяки".

Красивый и умный парень очень понравился Г. И. Лихтенфельду, математику, который писал неплохие стихи. У него была дочь, а Перец уже достиг брачного возраста. Ему - семнадцать.

Молодожены поселились в Сандомире, старом польском городке на реке Висла, где сохранились не только костелы XIV-XVI веков, но и многочисленные не менее древние синагоги.

Стремясь материально обеспечить свою семью, Ицхок-Лейбуш благодаря тестю стал совладельцем пивоварни. Но, видимо, литература больше увлекала Переца. Коммерсант из него не вышел. Он быстро разорился, да и брак вскоре распался.

В 1876 году Ицхок-Лейбуш переезжает в Варшаву. В столице - большая еврейская община. В городе выходят десятки газет и журналов на иврите и идиш, а крупные издательства выпускают тысячи книг на этих еврейских языках по самым различным областям знаний.

В Варшаве Перец публикует некоторые свои произведения в ивритоязычных изданиях. Дебют состоялся. Однако через год, в 1877 году, Перец возвращается в родной город. Он опять женится, и семейные обстоятельства принуждают его вновь заняться "делом". Он попытался открыть школу с преподаванием на иврите. Но лидеры общины в Замостье решительно этому воспротивились. Во-первых, Ицхок-Лейбуш прослыл "либералом"; во-вторых, преподавание на иврите? Это также смущало ортодоксов. Для них иврит - язык Библии, на нем молятся, общаются со Всевышним, а в школе придется использовать священный язык "не по назначению".

Неудача с открытием собственной школы не смутила Переца. Вскоре он опять-таки при содействии родственников жены становится совладельцем мельницы. Дело вроде прибыльное. Но Ицхока-Лейбуша, как известно, предпринимательская деятельность не интересовала, хотя деньги были нужны.

В Российской империи 70-е годы XIX столетия - время реформ. Император Александр II, названный "Освободителем", не только отменил крепостную зависимость миллионов крестьян, но и начал проводить в стране существенные преобразования. Положение евреев в империи несколько улучшилось. Воспользовавшись благоприятной ситуацией, Перец успешно сдает экзамены на право заниматься адвокатурой. В 1878 году он открыл свою юридическую контору. Перец обретает популярность как защитник интересов обиженных и угнетенных. В то же время он продолжает много писать на иврите и идиш, однако не желает ничего публиковать.

В 1881 году по всей "черте оседлости" еврейского населения прокатилась волна погромов. Перец на это отвечает переводом на идиш, родной язык большинства евреев, одну из наиболее примечательных книг Священного Писания - пророчества Иехезкеля. В ней рассказывается об осаде Иерусалима, мужественном сопротивлении евреев - жителей столицы, вавилонском пленении. Однако автор пророчества - и это главное - предвещает возрождение еврейской государственности, силу духа своего народа, его священной веры. В то время это пророчество звучит как гимн непобедимости веры и торжеству разума над силами реакции.

Кроме того, Перец пишет на языке идиш ряд стихотворений, высмеивавших антиеврейскую политику царизма. Они распевались на улицах, став своеобразным протестом против антисемитизма властей.

Переца стали признавать как писателя. Его произведения читали и шумно обсуждали, даже некоторые хасиды, скрепя сердце, увидели в нем еврейского литератора, пишущего на родном языке. Ицхок-Лейбуш понимал: еврейская молодежь недостаточно хорошо образована. Дети учатся у невежественных меламедов (учителей). Начальная школа - хедеры - напичкана всякой схоластикой, практикуется бессмысленная зубрежка Торы и отрывки из Талмуда; даже идиш дети знали плохо, толком не умели ни читать, ни писать. Конечно, в основном это касалось детей из бедных слоев населения. А это - большинство евреев Российской империи. Перец организовывает специальные курсы для молодёжи. Занятия проводились вечером, в свободное от работы время. Перец и приглашенные им преподаватели учили грамотно читать и говорить на языке идиш, изучались также история еврейского народа, польский язык. Вскоре однако ортодоксальные общинные деятели усмотрели в курсах "крамолу", а Ицхока-Лейбуша обвинили в пропаганде "социализма". Курсы пришлось закрыть, а местная полиция взяла "на заметку" их основателя. Перец очень переживал провал своей просветительской деятельности. Его не понимали даже немногочисленные друзья, а недоброжелателей у него хватало. Он замкнулся, перестал публиковать стихи и рассказы. Кстати, в то время Перец полагал: иврит следует считать единственным литературным языком евреев. Язык идиш именовал (как и многие другие) "жаргоном", и это несмотря на то, что еще в 60-х годах XIX века, когда Ицхоку-Лейбушу едва исполнилось 14 лет, Менделе Мойхер-Сфорим (1836-1917) опубликовал на идиш свою пьесу "Такса"; а вскоре повести - "Кляча" (1873), "Путешествие Вениамина Третьего" (1878)... В 80-х годах, когда Перец лихорадочно ищет себя в еврейской литературе, восходит звезда Шолом-Алейхема (1859-1916), признанного классика идишской литературы. В 1883 году он напечатал в газете "Юдишесфольксблат" ("Еврейский народный листок") повесть "Два камня", рассказы "Выборы", сатирический роман "Сендер Бланк и его семейка"... Более того, Перец еще не знал Шолом-Алейхема, а произведения Менделе Мойхер-Сфорима в то время читал в польских переводах. Один из основоположников литературы на идиш полагал, будто евреи для своего блага должны переходить на язык страны проживания. Что ж, таковы парадоксы непростой творческой жизни писателя. В эти дни бесконечных раздумий и жарких споров с друзьями, убеждавших Ицхока-Лейбуша продолжить писать, он получает приглашения от Нахума Соколова, известного варшавского издателя, приехать в столицу. Соколов знал Переца. Когда-то начинающий поэт передал издателю для опубликования свои стихи и рассказы, написанные на иврите.

Нахум Соколов хорошо представлял особенности творчества еврейских писателей, способствовал их переводу на польский и русский языки, внимательно следил за новинками отечественной и еврейской литературы. По всей видимости, Соколов сумел убедить начинающего писателя в необходимости творить на языке, на котором говорят, поют, радуются и горюют миллионы евреев Восточной Европы. "Идиш - это не "жаргон", а язык, на котором следует сочинять, если писатель стремится к просвещению своего народа. Он обязан говорить со своим читателем на живом и понятном для большинства наречии", - настаивал издатель. Именно тогда Соколов рассказал Перецу о творчестве Менделе Мойхер-Сфорима и еще молодого Шолом-Алейхема.

* * *

Перец долго ходил по еврейским улицам Варшавы, вслушиваясь в речь прохожих, восхищаясь мелодичными песнями, исполнявшимся на идиш. Навстречу Ицхоку-Лейбушу шел молодой человек, ученик ешивы (религиозное училище). Перец остановил паренька и неожиданно спросил его: "На каком языке ты предпочел бы читать книги, если бы представилась такая возможность?" От удивления у ешиботника округлились глаза. Он некоторое время молча взирал на улыбающегося человека в светской одежде. "Вы - писатель?"- спросил юноша. Ицхок-Лейбуш пытался объяснить: "Я действительно кое-что написал на иврите..." Ученик, не дав Перецу закончить, твердо сказал: "На мамэ-лушн" (на родном языке), потом вежливо кивнул головой и удалился.

Ицхок-Лейбуш еще какое-то время стоял на улице. Он окончательно решил: буду писать для обычных людей, не изучавших древнееврейских премудростей, не знавших средневековой философии и тонкостей талмудических притч.

Перец возвратился в Замостье. Родные и близкие друзья были удивлены переменой в жизни и мировоззрении Ицхока-Лейбуша. Он дни и ночи проводил за письменным столом, изводя себя бесконечными правками, переписыванием отдельных фраз и целых разделов, поисками нужных слов в толстых словарях и справочниках, изданных в Германии еще в начале XVIII века.

Идиш не случайно так близок к немецкому языку. Его родина - северная часть средневековой Германии, немецкий диалект которой дал не менее 70 % словарного запаса, а остальные 25 % взяты из священного языка Библии, а остальные слова и выражения пришли из славянских наречий. На идиш не только говорили, но и писали евреи задолго до появления произведений Менделе Мойхер-Сфорима, которого справедливо называли "дедушкой" литературы на идиш. Тем не менее книги, изданные на идиш в XV-XVII веках и даже еще XVIII столетии, были бы практически не поняты современниками Шолом-Алейхема.

Идиш быстро менялся. В нем появилось много слов и выражений, заимствованных из языков народов, среди которых жили евреи. Это еврейское наречие становится языком улицы, обогащается разнообразной бытовой лексикой, образовываются даже его различные диалекты...

(Окончание следует.)

И. МИХАЙЛОВ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья