Номер 33 (1029), 27.08.2010

В прошлом году известный дирижер Марк Горенштейн дважды побывал в своем родном городе. Первый раз он привез знаменитый оркестр им. Светланова, которым руководит около восьми лет, а во второй свой приезд представил землякам Молодежный симфонический оркестр СНГ. Из двух встреч и сложилась наша беседа.

Для справки. Марк Горенштейн родился в Одессе в 1946 г. Окончил школу им. П. С. Столярского и Кишинёвскую консерваторию как скрипач, Новосибирскую консерваторию как дирижер. Работал главным дирижёром Будапештского симфонического оркестра, симфонического оркестра г. Пусана (Южная Корея), в качестве приглашённого дирижёра выступал во многих странах мира. В 1993 г. создал оркестр "Молодая Россия", который вырос в один из лучших симфонических коллективов РФ. 1 июля 2002 г. М. Горенштейн был назначен художественным руководителем и главным дирижёром Государственного академического симфонического оркестра России, который по его иницитативе получил имя Е. Светланова. М. Горенштейн - народный артист Российской Федерации, лауреат премии Правительства РФ, награждён орденом "За заслуги перед Отечеством" IV степени.

В сезоне 2009 г. возглавлял Молодежный симфонический оркестр СНГ.

ВСЕ НАЧАЛОСЬ С "ПРИЗВАНИЯ"

- У поэта Марка Лисянского, урождённого одессита, есть такие строчки: "Возвращаться в те места, где ты молод был, опасно. Там тебе предельно ясно, кем ты был и кем ты стал". Каково было вам возвращаться в те места, где вы были молоды?

- Я не был очень давно здесь, по приезду обошёл все места своего детства, юности: дом, где родился и вырос, школу Столярского, где учился... Конечно, грустно, и это правда. Да и какое может быть состояние у человека, у которого здесь было огромное количество родственников, многие их которых уже на кладбище. Тут похоронены мой отец, дедушка с бабушкой, очень близкие мне люди. Но, знаете, есть такой замечательный анекдот: на одном памятнике в Одессе высечена надпись: "Я так и знал, что этим всё кончится". Многие люди умерли, многие уехали. Мои друзья, огромное количество музыкантов, разбрелись по всем странам мира. Но к моей большой радости жив еще начальник службы Одесского военного округа, где я служил, ему пошел 91-й год, я с ним по телефону разговаривал.

А вообще, я приехал сюда с огромным удовольствием и получаю замечательные впечатления от общения с городом, с его замечательными людьми.

- Хорошо известно, что в советские времена буквально каждая одесская мама стремилась отдать своего ребенка учиться музыке. Причем в абсолютно большинстве случаев сами дети очень часто противились. А как у вас случился "роман с музыкой"?

- Я уже в детстве обожал выступать на публике. Когда к нам приходили гости, мой дед объявлял: "Выступает народный артист Марик Горенштейн", после чего я выходил из-за шкафа, декламировал стихи или пел... А увлечение музыкой началось с американского фильма "Призвание", где герой - мальчик играл на скрипке, а потом стал дирижером. Я находился под таким впечатлением от фильма, что упросил родителей купить мне скрипку. Как видите, все сбылось: я стал и скрипачом, и дирижером, и даже народным артистом...

Своим главным учителем я считаю замечательного педагога Артура Леонидовича Зиссермана, который был учеником Петра Соломоновича Столярского. Вначале я, как и все одесские дети, игравшие на скрипке, мечтал о лаврах Давида Ойстраха, но в 13 лет, когда пришлось пойти работать, чтобы помогать семье, я понял, что при наших финансовых возможностях стать солистом нереально. Ведь играть приходилось на скрипке, как я тогда говорил, "сделанной на мебельной фабрике". Потому я решил, что, если не суждено стать солистом, то я должен стать настоящим профессионалом в оркестровом деле.

МЕЧТА СБЫВАЕТСЯ

- C чего начиналась ваша дирижерская карьера?

- Своим первым концертом я обязан Натану Рахлину, знаменитому дирижеру, который, кстати, много лет работал в Киеве и там похоронен. А в семидесятых годах он возглавлял симфонический оркестр Казанской филармонии. Я обратился к нему с просьбой, чтобы он разрешил мне продирижировать концертом, и Рахлин наложил резолюцию: "Такого дирижера не знаю, но пусть попробует". Таким был мой дебют.

- Когда вы в первый раз услышали оркестр Светланова, вы могли представить, что когда-то будете руководить им?

- Впервые я услышал этот оркестр по радио, это было где-то в начале 1960-х. Понятно, что подобные мысли школьнику вряд ли могли прийти в голову, тем более что я готовился стать скрипачом. Потом мне попались пластинки фирмы "Мелодия" из серии "Выдающиеся исполнители". И вот тогда, послушав, как оркестр под управлением Светланова играет "Симфонические танцы" Рахманинова, я решил, что обязательно буду работать в этом оркестре. Когда я работал в оркестре Большого театра, меня приглашали в различные коллективы, в том числе и к такому мастеру, как Кирилл Кондрашин. Но я всем отвечал, что, если и уйду из театра, только к Светланову. Так оно и случилось, и я под его руководством проработал десять лет артистом оркестра.

- А как же вам удалось попасть в светлановский оркестр, который считался одним из лучших в мире?

- Это целая история.

Начать с того, что, работая в Кишиневской филармонии, я приехал в Москву и там узнал, что в Госоркестр проходит конкурс скрипачей. Я попросил приятеля, чтобы он прислал мне самолетом скрипку, пришел на конкурс, но меня сперва не хотели допустить по банальной причине - нет прописки. Помог бывший соученик, тоже одессит Женя Могилевский, ныне знаменитый пианист. Короче говоря, лично Светланов разрешил мне участвовать в конкурсе, после чего спросил, могу ли я съездить за документами домой? На что я со своей провинциальной простотой ему выдал: "Нет, не могу, потому что в Кишиневе работает такой же народный артист СССР, как и вы". Впрочем, он не обиделся...

Но на прослушивании был один из руководителей оркестра Большого театра, который предложил мне работать в нем. После некоторых приключений я туда попал и два года проработал в Большом. Дождался, пока вновь был объявлен конкурс в Госоркестр; на одно место тогда претендовали десятки музыкантов. На комиссии разгорелся спор, но за меня вступился Светланов: "Человек дважды участвовал в конкурсе и дважды всех переиграл". Так сбылась моя мечта.

БЫТЬ ДОСТОЙНЫМ ИМЕНИ СВЕТЛАНОВА

- Вы считаете себя учеником Светланова?

- Нет, но именно Светланов подтолкнул меня к профессии дирижера. Он написал письмо в Министерство культуры СССР с просьбой дать мне возможность учиться на дирижера. Более того, при нем я иногда репетировал с оркестром, готовил те или иные программы. И я очень хотел, чтобы память о Евгении Фёдоровиче была увековечена в названии оркестра. Потому по моей инициативе, с моей подачи, как говорят в Одессе, оркестру в 2004 году присвоено имя Светланова.

Для справки. Светланов Евгений Фёдорович (1928- 2002) - выдающийся дирижёр. Народный артист СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий. С 1965 по 1998 год был художественным руководителем и главным дирижёром Государственного академического симфонического оркестра СССР (с 1991 - России). Уход из оркестра получил скандальную огласку.

- Известно, что ваш приход был встречен в оркестре, мягко говоря, без энтузиазма. Тогдашняя дирекция даже собрала пресс- конференцию, на которой, цитирую, "лейтмотивом стала фраза: "Мы ничего не имеем против Марка Борисовича, но он не обладает тем именем, которое нужно Госоркестру..." Причем, как видно из публикаций, эта фраза была самой безобидной из того, что говорилось тогда о вас... Почему же вы все-таки пошли туда, где вас совсем не хотели видеть?

- Если говорить честно, то у меня не было большого желания брать этот оркестр. Ведь пришлось оставить свой оркестр, который я создавал, где все было налажено. Я изначально знал, что в Госоркестре против меня будут три группы. Первая - дирекция, которая разворовала все, что можно было разворовать, и понимала, что при мне эта лавочка закроется. Вторая группа - те, кому не хотелось работать. Третья - люди профнепригодные.

Качество любого оркестра изначально определяет главный дирижер. Как говорил Фуртвенглер: "У одного дирижера Венский филармонический оркестр звучит, как пожарная команда, а у другого - пожарная команда звучит, как Венский филармонический оркестр". К сожалению, люди, работавшие в оркестре после драматического ухода Светланова, довели его, что называется, до ручки. За эти годы в оркестр попало множество малопрофессиональных музыкантов. О чем говорить, если в середине 1970-х на одно место в оркестре Светланова претендовали в среднем 60 музыкантов, а когда я его взял, было 25 вакантных мест. Первое время мне пришлось избавляться от балласта, что было непросто, поскольку у нас, как, впрочем, и во всем мире, существуют законы о труде, профсоюзы и т. п. Но я никого не уволил, все ушли сами, когда поняли, что халтуры я не допущу.

Вот пример. За год до моего прихода в оркестр Мстислав Ростропович повез его в Испанию играть "Ромео и Джульетту" Прокофьева. После гастролей он был очень недоволен, говорил, что оркестр в плохом состоянии. А несколько лет спустя он дирижировал два концерта на фестивале памяти Шостаковича в Баку. По болезни я остался дома, но Мстислав Леопольдович говорил мне такие добрые слова об оркестре, которые я до сих пор боюсь повторить, чтобы не показаться нескромным.

- За счет чего удалось добиться изменений?

- За счет работы. Мы очень тщательно трудимся на репетициях...

- Но ведь говорят, что чрезмерное увлечение репетициями лишает музыкантов свежести восприятия...

- Это ерунда, поскольку на самом концерте не может проявиться то, чего не было на репетициях.

МОЛОДЕЖИ НУЖЕН СВЕТ В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ

- Говорят, что вы предпочитаете брать в оркестр молодых музыкантов. Это принципиальная позиция?

- Да. В оркестре, которым я руковожу, есть своя аура, и мне легче взять молодых, талантливых, потерпеть, пока они вырастут, чем переучивать музыкантов старшего и среднего возраста. У нас очень много молодых ребят, и я считаю, что это залог будущего нашего оркестра. Моя задача в том, чтобы, когда настанет время уйти, я мог оставить будущему руководителю достойное наследство, а не такое, какое досталось мне. Оркестр должен иметь в своем составе музыкантов высочайшего класса.

- При вашем внимании к молодой смене неудивительно, что вы согласились в 2009 году возглавить Молодежный оркестр СНГ...

Для справки. Молодёжный симфонический оркестр СНГ создаётся на конкурсной основе по заявкам и видеозаписям молодых музыкантов (не старше 30 лет) из стран СНГ.

Сессия оркестра проводится один раз в год и состоит из репетиционного периода, который проходит в Москве, и гастрольного тура по городам СНГ.

- Задача перед нами стояла практически невыполнимая: за десять дней сделать оркестр, который состоит из абсолютно разных людей, с разным уровнем музыкальной подготовки и даже знания русского языка. Но совершенно невероятными усилиями нам это удалось сделать. Очень помогло то, что некоторые ребята уже работали в этом оркестре, познали, с чем едят этот хлеб. Но основной состав - это те, кто никогда еще не выходил на сцены такого уровня, в составе такого оркестра. И надо было добиться, чтобы они, когда увидят полный зал, не задрожали, не зажались. Для этого десять дней в Москве мы репетировали с девяти утра до семи вечера. С репетиции они просто мёртвые уходили. И не могу не сказать спасибо директору Одесской филармонии Галине Борисовне Зицер, что мы здесь получили дополнительные дни для подготовки.

- Вы не раз говорили в интервью о падении профессионального уровня музыкантов. С чем это связано?

- Не знаю, как в Украине, в России за последние двадцать лет упал профессиональный уровень обучения. В то время, когда я начинал учиться музыке, профессия музыканта была очень престижной. Но с начала 1990-х годов она перестала быть таковой, и трудно даже приблизительно определить, какое количество талантливых людей либо ушли из музыки, либо не пришли в нее и не стали теми, кем могли стать. Причина лежит на поверхности: родители, которые когда-то, во времена профессора Столярского или в послевоенные годы, старались отдать своих детей учиться музыке, вдруг обнаружили, что музыка сегодня "не кормит", и перестали отдавать детей в музыкальные школы.

И сегодня мы пожинаем плоды, когда профессора бегают за студентами, чтобы те пришли к ним на занятия. Всё перевёрнуто с ног на голову.

- Но ведь в России вроде бы появились президентские гранты и т. п., так что в хороших оркестрах, по крайней мере, можно зарабатывать более или менее нормальные деньги плюс зарубежные гастроли... И все-таки ребят в музыку не тянет?

- Проблема ведь не только в деньгах. Разве в Советском Союзе музыканты или преподаватели получали большие деньги? Нет же, они зарабатывали меньше, чем квалифицированные рабочие, но существовал "железный занавес", деваться музыкантам было некуда, вот они и конкурировали друг с другом. Сегодня же конкуренция, по сути, исчезла. Границы открыты, и молодым людям кажется, что если они чуть-чуть умеют играть, то их ждут на Западе с распростертыми объятьями. Но это глубоко ошибочное представление. Никто их там не ждёт, никому они там не нужны. Те, кто уезжает, могут много лет не иметь там работы. А здесь, в связи с тем, что нет конкуренции, нет и творческого прогресса. Так что не в финансовом кризисе дело. Просто нужно, чтобы музыкальное образование вернулось на свой уровень, нужно сделать так, чтобы студенты видели свет в конце тоннеля.

Материал подготовил Александр ГАЛЯС.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья