Своими впечатлениями от спектакля Одесского национального
академического театра оперы и балета "Гений и злодейство"
делится ученица СШ № 35, слушательница курсов молодого
журналиста при Библиотеке им. Гайдара Анна НОВИЦКАЯ.
С самого начала я решила, что первое действие представлено в
виде "музыкального ринга", когда чередуются произведения
Сальери и Моцарта. Может показаться странной подобная трактовка
первого действия. Но я, не имея музыкального образования,
оцениваю данные события с позиции зрителя. С этой же позиции я
буду оценивать и "музыкальный ринг". Сальери. И кто осмелился
усомниться в его гениальности? Особенно, когда в твою душу
проникает этот божественный звук скрипок?
Моцарт. Под грустные звуки кларнета я ловлю себя на том, что
полностью погрузилась в свои мысли, смотрю на сцену и ничего не
вижу. Не судите меня строго, читатель, ведь музыка - тоже дело
вкуса. Когда же начала звучать увертюра Сальери к музыкальной
комедии "Мавр", я вновь вернулась к жизни, вслушивалась и
ловила каждый звук. Это произведение мне особенно запомнилось,
так как в нем оказались задействованы ударные. Простите,
читатель, что ставлю Сальери очко вперед. В свое оправдание
скажу лишь, не ссылаясь на свой зрительский вкус, что, раз мы
уже загнаны в рамки "ринга", то следует их придерживаться.
Естественно, в подобных условиях победить должен кто-то один. В
нашем сознании прочно укоренилась мысль о том, что Моцарт -
"большой человек", "автор райских песен", в то время как
Сальери - "человек средний", не относящийся к классу гениев.
Поэтому, если мы и ставим под сомнения общепринятую версию
отравления Моцарта, то крайне редко.
Именно с данной точкой зрения и знакомится зритель во втором
действии представления, состоящего из оперы Н. Римского-
Корсакова по трагедии А. Пушкина. Проследив за действиями на
сцене, у меня и самой-то сомнений почти не осталось; настолько
правдоподобными были в своих ролях Владислав Горай, Василий
Навротский, Эдуард Погосов и Александр Дмитриев. Но волей-
неволей понимаешь, что речь идет об истории двух реальных людей
и возвращаешься к своей прежней точке зрения. Вспомнив слова,
которые Пушкин вложил в уста Моцарта, что "гений и злодейство -
две вещи несовместные", у меня просто язык не повернется
сказать, что я сомневаюсь в гениальности Сальери. А вот в
пункте "злодейство" я совершенно не уверена. Так, может быть,
Сальери вовсе не является злодеем? Остается только
догадываться, так как ни у кого из свидетелей этого события
нельзя теперь ничего уточнить. И уж простите меня за то, что
победу в музыкальном ринге лично я присуждаю Сальери...
)