Номер 18 (814), 12.05.2006

К 115-летию со дня рождения Михаила Афанасьевича Булгакова

Человеку, который когда-либо читал такие книги, как "Мастер и Маргарита", "Театральный роман", "Бег", "Белая гвардия", кажется, что имя их создателя Михаила Афанасьевича Булгакова должно быть известно всем. Любовь к нему не бывает короткой, быстротечной, и счастливы те, к кому она пришла еще в юные годы. Но счастливы и те, кто открыл для себя Булгакова в годы зрелые – каждому возрасту присуще свое прочтение.

...Когда в 1966-1967 годах в журнале "Москва" впервые вышел в свет роман "Мастер и Маргарита", читающая публика ощутила порядком уже позабытое состояние праздничного бума. В разговорную речь моментально ворвались десятки булгаковских афоризмов – от реплики Воланда "рукописи не горят" до фантасмагорических умозаключений наглого котяры Бегемота. Вслед за сокращенным журнальным вариантом вышла в свет книга без купюр, тут же переведенная на десятки языков...

Роман, над которым Булгаков начал работать в 1928 году и который писал и правил вплоть до самой смерти – до весны сорокового года, – это поистине дело всей его жизни. Наконец-то он обрел свободу и вышел после долгих и тяжких мытарств в мир. Четыре десятилетия привлекает он к себе внимание – одновременно и реализмом и фантастикой. Читая его, до слез смеешься и до слез переживаешь: сердце то замирает, как при полетах во сне, то учащенно бьется, как при встрече с чудом. Но всему в нем веришь. И появлению дьявола Воланда в Москве. И истинности бесед Иешуа Га-Ноцри с Пилатом. И полетам Маргариты. И трагедии Мастера. Потому что такова сила искусства – лишь ему дано не только создать "иную жизнь", но и убедить в ее существовании; более того, сделать нас ее участниками, свидетелями, иногда даже героями...

Михаил Афанасьевич родился 3 мая (по старому стилю) 1891 года в семье доцента (а затем профессора) Киевской духовной академии Афанасия Ивановича Булгакова в Киеве, в доме № 28 по Воздвиженской улице. И отец и мать, Варвара Михайловна, были выходцами из семей священнослужителей. Михаил – старший из их семерых детей. Раннее детство его прошло благодатно благодаря матери, привившей любовь к музыке и чтению (отсвет тех впечатлений озарит затем некоторые страницы "Белой гвардии")...

С 1900 года – гимназия (ей найдется место в "Днях Турбиных"). С 1909-го – университет, медицинский факультет. И первые творческие попытки. И первая женитьба.

А после окончания курса обучения в шестнадцатом году – фронтовой госпиталь: идет война, а Булгаков – хирург. То, что было дальше, отражено в "Записках юного врача" – вся работа сельского лекаря. Чем только ни болели те 15360 пациентов, которых он принял лишь за один год!

...Все, что случилось в жизни, находило так или иначе отражение в его творчестве. И октябрьские события семнадцатого, и многочисленные смены правительств в Киеве во время гражданской, и даже сам дом на Андреевском спуске, 13... Сказав: "Пережил душевный перелом 15 февраля 1920 года, когда навсегда бросил медицину и отдался литературе", Булгаков теперь уже остался верен новому выбору до конца. С двадцатого года он публикуется, выступает, с успехом идут в театрах его пьесы, особенно "Братья Турбины". Но это только подступы, первые шаги. Уже не за горами осень 1921-го, а за нею и переезд в голодную Москву. И снова мытарства, лишения, пока не найден приют в редакции "Гудка". И – работа над романом, над "Белой гвардией". Многое иное пишется и даже публикуется параллельно – повесть, рассказы, очерки, фельетоны. Но именно роман выводит его на дорогу большой литературы. Не случайно уже весной двадцать пятого к писателю обращается МХАТ с предложением инсценировать "Белую гвардию" (так после некоторых вариантов рождается пьеса "Дни Турбиных", поставленная и снискавшая успех не только у нас, но и во Франции, в США). 1926-1928 годы – новая пьеса о гражданской войне, пьеса, о которой Горький сказал.: "Бегу"... предстоит триумф, анафемский успех".

1929-й – драма "Мольер" (поставленная, увы, только спустя семь лет).

1935-й – комедийная, гротескная пьеса "Иван Васильевич" и удивительный "Александр Пушкин".

А кроме этого – многочисленные либретто для Большого театра... И еще инсценировки ("Мертвые души", "Война и мир", оригинальный "Дон-Кихот")...

Казалось бы, его полностью поглотил театр и только театр, который он знал, и чувствовал, и любил. Но уже идет, идет интенсивная работа над новым романам, которому суждено будет войти в сокровищницу отечественной и мировой литературы спустя четверть века после смерти автора, – над "Мастером и Маргаритой". И все меньше времени остается до того рокового дня, когда в сентябре тридцать девятого исчезнет зрение и болезнь за несколько месяцев сведет его в могилу...

Да, литературное наследие Булгакова велико и ценно. Но создавалась оно вопреки обстановке, ибо судьба его далеко не безоблачна, скорее драматична. Особенно чувствуется это по его письмам. Среди адресатов – Станиславский, Замятин, Горький, Дунаевский, Сталин... Но и в этих письмах интересен прежде всего автор, а не звучные имена тех, кому он писал. И вот уже в совершенно ином свете предстает история создания и "Записок на манжетах", и "Мольера", и, конечно же, "Мастера и Маргариты". Да и сама его судьба, трагичность которой вроде бы и смягчается сейчас посмертной славой, вновь обнажается и видится именно такой, какой и была, – с сомнениями, но и с твердостью ("русский писатель не может жить без родины"); с признанием, но и с откровенной жесткой травлей. "Произведя анализ моих альбомов вырезок, я обнаружил в прессе СССР за десять лет моей литературной работы 301 отзыв обо мне. Из них: похвальных было 3, враждебно-ругательных 298. Последние 298 представляют собой зеркальное отражение моей писательской жизни".

Это из письма правительству СССР, 1930 год. Можно себе представить, сколько переживаний за таким числовым раскладом! Да, конечно, были в его жизни и радостные дни, и счастливые месяцы; человек ведь не может от рождения и до смерти быть или только счастлив, или только угнетен. И все же, анализируя жизнь Булгакова, говорить приходится чаще именно о тяжелых месяцах и годах. Прав был Герцен, когда утверждал, что "... письма больше, чем воспоминания: на них запеклась кровь событий, это – само прошедшее, как оно было, задержанное и нетленное".

В 1928 году Михаил Афанасьевич побывал в Одессе. Останавливался в гостинице "Спартак", на улице Лассаля, 25 (так тогда называлась Дерибасовская).

Николай Иванович Данилов, в ту пору художник Русского драматического театра, вспоминал, как на исходе лета Булгаков читал в театре пьесу "Бег": "Читал очень хорошо, но явно нервничал и волновался. Наш коллектив принял пьесу восторженно..."

Тогда спектакль не поставили. ("Бег", гораздо более сложный в идейно-философском отношении, нежели "Дни Турбиных", вызвал решительное неприятие Сталина). Но спустя сорок лет, в 1968 году, Русский театр осуществил постановку "Бега" (режиссер Владимир Бортко, художник Михаил Ивницкий). Хлудова играли попеременно Борис Зайденберг и Владимир Наумцев, солдата Крапилина – парадный артист УССР Павел Михайлов. Спектакль пользовался популярностью и признанием зрителей.

А в восьмидесятых годах в Украинском музыкально-драматическом театре с успехом шла постановка "Собачье сердце".

...Когда мы читаем сейчас Булгакова – письма ли, прозу ли, пьесы ли человека, который "...навсегда бросил медицину и отдался литературе", то благодарностью наполняются сердца. Потому что он не разъединил эти профессии, эти призвания. Он лечит нас словом, возвышает, облагораживает, делает умнее. Поэтому и появляется благодарность за мир, который всегда нов. За мир, в котором нет фальши. За высокое искусство, выстраданное жизнью.

Благодарность Мастеру, которого еще многим и многим поколениям предстоит открывать для себя.

Завидное открытие.

Феликс КАМЕНЕЦКИЙ.

Коллаж А. КОСТРОМЕНКО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья