![]() | ![]() |
+ Новости и события Одессы![]() Культура, происшествия, политика, криминал, спорт, история Одессы. Бывших одесситов не бывает! ![]() ![]() |
Номер 25 (1171), 12.07.2013 "МАРСЕЛЬ ЧЕРНОГО МОРЯ"Свой национальный праздник французы отмечают 14 июля. В этот день в 1789 году восставшие парижане взяли штурмом крепость Бастилия, и этот эпизод стал точкой отсчета начала Великой Французской революции, в корне изменившей всю историю человечества. По справедливости, этот день должен был бы считаться праздничным и для Одессы, ибо именно благодаря революции в самом начале истории нашего города тут оказались люди, решающим образом повлиявшие на его становление. В этой статье мы попытаемся проследить, как проходил этот процесс. А у нас - наоборот
У каждого города - свои тайны. Один из самых известных романов о французской столице так и называется "Парижские тайны". А выражение "тайны мадридского двора" вообще стало общеупотребительным. Есть свои тайны и у Одессы, причем самая большая из них - происхождение названия города. Ученые до сих пор спорят, как оно появилось и что вообще означает. Одна из версий заключается в том, что кто-то из царедворцев предложил императрице Екатерине Второй назвать новый порт на Черном море АССЕДО (assez d'eau - достаточно воды). Однако другой заметил, что на этой территории достаточно воды морской, но мало пресной. Тогда какой-то шутник прочитал предложенное название наоборот, и этот вариант неожиданно понравился императрице. Таким образом и возникла Одесса. Скорее всего, эта история является выдумкой, историческим анекдотом, однако подобные легенды часто обнаруживают сущность события едва или точнее фактов. А сущность упомянутой легенды заключается в признании той огромной роли, которую сыграли французы в становлении и развитии Одессы ее начального периода, того времени, когда закладываются основы - экономики, культуры, образования и даже самого характера. Практически в любой сфере, из которых состоит жизнь города, в самом начале мы находим фигуру француза или француженки. Недаром среди центральных улиц Одессы - Ришельевская и Ланжероновская, старейший парк носит название Дюковский, известный пляж - Ланжерон, бульвар - Французский, а памятник герцогу Ришелье, который одесситы называют просто Дюк, вообще стал одним из главных символов города. Если отдельные факты такого рода свести вместе, то, образно говоря, теорема превращается в аксиому. Конечно, Одесса изначально - город многонациональный, в чем ее большое счастье и в чем, на мой взгляд, разгадка невероятного количества ее талантливых уроженцев. Но именно французские аристократы привнесли сюда высокие образцы западноевропейской культуры - вплоть до бытовой. И главная (действительно неоценимая!) заслуга в этом - герцога Ришелье. Трудно представить, какой была бы Одесса, если бы в свое время не попал сюда этот лидер, счастливо сочетавший в себе качества рафинированного европейца, блестящего менеджера и чуткого человека... Неслучайный выбор Ришелье
Во времена Екатерины II усиливается иммиграция из Франции в Российскую империю, в частности на земли современной Украины. Особенно это касалось Причерноморья и Приазовья - территорий, которые постепенно освобождались от турок и которые нужно было как можно быстрее развивать. Однако сначала процесс хозяйственного освоения этих территорий проходил трудно: из-за крепостничества свобода передвижения крестьян была слишком ограниченной, ограниченными были и человеческие ресурсы империи: по статистике в конце XVIII века на огромном пространстве от Балтийского моря до Тихого океана насчитывалось лишь 37 млн жителей. Кроме того, экономическое развитие очень нуждалось в квалифицированных специалистах и просто грамотных людях, которых тогда в империи было мало. Поэтому власть была вынуждена поощрять западноевропейскую иммиграцию. Потому Екатерина II, едва взойдя на престол, издала манифест, согласно которому иностранным переселенцам предоставлялись существенные льготы. А для Новороссийской губернии был разработан отдельный план по раздаче казенных земель для заселения. Такие привилегии привлекали внимание иностранцев, стимулировали их переселение в Россию. Особенно это касалось людей активных, тех, кто по каким-либо причинам не имел возможности реализовать себя на родине. Иностранцы, которые выбрали местом поселения Одессу, практически сразу начали, как говорится, "делать погоду" в городе. Показательные данные приводит Аполлон Скальковский, который считается первым историком нашего города: среди 16 имен "важнейших торговцев и торговых домов в Одессе между 1794 и 1802 годами" почти все - иностранного происхождения: греки, поляки, итальянцы, голландцы и трое французов - Фурнье, Жом и Рено. Их влияние было настолько значительным, что правительство разрешило создать в Одессе - наряду с русским - отдельный Иностранный магистрат, который в начале 1798 года вообще стал единственным в городе. Этому магистрату удалось добиться некоторых существенных льгот (например, на продажу вина), а затем и государственного кредита в 250 тыс. рублей для построения гавани. С приходом к власти Ришелье количество его соплеменников значительно возрастает, причем среди них преобладали люди образованные, было немало аристократов. В этом нет ничего удивительного, ведь именно аристократам пришлось в первую очередь эмигрировать после Великой Французской революции. Многие из них нашли убежище в Российской империи, сыграв здесь роль носителей западноевропейской культуры. Они были первыми
Интересно проследить, как часто встречаются французские фамилии среди тех, кто был для нашего города первооткрывателем, пионером в определенной области экономики, образования, культуры. Первые предприниматели, первые банкиры, первые юристы, первые садоводы, первые газетчики, авторы первых книг о нашем городе - все это французы. А "первым из первых" является, конечно, герцог Ришелье - человек, который, по существу, заложил основы той Одессы, которая довольно быстро превратилась в один из крупнейших городов Российской империи, а затем - в легенду, миф, которым мы пользуемся до сих пор. Однако два важнейших проекта, которые задумал герцог, пришлось реализовать уже его преемнику и соотечественнику Александру Ланжерону. Это введение режима "порто-франко" (экономической зоны, свободной от таможенных пошлин) и создание Ришельевского лицея. Сорокалетний отрезок времени, в течение которого в Одессе действует режим "порто-франко", считается "золотым веком" города, который стремительно превращается в четвертый по численности населения город Российской империи, а одесский порт по внешнеторговому обороту уступает лишь столичному, петербургскому. ![]() "Своим возникновением и первоначальными успехами Одесса обязана преимущественно иностранцам", - справедливо замечает Доротея Атлас, автор удивительно интересной книги "Старая Одесса, ее друзья и недруги". По ее мнению, именно потому, что иностранные руководители города - от де Рибаса и Ланжерона - были незнакомы с обычаями русской провинциальной администрации, они пошли другим путем. "В Одессе в начале прошлого века, - продолжает Д. Атлас, - действительно "все дышало и веяло Европой": вести с дальнего Запада получались из первых рук, а сближение с иностранцами способствовало усвоению европейских вкусов и навыков". Этот взгляд подхватывает и развивает современный исследователь Александр Сурилов, автор (вместе с Денисом Балухом) фундаментального труда "Забытая Одесса": "Это были времена, когда не только околицы Одессы, но даже мещанские владения на таких улицах, как, скажем, Большая Арнаутская, Канатная и даже Херсонская, в порядке вещей именовались в городской табели по старинке хуторами. Однако в душах прежних одесситов неспроста жило горделивое сознание того, что их Южная Пальмира... "Марсель Черного моря", город большой и по- настоящему европейский... Даже читая по-русски, разговаривали меж собой, особенно дамы, по-французски, поскольку сие было признано стилем общения образованных людей". Даже такой "квасной патриот", как Федор Вигель, вынужден был признать, что "сия новорожденная колония" во времена Ришелье и Kанжерона была демократической республикой. Последнее определение является, конечно, некоторым преувеличением (им ненавистник Одессы пытался напугать центральную власть), однако на фоне других городов империи наш действительно мог показаться республикой. И все-таки наш путь - в Европу
Неоспоримые успехи молодого города, достигнутые под руководством иностранцев, не могли не вызвать отторжения среди поборников "национального достоинства" - так называемых "славянофилов". Западные идеи и методы, которыми пользовались Ришелье и Ланжерон, русская (особенно московская) аристократия начала ассоциировать с западным давлением на Россию. Выдающийся историк Николай Карамзин в своих работах обосновывал необходимость придерживаться собственных традиций и всячески опасаться Запада, в котором он видел источник многих российских бед. Этот (откровенно говоря, весьма сомнительный) тезис с большим удовольствием подхватили те, кому "костью в горле" стояли успехи юной Одессы. Но нападать на Ришелье, которому покровительствовал сам император Александр, было крайне рискованно, и всю свою ненависть "неистовые ревнители" направили на город, пытаясь настроить против него определенные круги общества и правительство. Жалобы на засилье в Одессе иностранцев начались еще при де Рибасе, но если тогда в их основе лежал чисто коммерческий интерес (бюджетные ассигнования на строительство порта), то постепенно к этому начала приплетаться и политика. Анонимный автор "С.-Петербургских коммерческих ведомостей" еще в 1804 году, то есть, когда Ришелье провел на посту градоначальника всего каких-то полтора года, уже желал Одессе, "чтоб побольше людей русских окружили сей источник богатства". Здесь, по крайней мере, все ясно: тем, чьи намерения высказывает автор, просто хочется самим приобщиться к "источнику богатства". Но вот граф Ф. Растопчин, уже при Ланжероне, выдвигает и политические аргументы: он опасается, как бы примесь французской крови не породила здесь местного либерализма. Конечно, были и противоположные точки зрения, и, к счастью, до определенного времени они преобладали. ![]() Сменил А. Ланжерона граф Михаил Воронцов, на которого славянофилы сперва возлагали большие надежды, но в принципиальных моментах он продолжил политику своих предшественников. Воронцов также покровительствовал иностранцам - вопреки политике Николая I, при котором наступила враждебность по отношению к западным новациям. Но, с другой стороны, мог ли граф, для которого, как для каждого губернатора, успехи подведомственной территории были и личными достижениями, вести другую политику, если основу экономического расцвета Одессы составляли предприятия иностранцев, в том числе и французские? В душной атмосфере 1830-1840-х годов, когда, по меткому определению историка Анатолия Уткина, "главный акцент был сделан... на перенос центра внимания с французского просвещения на немецкую упорядоченность и регламентацию", для передовой части русского общества Франция была источником надежды. Как писал один из тогдашних авторов: "в духовном смысле мы живем во Франции. Конечно же, не во Франции Луи- Филиппа и Гизо, но во Франции Сен-Симона, Кабэ, Фурье, Луи Блана и, особенно, Жорж Санд. Отсюда идет к нам вера в человечество, отсюда приходит к нам вера, что "золотой век" не позади, а впереди нас". И процветание Одессы было одним из весомых аргументов в пользу западного пути развития. Александр ГАЛЯС. На фоторепродукциях:
|
|
||||||||||||||||
|