Номер 37 (1084), 30.09.2011

Есть некий парадокс в том, что первые книги, изданные в Одессе, в городе, который входил в состав Российской империи, были написаны французами, причем на языке оригинала, т. е. на французском. Однако этот факт может удивить (или смутить) только тех, кто плохо знает историю города. Ведь именно французы и прежде всего герцог Ришелье привнесли в юную Одессу интеллектуальное начало, привили ее жителям тягу к европейской культуре и вообще заставили чувствовать себя европейцами. Не стоит к тому же забывать, что именно на французском языке в основном говорили в начале XIX века в великосветских салонах: не случайно же один из самых знаменитых русскоязычных романов "Война и мир" Льва Толстого начинается с французских фраз! Да и Александр Пушкин, гениальный поэт, с которого фактически ведет свой отсчет великая русская литература, в повседневной жизни чаще говорил по-французски, чем по-русски. И в одесских салонах начала XIX века наряду с русским слышно было, как правило, французский язык.

В блестящей библиотеке графа М. С. Воронцова и в других одесских книжных шкафах книги были чаще всего французские - философские произведения, трагедии, романы и поэмы, одним словом - от Расина до Ламартина. Более того, в библиотеке М. С. Воронцова сохранилась коллекция "летучих изданий" времен Великой французской революции! Не зря А. Пушкин шутил, что Одесса - город европейский, "вот почему русских книг здесь и не водится". Это не совсем справедливо, поскольку еще в 1810 году в Одессе появились первые книжные лавки - русская и французская (владельцем последней был Рубо, который впоследствии открыл большой книжный магазин), но книги "для образованной публики" в то время, действительно, чаще выходили французские. Из французских изданий и мы получаем информацию о событиях времен становления Одессы как города.

Путешественник и дипломат Жан Рейи имел возможность сопровождать Ришелье в феврале 1803 г. из Петербурга в Одессу, куда герцог получил назначение градоначальником. Можно предположить, что в пути, который в то время занимал несколько недель, Ришелье делился со своим земляком планами преобразователя. А уже летом того же года Жан Рейи имел возможность наблюдать, как быстро и энергично воплощаются эти планы в жизнь, о чем он поведал в своих записках. Интересная деталь: эти записки, которые Жан Рейи готовил для Наполеона, были напечатаны в 1806 году в Париже по личному приказу французского императора.

Важную роль нашего города в черноморской и средиземноморской торговле отмечал и барон де Сен-Жозеф Антуан в своей книге "Исторические очерки о торговле и навигации по Черному морю". Эти заметки имеют особую ценность, так как Антуан еще в 1781 году поселился в Херсоне, откуда мог, как говорится, вблизи следить за становлением Одессы; даже больше - он имел все основания видеть в одесском порту конкурента любимого и опекаемого им Херсона. Однако, как отмечает историк Александр Rретьяк, второе издание книги Антуана (1820 год), представляет собой подлинный гимн реализованному коммерческому потенциалу Одессы.

Еще ближе к "первоисточнику" был негоциант Шарль (он же Карл Яковлевич) Сикар, который в очерке "Письма об Одессе" оставил драгоценные свидетельства о развитии города во времена герцога Ришелье.

Работа Шарля Сикара - труд довольно скромный, особенно на фоне выдающихся достижений передовой мысли начала XIX века. Но кроме поистине бесценных сведений о юной Одессе, она дает возможность понять, сколь многого можно добиться, если у лидера есть четкое понимание цели и к тому же развязаны руки для ее достижения. Урок актуальный и для нашего времени!

Очень интересные воспоминания об Одессе эпохи Ришелье, о самом градоначальнике оставил родственник герцога Луи-Виктор- Леон Рошешуар (на русской службе - Леонид Петрович). Эти заметки имеют тем большую ценность, что их автор с 1805 по 1812 годы находился рядом с Ришелье как его адъютант.

Стоит отметить, что едва ли не первое впечатление о городе связано у 17-летнего юноши с книгами: "Одесса, которая имеет прекрасную библиотеку, предоставила мне необходимые книги, и в свободные минуты я изучал литературу французскую, английскую, итальянскую и русскую; я говорил довольно свободно на этих языках; наконец, я изучил древнюю и новую историю".

А вот еще одно имя из славной когорты французов, благодаря трудам которых мы можем судить об Одессе эпохи ее становления - Габриэль, барон де Кастельно д'Орос. Зная о его литературных дарованиях, Ришелье после своего назначения губернатором Новороссии поручил барону собирать сведения, документы для того, чтобы тот описал историю этого края. Выполняя это поручение, Кастельно не просто увлекся. "Я посвятил 10 лет работе, - писал он впоследствии, - которая была бы для других утомительной, а для меня - легкой, поскольку я надеялся быть полезным России в целом, особенно - жителям южных провинций этой империи". За эту работу, которую автор "ритуально" посвятил Александру I, император наградил Кастельно орденом Святой Анны 2-й степени.

Французский эмигрант Доминик Шарль Николь, который стал аббатом, остался в одесской истории главным образом как первый директор легендарного Ришельевского лицея. Но как и архитектор, прежде чем взяться за проектирование дома, сначала создает его образ в своем воображении, так и достопочтенный аббат приступил к созданию этого учебного заведения, совершенно четко представляя себе принципы, которые должны лечь в основу системы воспитания лицеистов. О чем со всей наглядностью свидетельствует его работа "Наброски правил воспитания в обоих Одесских Благородных институтах", выпущенная городской типографией в 1814 году. Этому изданию, которому - по современным понятиям - больше подошло бы определение "методические рекомендации", суждено стать первой печатной книгой Одессы. Интересно, что книга была издана анонимно, однако ее авторство не составляло никакой тайны: написал книгу тогдашний директор Одесского Благородного мужского института аббат Николь. И хотя современные историки высказывают осторожные сомнения по поводу первенства именно этого издания (не исключено, что "самые-самые" первые печатные работы без остатка растворились в водовороте Времени), однако вряд ли стоит спорить с тем, что произведение аббата является первой одесской книгой, которая имеет общественную значимость и не потеряла ее даже спустя десятилетия после своего появления.

Одесский историк Александр Третьяк обращает внимание на весьма интересный нюанс, а именно - на место издания. В условиях жестко централизованной системы образования царской России труд, подобный "Наброскам...", мог быть издан исключительно в одной из двух российских столиц - Петербурге или Москве. Выход же книги в одесской типографии, скорее всего, стал следствием лоббистских усилий герцога Ришелье, который мечтал превратить Одессу в университетский город. Используя известное всем расположение к нему Александра I, Ришелье вполне мог добиться у императора согласия на некоторое отступление от жестких правил книгоиздания. Почти наверняка можно сказать, что Ришелье способствовал и тому, что первое в Одессе "собственное" печатное издание через три года было переиздано (с небольшими изменениями) во французской столице. Таким образом аббату Николю выпала редкая удача войти в историю нашего города дважды первопроходцем - на ниве образования и книгопечатания.

Подготовил Александр ГАЛЯС.

На фото:

- вывеска французской библиотеки в Одессе;

- аббат Николь;

- книга аббата Николя.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья