Номер 21 (1068), 10.06.2011

На премьере спектакля "Летучая мышь", которая состоялась в Одесском театре музыкальной комедии им. М.Водяного, аплодисменты едва не раскачали т...еатр. Чуть вместо "театр" не написала "тюрьму", потому что в знаменитой сцене в тюрьме в оперетте Иоганна Штрауса "Летучая мышь" каждое слово знакомо, что называется, до боли. Впрочем, как и все мелодии.

Я уже сбилась со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз мне довелось видеть театральные постановки этого блестящего творения Штрауса (не говоря уже о киноверсии). Мне казалось, что сил не хватит еще раз высидеть сцену вранья и выслушать историю, как собаку по имени Эмма перед смертью переименовали в Гектора. Однако высидела и выслушала даже с удовольствием, так как артисты Тимофей Криницкий (Генрих Айзенштейн) и Владимир Кондратьев (Фальк) провели сцену достаточно легко и изящно, как теннисный мячик отпасовываю друг другу необходимость в новой порции вранья.

И вообще, все познается в сравнении. Предыдущая постановка "Летучей мыши" в Одесском театре музкомедии была попросту провальной. Идея вместо спектакля "Летучая мышь" на основе ставшего уже классикой либретто Николая Эрдмана и Михаила Вольпина поставить аутентичный вариант Рихарда Жене и Карла Хаффнера 1874 года оказалась порочной. Без музыкальных купюр получился длинный, скучнейший спектакль, в котором не только ностальгически не хватало "собаки Эммы", но не хватало того блеска, того темпоритма, который был заложен в либретто Эрдмана и Вольпина. К тому же в партитуре Штрауса партия графа Орловского предназначалась певице. Трудно сказать, чем руководствовался Маэстро, возможно, он имел в виду конкретную исполнительницу. Однако выбор актрисы на эту роль в Одесском театре музкомедии оказался более чем неубедительным (хотя в других ролях эта актриса вполне заслуженно пользуется успехом).

Впрочем, выбор артиста на роль графа Орловского в нынешней постановке тоже нельзя назвать удачным. Хотелось бы видеть в этой роли более внушительную фигуру и услышать более интересное вокальное исполнение этой партии. Кстати, осталось недоумение от ответа графа Орловского на вопрос, почему вся компания в финале "завалилась" в тюрьму. Это же была эскапада, придуманная подвыпившей компанией для "прикола", а не просто "не хватило выпивки", как пояснил граф.

Но я отвлеклась от темы: всегда ли стоит реанимировать изначальный вариант? Можно привести немало отрицательных примеров из литературы. Остановлюсь на литературе детской, как требующей максимальной, можно сказать, сценографической выразительности. Мое и последующие поколения выросли на "Золотом ключике" А. Толстого, "Волшебнике Изумрудного города" А. Волкова и "Чудесном путешествии Нильса с дикими гусями" в авторизированной интерпретации А. Любарской. А многие ли одолели "Пиноккио" Карло Коллоди, "Волшебника страны Оз" Лаймона Фрэнка Баума и увлеклись бы "Чудесным путешествием Mильса" Сельмы Лагерлеф, представляющим собой в подлиннике фактически учебник по географии Швеции?

Забавно, но в 1970 году в Берлинской комише опер я попала на "Летучую мышь", где при всей скудности знаний немецкого языка, не без удивления узнала вариант либретто Н. Эрдмана и М. Вольпина. Более того, насколько мне известно, в Советском Союзе даже в годы, когда Николай Эрдман уже отбывал срок, "Летучая мышь" шла по его ставшему у нас каноническому либретто. (Впрочем, и фильм "Веселые ребята" не лег на полку, только из титров исчезло имя Эрдмана.)

Но в поисках новизны постановки режиссеры порой прибегают к тому, что можно назвать переворачиванием бочки. Как принято говорить: новое - это хорошо забытое старое, и мода - это бочка, перевернул - и все вернулось. А поскольку идеи витают в воздухе, то не только в Одессе, но и в других городах и весях (Оренбург, Санкт-Петербург, Москва...) театры, "перевернув бочку", начали ставить "Летучую мышь", вернувшись к изначальной версии либретто. Более того, учитывая блистательный огромный музыкальный материал штраусовского шедевра, в Москве "Летучую мышь" поставил Большой театр. Правда, вернувшись к первоначальной версии либретто, режиссер постановки Василий Бархатов все же внес свои коррективы, отправив всю компанию на корабль под символическим названием "Иоганн Штраус", где и происходят все события. Кто и как там раскачивал корабль, сказать не берусь, поняла только, что он, как "Титаник", в финале тонет.

Уж не знаю, намек ли это на то, что пора Штраусу на дно, но, слава Богу, в Одесском театре музыкальной комедии так не считают. Более того, режиссер-постановщик спектакля народный артист Украины Владимир Фролов решил воссоздать замечательную режиссерскую версию народного артиста Беларуси, заслуженного деятеля искусств России Семена Штейна, со сценографией художника-постановщика заслуженного художника Украины Михаила Ивницкого и костюмами Зои Ивницкой. Фролов и музыкальный руководитель театра заслуженный деятель искусств Украины дирижер Вадим Перевозчиков еще раз "перевернули уже перевернутую бочку".

Боюсь, что я злоупотребляю афоризмами и крылатыми выражениями, но при всей бережности постановочной группы к реанимированию знаменитого спектакля Штейна, как не вспомнить и то, что в одну реку нельзя войти дважды.

Как не вспомнить пока не превзойденную в нашем театре Розалинду - Тамару Тищенко (и сегодня успешно работающую в театре), как не вспомнить Юрия Дынова, Всеволода Применко, Семена Крупника, Бориса Боровского...

Несомненно, прекрасно звучат и органично смотрятся в своих ролях Тимофей Криницкий и Владимир Кондратьев. Просто находка для театра замечательный оперный певец Валерий Регрут, приглашенный в Музкомедию на роль Альфреда. Забавна парочка тюремщиков (засл. арт. Украины Николай Завгородний и Денис Фалюта). Как мне кажется, подает надежды молодая актриса Лилия Бех (Розалинда). В той же роли заняты такие, уже опытные исполнительницы, как Ирина Ковальская и Юлия Панченко. Была бы неплоха в роли вертушки Адель Людмила Мешкова, если бы не ее ограниченные певческие данные и, к сожалению, очень плохая дикция при исполнении вокальных номеров.

Но пока спектакль сыроват и в целом оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, спектакль кажется нарядным, даже блестящим. С другой (если отбросить впечатление от музыки, сценографии и костюмов) - в целом нет в работе актерского ансамбля той легкости, непосредственности, а главное, нет того куража, который был в старом, запомнившемся на всю жизнь спектакле.

Елена КОЛТУНОВА.

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья