Номер 45 (688), 21.11.2003

(Продолжение. Начало в № 45.)

Я провела не один день в библиотеке Горького, листая хрупкие, пожелтевшие страницы "Знамени коммунизма" 50-70-х годов. В каждом номере большой материал на тему промышленности, о ее тогдашних нуждах и проблемах. И статьи, которые без малейших изменений можно печатать и сегодня: "Гололед не прощает беспечности", "Страшнее холода" (к отопительному сезону – о беспечных людях), "Пропесочить надо не только улицы", "Зимние заботы города" (цитата: "В зимние месяцы даже в южной Одессе бывают и лютые морозы, и обильные снегопады, и особенно гололед"). И "Зима в райцентре" – статья, которая писалась не по телефонным сигналам – Лист лично объезжал заснеженные, заледенелые райцентры, ночевал в неотапливаемых гостиницах.

А вот материалы, перекликающиеся с паникой начала нынешнего лета: "Запаскин сушит сухари" (цитата: "Чем черт не шутит, может, и впрямь не будет хлеба"). И снова о хлебе: "Расточительство" и "Хлеб всему голова".

Ряд статей посвящен соблюдению правил торговли. И среди них победная реляция, сегодня вызывающая горькую улыбку: "Фирменный магазин – это эталон". Статья посвящена открытию на Дерибасовской 27 октября 1967 года магазина "Золотой ключик", переехавшего сегодня в район "Привоза". Листаю, листаю страницы... Критика некомплектной продукции "Полиграфмаша" (а что сегодня?). Очерки о крановщиках, револьверщиках, машинистах... А вот статья "Нераскрытая статистика": "Все перспективные вопросы нужно решать с участием областных и городских организаций"...

Давид Лист был коммунистом и почти до конца своей жизни верил в коммунистические идеалы. Всю жизнь прожил в многокоммунальной квартире на К. Маркса, 6. Две комнаты. В меньшей – дочь с мужем. В большой – он с женой и тещей. Горячей воды в неотапливаемой ванной нет. На кухне многочисленные примуса (затем газовые плиты). Когда работал дома, ему старались не мешать. Но он сам, если тема была интересной, обсуждал ее с дочерью и зятем. Обсуждения часто заканчивались спором. Зять понимал пагубность и лживость системы и пытался приоткрыть тестю глаза. Только в конце жизни Листа ему в какой-то мере это удалось.

Вспоминает известный одесский журналист Феликс Кохрихт: "Статьи Листа одновременно можно было считать хорошими и плохими. С одной стороны, их отличал высокий профессионализм, скрупулезность, страстность, личное участие в раскручивании проблемы. С другой – в них была готовность идти по первому зову партии искоренять недостатки. Я помню один разговор в редакции "Знамени коммунизма". Мне было тогда 23-24 года, а Лист уже был Патриархом. Просматривая рубрику "Меры приняты", где писалось, что виновные получили партийные взыскания, а кто-то вообще был исключен из партии, Лист заметил: "Раньше бы они так легко не отделались. Было время, когда после такой моей критики приговором был расстрел".

Вот такая была когда-то журналистика. У меня, – продолжает Кохрихт, – сохранились самые теплые воспоминания о Давиде Наумовиче как о журналисте-профессионале, у которого я учился, и как об отзывчивом человеке. Он много помогал людям в решении их бытовых проблем. У него ведь были авторитет и связи. Помогал доставать продукты и стройматериалы. Мне – тогда молодожену – помог купить румынскую кухню..."

Об этом же пишет И. Илюшин: "В трудные времена свирепствующего дефицита Давид Лист организовывал для работников редакции выездные магазины... Лист был легендой журналистской Одессы".

Не только Ф. Кохрихт считает Листа одним из своих учителей. В статье "Мои учителя" М. Заславский ставит Листа в один ряд с Андриевским, Рубо, Тонконогим, Эдельманом, Золотаревым, Штернштейном, Владовским...

Известный одесский журналист Анатолий Станчев, говоря о Давиде Листе, как о Журналисте и Человеке с большой буквы, добавляет:

— Лист дал мне путевку в жизнь и журналистику. Мою первую заметку, присланную в письме, он опубликовал в областной газете. С тех пор вот уже 45 лет я в журналистике.

(Окончание следует.)

Елена КОЛТУНОВА.

На фото: Лист на встрече с А. Хачатуряном в редакции.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья