Номер 47 (740), 26.11.2004

(Продолжение. Начало в №№ 44, 45, 46)

Как уже говорилось, МКФ "МОЛОДОСТЬ" – это не только конкурсная программа, но и фильмы открытия, закрытия, различные ретроспективы, киноколлекции, т.н. бульвары и так далее. О некоторых из них мы расскажем тоже, но пока остановимся на конкурсных лентах, не отмеченных призами и тем не менее оставивших большое впечатление у зрителей.

В первую очередь – это уже упомянутая в связи с успехом актрисы Эмили Мортимер, сыгравшей героиню, лента английского режиссера Шоны Ауербах "Дорогой Френки". Картина сделана в традициях английского кинематографа – тщательно, практически безупречно. Режиссерская, операторская и актерские работы заставляют забыть зрителей (но не жюри) о некоторой банальности, вторичности (третичности и т.д.) сюжета. Речь в ней идет о глухом девятилетнем мальчике, семья которого состоит из матери и бабушки. Семья вынуждена все время переезжать с места на место, скрываясь от отца Френки – деспота и психопата, по вине которого ребенок потерял слух. Однако мальчику говорят, что отец в плавании. Мать организует "переписку" с отцом. Френки мечтает о встрече с легендарным папой и вдруг оказывается, что в порт шотландского города, где нашла приют семья, входит корабль с таким же названием, какое подобрала мать в мнимых отцовских письмах. Мать находит человека, который должен сыграть роль отца Френки. Мальчик и человек, взявший на себя роль отца, искренне привязываются друг к другу, хотя в конце фильма, когда неизбежной становится встреча с родным отцом, находящимся при смерти, становится понятным, что Френки разгадал ситуацию, но душевная тонкость не позволила мальчику признаться, в этом.

Очень высокую зрительскую оценку получил австрийски фильм "Мое имя – Бах" Доменик де Ривас. Картина поставлена, с одной стороны, под влиянием "Амадеуса" М. Формана с другой – как бы полемизирует с кинолентой о Моцарте при помощи художественных и изобразительных приемов. Хотя поведение Баха не менее эпатажно, чем поведение Моцарта, но создается впечатление, что если Форман свой фильм "писал" акварелью, то де Ривас воспольвзовалась маслом, создав темный колорит, как на старых полотнах голландцев. Из всей жизни Баха автор вырывает лишь одну неделю, трагическую переломную неделю, в которой слепнущий композитор встречается с королем Пруссии Фридрихом II. Наступают дни Великого противостояния художника и власти. Фигура Фридриха сама по себе трагична и загадочна. Де Ривас потратила чуть ли не 5 лет, изучая исторические документы об обоих королях – Короле музыки и Короле государства. Поэтому картине получилась необыкновенно захватывающей. Не меньшее значение в фильме имеет взаимоотношения отца и сыновей: Баха и его детей и, подспудно, Фридриха и его покойного отца. В этих отношениях ключ к пониманию характеров. Картина заканчивается символично, согласно формуле "Король умер, да здравствует король". Покидающий Пруссию Бах, чья карета с трудом выбирается из трясины, встречает застрявший в той же топи экипаж Вольтера, приглашенного Фридрихом ко двору.

В рамках конкурсной программы прошел еще один фильм, никого не оставивший равнодушным, – это лента Андрея Кудиненко по сценарию Александра Кочана "Оккупация. Мистерии".

Если лента де Ривас создана в запале художественной полемики с одним Форманом, то авторы мистерий полемизируют со всем советским кинематографом, воспевавшим Белоруссию как партизанский край, идеализируя бородатых народных мстителей. Картина представляет три новеллы со сквозным персонажем. Насилие, неоправданные зверские убийства, малосимпатичные, мягко говоря, фигуры партизан, ни на йоту не лучших, чем их враги – немцы... Собственно, у этих людей два врага: один – немцы, что жгут и грабят, другой – советская власть, что раскулачивала и ссылала. После того как фильм был отмечен на Московском фестивале, появилась статья в центральной газете "Михалков против Лукашенко". После чего картина получила запрет на демонстрации в Белоруссии, Картина снята явно талантливыми молодыми людьми. При всей, как мне кажется, неприемленности такого огульного, вырванного из контекста Великой Отечественной войны "развенчания" белорусских партизан (насколько тоньше и точнее это сделано у А. Германа в "Проверке на дорогах"), о ней можно было говорить. Но пресс-конференция с авторами вместо разбора художественных достоинств свелась к теме запрета фильма в Белоруссии.

Хорошее впечатление оставила картина словака Олега Гаренчара "Кровные узы" – единственная лента, имеющая отношение к Украине, поскольку одним из сопродюсеров (фильм производства Словакия-Украина-США) выступил Николай Княжицкий (благодаря ему можно надеяться на дистрибьюцию картины в Украине). Украинские деньги "заставили" автора ввести в фильм персонаж – украинца, эту роль второго плана сыграл Анатолий Кузнецов.

Некий эмигрант из Америки приезжает в посткоммунистическую Словакию в поисках своих корней (он узнал, что американская мать – не родная). Содержание фильма можно пересказать словами поэта и режиссера Геннадия Шпаликова: "По несчастью или к счастью", истина проста: никогда не возвращайся в прежние места". Герой находит и мать (точнее, приезжает на ее похороны), и отца, который остается для него чужим, и любовь, которая приносит боль. Сам Гаренчар тоже эмигрант из Словакии, но фильм не автобиографичен, хотя по отлично снятой картине видно, что автор, что называется, в материале.

Среди конкурсных фильмов была картина Дариуша Гаевского "Варшава", о которой мы писали в связи с фестивалем польского молодого кино в Одессе. Был также фильм Хуана Джерарда Гонсалеса "Свободу Кубе" о последних днях правления Батисты. Была бразильская детективная лента Маркоса Бернштайна "Другая сторона улицы". И был фильм "Марс" Анны Меликян (Россия), который показался слабым перепевом известной картины "Город Зеро".

Картина "Ор. Мое золотко" Керен Йедая (Израиль-Франция), как мы уже писали, до Киева не доехала.

(Продолжение следует.)

Елена КОЛТУНОВА.

На фото: кадр из фильма "Мое имя – Бах".

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья