Номер 29 (825), 28.07.2006

Призрак бродит по Одесской опере, призрак прежнего директора, а вместе с ним тени тех, кто еще недавно вколачивал именные сваи в фундамент, пересчитывал фигурки амуров и зефиров, отнюдь не "распроданных поодиночке", наносил кисточкой позолоту на рокайльные завитушки зрительного зала, произносил речи, называл очередные сроки открытия театра, строил смелые репертуарные планы...

Увы, но и в 2007 году открыться после реставрации Одесский академический театр оперы и балета не сможет. Это совершенно очевидно сегодня любому, кто ступит ногой на сцену. Три года назад здесь планировалось "со дня на день" установить противопожарный занавес, и даже не один. Старый, сорокатонный, деформировал здание, его сняли, но потом чуть не сгорели. Собирались установить два занавеса весом по десять тонн, изготовленных из современных негорючих материалов. Один занавес должен был отделять зрительскую часть от закулисной, другой хотели установить над складами декораций. Но и теперь занавесов нет, сцена перегорожена металлическими лесами и щитами, пол совершенно разбит. Весь прошлый год реставрационные работы не финансировались, в нынешнем году вместо обещанных двадцати миллионов поступило только два. Нет, не будет театр открыт в очередной установленный срок, не будет...

Разводит руками директор театра Владимир Палиенко, работающий в этой должности последние полтора года – ну что можно поделать? Кучма и Гриневецкий стремились отреставрировать театр, нынешнему руководству страны и области, очевидно, данный объект неинтересен.

После реставрации здания можно было бы поискать помощи у меценатов, богатых предприятий, коммерческих структур, банков, портов, создав попечительский совет. Этот совет мог бы помогать с выпуском спектаклей, реставрацией, закупкой и настройкой инструментов, пошивом костюмов, ремонтом театральной техники, органа, приглашением гастролеров, интересных постановщиков. Но об этом пока даже мечтать рано. А что говорить о нынешней творческой жизни труппы, когда театр давным-давно отрезан от своей базы? Думалось, переезжать приходится на короткое время, оказалось – на годы. Балетные спектакли идут на сцене Театра музыкальной комедии, оперные – на сцене Украинского музыкально-драматического театра.

Вспоминают старожилы, что в шестидесятые годы, когда проходила первая крупная реставрация оперного, тоже почти полностью переехали в украинский театр. Ни в коем случае не призываю повторить этот опыт, замечу только, что спектакли со всеми декорациями и костюмами, персоналом и актерами заполняют помещения дружественных театров, у которых, конечно же, и своих проблем полно. Хорошо еще, что директор Украинского театра Валентина Прокопенко нашла возможным не брать с оперы ни плату за аренду, ни даже компенсацию за коммунальные услуги.

А тут еще и жгучая интрига возникла вполне в духе итальянской оперы. Конфликт приснопамятных "глюкистов" и "пуччинистов" не идет ни в какое сравнение! Некоторым артистам не по душе нынешний директор, они мечтают вернуть на эту должность прежнего – дирижера Василия Василенко ("человек творческий, а Палиенко-то чиновник, служил одно время заместителем Боделана..."). Их желание поддерживают, что видно из материалов переписки с вышестоящими инстанциями, начальник областного Управления культуры и туризма Юрий Кузнецов и народный депутат Лесь Танюк, возглавлявший в прежнем составе парламента Комитет по вопросам культуры и духовности. Не берусь судить, кто лучше, Василенко или Палиенко, только ведь дело не в ротации кадров руководящего состава. Разве Василенко в мгновение ока раздобудет нужные для завершения реставрации миллионы? Если да, то я – обеими руками за "смену власти" в опере! Но не так это, далеко не так...

Фантом бывшего директора не дает покоя, в частности, солистке оперы Валентине Петренко, ознакомившей меня с перечнем зловещих "преступлений" директора нынешнего. В этом списке, в частности, хранение костюмов в неприспособленных помещениях. Будучи сваленными в мешки, костюмы мокнут под дождем, покрываются пылью и плесенью, гниют. Остается предположить, что Василенко, будь он водворен в прежнее кресло, немедленно найдет средства на ремонт производственно-технического комбината на Садиковской, куда театр перевез (как считалось, на короткое время) костюмы и декорации, главным образом, уже списанные, например, к спектаклям "Коммунист", "Гибель эскадры", "Петр I". Палиенко пока безуспешно просил у облгосадминистрации средства на ремонт хотя бы кровли комбината.

Казалось бы, списанное проще выбросить да сжечь. Но только у рачительного хозяина все в дело идет, и костюмеры с бутафорами периодически возрождают к жизни какой-нибудь фрагмент, чтобы использовать в другом спектакле. На постановочные расходы в нынешнем сезоне ни один одесский театр не получил ни копейки! А спонсировать постановки меценаты готовы, только если их логотипы разместятся на фасаде прославленного здания, ни больше, ни меньше. Так что круг замыкается...

Фантом, оглаживая демоническую бородку, нашептывает: "В мое время премьеры выходили чаще..." Но не все были одинаково удачны, мягко говоря. К тому же поиски средств на эти постановки граничили с авантюрой, и последствия пришлось расхлебывать именно нынешнему директору. В вину Владимиру Палиенко вменяется скудость действующего репертуара – "Кармен-сюита", "Богема" и еще несколько названий.

Но о какой полноценной премьере в таких условиях может идти речь? Раз в полгода театр капитально возобновляет тот или иной спектакль, на днях везет в Эстонию на фестиваль в Курессааре возобновленного "Трубадура". В конце сентября одесситы увидят этот вердиевский шедевр на сцене все той же музкомедии. Планируется также концертное исполнение "Пиковой дамы". И это уже само по себе подвиг, если учесть, что хор репетирует в помещении буфета на первом этаже оперы, а оркестр – во Дворце моряков. Будь театр уже восстановлен, на его сцене наверняка гастролировали бы такие музыканты мирового масштаба, как Пласидо Доминго или Юрий Башмет, чье присутствие на сцене музкомедии, конечно же, вовсе не "комильфо"...

Еще один вопиющий факт: съездил в августе прошлого года балет на гастроли в Грецию, а зарплату группе занятых артистов и обслуживающего персонала выдали из средств театра, стало быть, на эту сумму (около 38 тысяч гривень) "нанесен ущерб государству". Ну, заведено по сему факту уголовное дело, а что дальше-то? Непонятно. Застопорилось дело, не движется. Зато те, чьему воображению постоянно является фантом Василенко, повсюду твердят: "Наш директор плохой, возбуждено уголовное дело!" Лучше бы убедили греческих импресарио, что и эту сумму они должны выдать гастролерам. Глядишь, и гастролей бы никаких не случилось. Их и не будет, заверяет Владимир Палиенко, опасно в таких условиях устраивать зарубежные поездки. Нет пока законодательной базы, определяющей гастрольную деятельность театра за рубежом. Вроде бы театр имеет право сам решать какие-то вопросы, но на деле возникают проблемы.

"Не надо все беды театра списывать на затянувшуюся реставрацию", – говорили мне сторонники Василенко. К сожалению, именно в реставрацию упираются проблемы театра, силой судьбы (почти по Верди) поставленного в унизительное положение. Театры и музеи в зданиях, являющихся архитектурными памятниками – игрушки дорогие. Вот уже и Одесский музей западного и восточного искусства (бывший дворец Абазы), хоть и с укрепленным фундаментом, но все равно пугает змеящимися трещинами в стенах. Жемчужина музейного собрания, картина Микеланджело Меризи да Караваджо "Взятие Христа под стражу", прошедшая реставрацию на деньги фирмы-спонсора, висит в зале, полном таких трещин.

Директор музея Виктор Никифоров, попытавшийся созвать экстренную пресс-конференцию и привлечь тем самым внимание к проблемам, получил ответ от начальника Управления недвижимых объектов культурного наследия Одесской облгосадминистрации Натальи Штербуль:

— Вы видите, как обстоят дела с реставрацией оперного театра. Наверное, это не менее значимый объект, чем музей! В рамках целевой субвенции, идущей на горисполком и составляющей 27 миллионов, какие-то работы будут проведены и в музее.

А по городу ходят упорные слухи о том, что музей, несмотря на все законодательные препоны, задумал сделать своей собственностью один весьма богатый господин. И если музей закроют просто потому, что находиться в нем станет опасно, а на реставрацию нужных средств нет, тогда пиши пропало.

Вместе с тем, как заявил Юрий Кузнецов, есть предложения от бизнесменов провести реставрацию музея за их счет, но взамен они хотят получить в отреставрированном здании некоторые площади. Слушайте, может быть, это выход? Как для музея, так и для оперного театра? А то как бы не потерять за годы идущих черепашьими шагами реставраций жемчужины архитектуры старой Одессы. "Нет, не директоров нужно менять в первую очередь, а собственников", – шепчу я, отмахиваясь от истаивающего на глазах фантома, пытающегося на прощание уязвить меня дирижерской палочкой...

Мария ГУДЫМА.

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья