Номер 07 (1400), 2.03.2018

"Никто не может быть подвергнут дискриминации из-за своего пола, языка, расы, религии, национального, регионального или социального происхождения или политических пристрастий.

Указывать на соответствующие признаки лица (группы людей) следует лишь в случаях, когда эта информация является непременной составляющей материала".

Статья 15 "Этического кодекса украинского журналиста", составленного Комиссией по журналистской этике Национального Союза журналистов Украины, вряд ли может вызвать возражения. Собственно говоря, за десять лет существования Кодекса ее никто и не пытался отрицать или изменить. Но в своей повседневной практике отечественные медиа это положение часто просто игнорируют - в пользу "языка вражды". И одно из самых распространенных проявлений "языка вражды" - ксенофобия.

Для справки. "Язык вражды" (англ. "hate speech") - это некорректные высказывания по адресу этнических, конфессиональных или определенных социальных групп как сообществ и по адресу конкретных людей как представителей этих сообществ (ромы, переселенцы, ЛГБТ, ВИЧ-инфицированные, люди с инвалидностью и др.). "Язык вражды" имеет разные виды: от "жесткого" (призывы к насилию, дискриминации и т.п.) до "мягкого" (создание негативного имиджа определенной социальной группы, цитирование ксенофобских высказываний и текстов без комментариев и др.).

Ксенофобия - страх или ненависть к кому-либо или чему-либо чужому; восприятие чужого как опасного и враждебного. Возведённая в ранг мировоззрения может стать причиной вражды по принципу национального, религиозного или социального деления людей.

В соответствии с Конституцией, Украина - государство многонациональное, поэтому и не удивительно, что представители различных этнических групп участвуют в ее политической жизни. Но некоторые СМИ так не считают.

Стоит только какому-либо гражданину Украины стать публичной персоной (особенно, если депутатом или министром), как начинается обсуждение: а действительно ли он украинец? Не избежал этого и нынешний Президент. Не успел Петр Порошенко отпраздновать победу на президентских выборах, как СМИ радостно подхватили и разнесли по миру его "настоящую фамилию". Как ни странно, но мало кому пришло в голову проверить: откуда "растут ноги". Между тем не нужно много времени, чтобы узнать, что впервые эту "версию" обнародовал в соцсетях никому не известный житель Минска (!) Александр Адамчук в марте 2014 года. И вот уже люди выходят на митинг с плакатами "Вальцмана на кол", а некоторые издания отмечают: "Вальцман - настоящая фамилия Порошенко".

Также уже не первый год в СМИ муссируются слухи о "девичьей фамилии" Юлии Тимошенко, которая кажется журналистам то армянской, то еврейской. Хотя из этих публикаций трудно понять, каким образом этническое происхождение влияет на ее политическую деятельность.

Нередко журналисты выносят в заголовки откровенно ксенофобские высказывания некоторых украинских политиков, вроде того, что заявила как-то Надежда Савченко: "Я не антисемитка, просто не люблю жидов, хохлов, кацапов и ляхов".

Виталий Бронштейн, заслуженный работник образования Украины, активный корреспондент нескольких изданий, отмечает, что такие "скандальные новости" вроде "настоящих фамилий" - достаточно типичное явление для постсоветского пространства. Однако это отнюдь не оправдывает тех, кто пользуется ксенофобскими высказываниями для манипуляции вниманием избирателей.

"Это следствие навязанной веры в то, что весь мир сговорился против нас, - объясняет эксперт, - а также желание перекладывать ответственность за свои поражения на другого. Общество, в котором национальность становится клеймом, не может нормально развиваться, так разваливались величайшие империи".

И действительно - ни одному иностранному деятелю Запада его соотечественники не предъявляют обвинения в сокрытии этнического происхождения и не выдумывают "настоящей фамилии", в то время как происхождению украинских политиков "ненадлежащего" этноса, области страны или даже социальной группы посвящают целые статьи.

Хуже всех, конечно же, приходится тем политикам, которые не скрывают своей национальности - Мустафе Найему, Михаилу Саакашвили, Владимиру Гройсману... Около 300 публикаций о деятельности этих политиков подчеркивают их "неукраинское" происхождение. Как отмечает вице-президент Европейского Еврейского Конгресса Евгений Червоненко, ксенофобная риторика в украинской политике применяется тогда, когда нужно отвлечь внимание от важных для общества событий или выставить положительные результаты оппонентов в негативном свете.

Клеменс Шелл, директор программы "Медиа - посредники между народами" для журналистов из новых стран - членов ЕС, полагает, что, кроме явного "языка вражды", который легко обнаружить в журналистских материалах, распространению ксенофобских настроений способствует также искусственное создание "внешнего врага".

"Когда мы указываем на то, что какая-то страна относится враждебно к нашей или вмешивается в наши внутренние дела, преследуя свои собственные интересы, - мы подстрекаем людей к борьбе с "непрошеными гостями", - говорит немецкий медиаэксперт. - Конечно, рядовые граждане не могут лично развязать войну против целой страны, но это существенно подогревает националистические взгляды".

И в самом деле иногда публикации в отечественных СМИ выглядят так, будто Украина находится в состоянии "холодной войны" с целым миром.

Рост уровня ксенофобии в украинских медиа неоднократно отмечала в своих докладах и Европейская комиссия против расизма и нетерпимости (ЕКРН). Уже пятый доклад ЕКРН, обнародованный 19 сентября 2017 года, указывает на то, что некоторые сегменты средств массовой информации продолжают изображать представителей этнических меньшинств в негативном свете: "оскорбительные слова расистского характера часто используются в заголовках новостей и статей, и проблема с такого рода лексикой не всегда осознается работниками СМИ". Особое внимание в этом документе уделено политическим деятелям, которые активно используют "язык вражды" в своих публичных заявлениях, а СМИ никак не указывают на недопустимость такого поведения, распространяя ксенофобские (и не только) выражения.

Однако журналистка издания "Деловая столица" Александра Захарова считает, что проблема ксенофобии может быть преувеличенной; ведь государственная статистка предоставляет показатели намного лучше, чем в большинстве стран ЕС.

"Ее пытаются опровергнуть негосударственные общественные объединения, - считает журналистка, - но здесь возникают вопросы релевантности таких непрофессиональных исследований и личной выгоды этих организаций: им важно создать негативную картину для того, чтобы западные доноры выделяли больше грантов".

О путях решения проблемы мнения экспертов также расходятся.

Соучредитель и главный редактор львовского "Видавництва Старого Лева" Марьяна Савка предлагает обращать меньше внимания на "язык вражды" и создавать больше положительных материалов, освещающих жизнь уязвимых групп населения. По ее словам, именно таким путем бороться с ксенофобией решили в США. Там также считают, что если перестать говорить о ксенофобии или освещать ее проявления, говоря только о других странах или о далеком прошлом, общество забудет о проявлениях национальной нетерпимости.

Иную позицию занимает харьковский ученый Виктория Болотова: "Вариант игнорирования нам категорически не подходит, - говорит член Социологической ассоциации Украины. - У нас другая страна, с другим менталитетом и другими законами. Мне кажется, что в нашем случае более эффективным будет другой вариант. СМИ должны показывать обществу, что проблема ксенофобии существует, и об этом нельзя молчать. Возможно, стоит организовывать различные программы, акции, митинги или дни культуры, например, создавать билборды и растяжки с соответствующей социальной рекламой, а в интернете размещать тематические медиапроекты".

Единственное, в чем совпадают все опрошенные эксперты, так это в том, что высокий уровень ксенофобии является социально опасным, поскольку препятствует развитию общества, усиливает уровень маргинализации и экономического неравенства внутри государства.

Публичная жизнь страны, как ее освещают СМИ, указывает людям на допустимое поведение в повседневной жизни и формирует стереотипы - как положительные, так и отрицательные. Как метко отметил Клеменс Шелл, когда мы используем национальность как оскорбление, мы не можем обидеть человека - мы обижаем целую нацию.

Одному из авторов этих строк довелось брать интервью у первого заместителя Председателя Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ в Украине Александра Хуга. Разговор, в частности, коснулся влияния ксенофобии и других проявлений ненависти на события в "горячих точках".

"Любая форма ненависти, нетерпимости должна быть остановлена, поскольку в конечном счете это приводит к конфликту", - сказал многоопытный дипломат, которому пришлось работать во многих проблемных регионах нашего континента, и который убедился в этом на богатом собственном опыте. Из этого своего опыта А. Хуг вынес уверенность, что лучшим инструментом недопущения конфликтов является диалог:

"Ненависть достаточно часто является результатом недоразумения, ошибочных представлений, - утверждает дипломат. - Поэтому и нужен диалог, чтобы лучше понять другую сторону и найти точки соприкосновения, которые позволят постепенно ликвидировать конфликт или не допустить его. Я не настолько наивен, чтобы полагать, будто одна встреча поможет урегулировать конфликт. Диалог не является механическим по своей сути, он должен эволюционировать. Но, чем раньше начнется диалог, тем больше шансов, что он будет эффективным".

На наш взгляд, подобный подход следует применить и при решении проблемы противодействия и постепенного искоренения "языка вражды" в отечественных СМИ. Так, было бы полезно организовывать и проводить совместные встречи и обсуждения журналистов и представителей "уязвимых групп", в отношении которых используется "язык вражды". Конечно, не стоит надеяться, что за одну-две или даже несколько подобных встреч-диалогов удастся избавиться от стереотипов, которые еще достаточно живучи в масс-медийной среде, но без такого диалога проблему не решить.

Другой эффективный путь - это просветительство, в частности, распространение медиаграмотности среди самих журналистов. Кроме привычных семинаров и тренингов, следует проводить обсуждение "уязвимых" материалов, чтобы на конкретных примерах доказать авторам ошибочность и возможные последствия использования "языка вражды". Каждый представитель СМИ должен осознавать опасность проявлений в средствах массовой информации, ненависти к "иным", и делать все возможное, чтобы избежать ее распространения.

Здесь мы сталкиваемся с глобальной проблемой саморегуляции массмедийной среды. Сами журналисты должны проявлять нетерпимость к статьям или передачам, которые имеют признаки ксенофобии и других проявлений "языка вражды". Комиссии по журналистской этике должны, наконец, из аморфных, чаще всего сугубо формальных, структур превратиться в действующие органы воздействия. Как ни парадоксально это прозвучит, но к работе этих комиссий, вместе с авторитетными журналистами, надо широко привлекать и молодежь, даже студентов; недостаток опыта молодые люди компенсируют свежими знаниями и желанием применить их на практике.

Интересно и полезно, на наш взгляд, было бы использовать опыт Европейского форума медиаобщин (The Community Media Forum Europe - CMFE), Европейской федерации журналистов (EFJ) и Артикль 19, которые начали кампанию #MediaAgainstHate с целью противодействовать разжиганию ненависти и дискриминации в средствах массовой информации. Эта кампания направлена на улучшение освещения в СМИ вопросов, связанных с группами, к которым чаще всего применяется "язык вражды"; повышение потенциала гражданского общества и медиасообщества в борьбе с пропагандой ненависти, нетерпимости, расизма и дискриминации; оказание поддержки журналистам, разоблачающим разжигание ненависти и тому подобное.

Методов и форм противодействия "языка вражды" в СМИ немало. Но все начинается с собственного осознания того, что неосторожное слово или непроверенная информация могут привести к конфликту с драматическими последствиями. События в Лощиновке - наглядное тому подтверждение.

Александр ГАЛЯС,
Тамара ГЛАДКАЯ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья