Номер 37 (680), 26.09.2003

ФАВОРИТИЗМ В НАШЕЙ ЖИЗНИ

Не знаю, что вы там себе думаете, но понятие "фаворитизм" словари трактуют как "положение, при котором влияние на ход общественной жизни оказывает фаворит (в первом значении)".

Что же это за первое значение? "Фаворит – любимец высокопоставленного лица, получающий выгоды и преимущества от его покровительства".

Указывается, что оба слова являются устаревшими, с чем совершенно невозможно согласиться. На память сразу приходит творческий дуэт Пугачева-Галкин из мира искусства. Но то искусство. А как в общественной жизни?

Интересно, что классики марксизма-ленинизма и их оппоненты редко находили общие точки соприкосновения в оценке тех или иных явлений. Но их оценки фаворитизма на удивление единодушны: вредоносное и противное дело, которое надо из общественной жизни выкорчевывать, дабы был прогресс.

Одессе, однако, классики обществоведения не указ.

К НАМ ПРИЕХАЛ, К НАМ ПРИЕХАЛ НОВЫЙ ЗАВУЧ ДОРОГОЙ

В школе-интернате № 4 на Профсоюзной живут и учатся 335 ребят: 85 сирот и дети тех, кого лишили родительских прав. У этих детей трудные, очень трудные судьбы, поэтому и требования к учителям и воспитателям, которые работают с ними, должны быть особыми.

— У нас или уходят сразу или задерживаются на очень много лет, – услышал я от одного интернатского педагога.

Два года назад, когда школу-интернат возглавила Людмила Александровна Швырева, там стали происходить значительные преобразования. Улучшилось все, в том числе и поиск спонсоров и прочих меценатов, готовых поделиться с этим детским учреждением. Средств у государства даже для сиротского интерната, как всегда, чрезвычайно мало.

Если вы пройдетесь по интернату, то убедитесь, что материально-технические вопросы там в значительной степени решены, хотя каждый день, конечно, подбрасывает новые. Есть мастерские, спортивные залы, футбольное поле, которое до темноты не пустует. А самое главное, есть люди, учителя и воспитатели, повара и технические работники, которые душу вкладывают, чтобы дисциплиной и весельем, строгостью и ласковым словом сделать радостнее жизнь тех детей, судьба которых сложилась так тяжело.

* * *

В прошлом году старший воспитатель Елена Евгеньевна Марущенко фактически кроме своей работы исполняла обязанности заместителя директора по воспитательной работе. Видимо, исполняла неплохо, потому что 22 августа 2003 года начальник Одесского городского управления образования Лидия Александровна Стеценко подписала приказ о переводе старшего воспитателя Е.Е. Марущенко на должность заместителя директора по воспитательной работе (что в обиходе зовется должностью завуча).

Одновременно другим приказом на освободившуюся долность старшего воспитателя была переведена учительница начальных классов Татьяна Анатольевна Лысая.

В соответствии с приказами управления в тот же день аналогичные приказы издала директор школы-интерната № 4. (Мало того,в связи с этими кадровыми перемещениями директор школы-интерната приняла на освободившуюся должность учительницы младших классов новую сотрудницу.)

Через несколько дней директор представила педагогическому коллективу Марущенко и Лысую уже в их новых должностях. Это было встречено овацией.

Едва новый учебный год стал отсчитывать первые часы, как из горуно в школу поступило телефонное распоряжение о том, что приказ о назначении Марущенко завучем отменяется, и в школу придет новый завуч – Дмитрий П.

Воспитатели были шокированы (о реакции директора интерната я узнать не смог – когда я по просьбе воспитателей побывал в интернате, она была на больничном – но, судя по всему, возмущена была и директор). Только что им официально представили в качестве завуча Елену Евгеньевну, восемь лет проработавшую в интернате и прекрасно зарекомендовавшую себя. И вдруг ее ни с того ни с сего убирают, чтобы освободить место для невесть откуда взявшегося П.

Впрочем, П. педагоги прекрасно знали. Он два года учился и жил у них в школе-интернате. Сейчас он перешел на пятый курс Южноукраинского педагогического университета, в школе не проработал ни дня (если не считать студенческой педагогической практики) и сейчас с ходу будет учить умудренных опытом педагогов уму-разуму.

Воспитатели стали протестовать, писать коллективные письма, добиваться встречи с Л.А. Стеценко.

Попытался встретиться с руковдительницей городского наробраза и автор этих строк.

Реакция была незамедлительная: в горуно были срочно вызваны Л.А. Швырева и Е.Е. Марущенко, после чего Елене Евгеньевне не светила уже не только должность завуча, под вопросом оказалась и ее работа старшим воспитателем, а если разобраться, то и педагогическая работа вообще.

В чем же дело? Сейчас узнаете. Но позвольте бывшему педагогу удариться в воспоминания.

МОЖНО ЛИ ЗАБЕРЕМЕНЕТЬ ОТ ДВОЙКИ В ЧЕТВЕРТИ?

Не могу не привести случай из своей скромной учительской практики.

Сразу после окончания университета мне довелось работать в одной из школ поселка Котовского. Вел четыре 7-х и четыре выпускных 10-х класса, в каждом из которых количество учеников приближалось к четырем десяткам. Седьмые – пекло (прошедший поймет), пытался отдыхать душой в десятых.

Не скажу, что проблемы русской советской литературы волновали многих десятиклассников, однако получить четверку или пятерку можно было без сверхусилий, благо учитель им попался вполне лояльный (тогда при поступлении в вузы учитывался средний балл школьного аттестата). Тем же, кто читать и заниматься не хотел, рекомендовалось для получения оставшейся положительной отметки сидеть в классе тихо и не мешать другим.

Была в одном из десятых классов группка девиц, жизненный опыт которых в опредленной сфере был куда большим, нежели у их одноклассниц и учителя вместе взятых. И время на уроках литературы они старались понапрасну не терять, обсуждая на средней громкости – нет, не любовные девичьи грезы – актуальные проблемы своей половой жизни.

Парочке этих девиц я поставил за вторую четверть двойки. Скандал.

Проходят зимние каникулы, идет третья черверть. Одна из получивших двойку немного приутихла, даже пытается что-то отвечать. Зато Ю. на моих уроках не видно (уже облегчение), но выясняется, что она не ходит в школу вообще. Бросила. (Напомню, что в 80-е годы у нас было всеобщее обязательное среднее образование.)

Руководство терроризирует:

— Придется вам отвечать, Борис Ефимович! Поставили Ю. двойку, а девочка из-за этого школу бросила, видимо, сильно переживает.

Вскоре выяснилось, что школу Ю. оставила не под гнетущим бременем поставленной двойки, а напротив, по причине нарастающей беременности. (Знал бы о ее состоянии, никогда бы двойку в четверти не поставил, сам же учил юношество гуманизму.) Судя по тому, что к концу учебного года Ю. уже гуляла с коляской на школьном стадионе (и слава Богу), забеременела она не от двойки в четверти, а еще до моего прихода в школу.

"ВОСПИТЫВАТЬ НАДО!"

К чему эти мемуары? А к тому, что Елену Евгеньевну обвинили в том, что летом в лагере у нее забеременела 15-летняя школьница.

И это при том, что ни одного педагога из школы-интерната в лагере не было.

— Воспитывать надо лучше! – говорит начальство.

(Окончание следует.)

Борис ШТЕЙНБЕРГ.

Рис. А. КОСТРОМЕНКО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья