Журналистика - профессия модная. Еще бы: ХХI столетие - век информации! Многочисленные факультеты и курсы выпускают ежегодно сотни молодых людей с дипломами, где в графе "Специальность" значится "Журналист".
Но, вопреки такому многообразию, все чаще и громче звучат голоса о кризисе профессии как таковой. Оснований хватает, и прежде всего это широчайшее распространение социальных сетей, связанное с этим явление блогеров, а также все учащающиеся публикации о роботах, тексты которых неотличимы от человеческих...
Но так ли "страшен черт" и не являются заявления о скорой "смерти" традиционной журналистики "несколько преувеличенными"?
С этой темы началась наша беседа с авторитетными медиаэкспертами: учредителем газеты "Зеркало недели", многолетним председателем Комиссии по журналистской этике НСЖУ Владимиром Мостовым и профессором КНУ им. Шевченко, президентом Академии украинской прессы (АУП), членом той же Комиссии Валерием Ивановым. Разговор шел во Львове, на тренинге АУП.
- Кризис - это, кажется, самое мягкое определение того, что происходит нынче с традиционной или классической журналистикой. Падают тиражи газет и журналов, телевидение не имеет прежней власти над зрителями, а молодежь вообще воспринимает информацию через Интернет... С другой стороны, та же молодежь создает конкурсы на журналистские специальности, а, значит, видит в этой профессии будущее для себя. Так все-таки: есть кризис или нет?
Владимир Мостовой (В. М.) - Думаю, что да. Нам приходится искать новые пути в борьбе за аудиторию, это раз. И за свой статус - два. Но журналистика никогда не была чем-то устоявшимся, она все время трансформировалась. Журналистика, условно говоря, "сталинская" отличается от журналистики "хрущевской", а та - от "брежневской" и так далее, хотя временной разрыв между ними не так уж и велик.
Поэтому журналистам не впервой отвечать на вызовы Времени.
Другое дело, что сейчас ситуация качественно иная. Наша журналистика постепенно перестает зависеть от "верхов", от власти, и тут начинается реальная борьба за аудиторию. Это требует каких-то иных форм работы.
Я и прежде говорил, и сейчас говорю, что, к сожалению, из журналистики вытесняется человек. Хотя мы-то как раз работаем для людей и, соответственно, любые проблемы - экономические, политические и прочие - должны рассматриваться через эту призму.
Но те жанры журналистики, в центре которых стоял человек, - очерк, фельетон, памфлет - можно сказать, почили в бозе, а правит бал информация, аналитика, а если взять жанры, то это статья, обзор, корреспонденция, но человек из журналистики ушел. Наверное, все равно придется искать какие-то формы, чтобы вернуть ЧЕЛОВЕКА в центр внимания журналистики.
Валерий Иванов (В. И.): Я согласен с наличием кризиса, но подобное происходит не впервые. Когда появилось радио, думали, что наступит конец печатной прессе; появилось телевидение - решили, что конец радио; появился Интернет - вообще конец всему, но, как видим, это далеко не так.
Другое дело, что следует адекватно отвечать на вызовы времени, привязывать к себе аудиторию... Пока это, надо признать, не получается. Но, по крайней мере, ясна причина: в Украине нет настоящего рынка медиа, а значит, и нет конкуренции между СМИ. И, что самое печальное, нет в том особой заинтересованности...
- У кого нет? У аудитории?
В. И.: У наших медиа! Они сейчас выполняют другие задачи, и привязка аудитории не входит в число приоритетов.
- А что входит?
В. И.: Скажем так: сопровождение какого-то проекта. И главное - отчитаться перед заказчиком, что красиво сопроводили проект. В этом проблема.
- Есть такая замечательная книга "Республика ШКИД"; вы, конечно, помните ее. Одна из ее глав носит название "60 и 60", в ней речь идет о том, как 60 воспитанников этой школы выпускали 60 газет. Естественно, мало кто из них читал произведения товарищей. Так вот: не рискуем ли мы получить ситуацию, когда практически каждый может создать в Интернете свое, условно говоря, медиа, и перестанет быть читателем, зрителем, слушателем?
В. И.: На самом деле, это не страшно. Ну да, многие люди сейчас ведут блоги, активно постят в соцсетях, ну и что? Западная журналистика через это явление (назовем его "журналистика 2.0") уже прошла, и оно не сильно повлияло на тиражи газет и журналов. (Если что и повлияло, так это экономическая ситуация и сужение рекламного рынка). А почему не повлияло? Да потому что аудитория знает, что достоверную, проверенную информацию можно получить только у традиционных медиа. А что касается соцсетей или блогосферы, то нет уверенности, что информация, полученная оттуда, будет правдивой.
В интернет люди обращаются за эмоциями, чтобы почитать любимого блогера, чью точку зрения они разделяют, то есть, чтобы чувствовать себя комфортно в своем информационном пузыре.
А к традиционным медиа люди обращаются, чтобы узнать: а что же реально происходит в окружающем нас мире.
В. М.: Я вполне согласен с Валерием Феликсовичем, но, увы, и в том, что сообщают нынче традиционные медиа, нет гарантии достоверности. Если блогеры декларируют себя абсолютно независимыми, то газеты (я буду говорить только об этом виде медиа, мне наиболее близком) у нас в основном все-таки были и есть зависимыми. Что касается государственных или коммунальных изданий, то тут все ясно. Но и политику частных изданий зачастую диктуют коммерческие интересы учредителей.
Конечно, при таком обилии газет и журналов журналист может сказать, что он не разделяет линию данного издания, и гордо уйти. Но, когда попадет в другое издание, то вскоре и там обнаружит нечто подобное. Ибо, как говорила Лариса Ившина, редактор газеты "День", независимости у журналистов нет, есть свобода выбора зависимости. С этим можно, конечно, поспорить, но в жизни чаще всего именно так и происходит.
В Кодексе этики украинского журналиста есть статья, смысл которой состоит в том, что никто не вправе диктовать журналисту его позицию, но в жизни, к сожалению, часто бывает иначе.
- Грозит ли журналистике "роботизация"?
В. И.: Если говорить об информационной журналистике, то да, конечно. Сейчас роботы как изготовители информационных материалов активно начали использоваться информагентствами и, надо сказать, тексты эти довольно-таки качественные.
Но там, где речь идет об аналитике, о художественно-публицистических жанрах, там, конечно, "белковым" журналистам пока еще ничего не грозит.
В. М.: Я "развращен" "Зеркалом недели", потому как новостная журналистика в нашей газете представлена мало: четыре - пять информаций в номере. Мы исповедуем "авторскую" журналистику. А то, что ей может угрожать "роботизация", я даже теоретически не могу представить.
- Но ведь когда-то невозможно было представить, что робот сможет обыграть даже шахматиста среднего уровня чемпиона, а сейчас машины побеждают даже чемпионов мира...
В. М.: Да, уже давно роботы сочиняют музыку, стихи и так далее, но, как у вас в Одессе говорят: этот фонтан бил, есть и будет.
- Еще один современный тренд - т. н. "универсальный журналист", который способен работать абсолютно во всех форматах. То есть, передать прямо с места события информацию в агентство, заметку в газету, записать смонтировать сообщение на радио, телесюжет, и понятно, все это выложить в Сеть... Откровенно говоря, недоступно моему пониманию, как все это можно делать достаточно качественно?
В. И.: На Западе это есть! Но в данном случае речь идет о журналистике как ремесле. Конечно, это сугубо информационный жанр, а не репортаж и тем более не аналитика. Сейчас в западных вузах будущих журналистов обучают именно таким образом.
- Как я понимаю, это вызвано сугубо коммерческими причинами - экономия средств?
В. И.: Абсолютно правильно.
В. М.: Давно существует такой стереотип, что журналист - это профессиональный дилетант. С одной стороны, один из "китов", на которых держится журналистика, это любопытство. Не зря же шутят, что журналистика - это редкая сфера человеческой деятельности, где за удовлетворение своего любопытства еще и платят. Но журналист все-таки должен на чем-то специализироваться, разбираться в каких-то темах - пусть не на уровне аналитика, но намного лучше "пересiчного громадянина". А нынешнее распространение факультетов журналистики - это просто какая-то эпидемия.
Я когда-то беседовал с ректором Сельхозакадемии и привел такой пример: "Институт журналистики факультета международных отношений при национальном авиационном университете". Думал, что мы вместе посмеемся над этим, но ректор задумался: "А знаете, наверное, и у нас надо организовать подготовку агрообозревателей. Потому что на эту тему пишут все, кому не лень, ничего в этом не понимающие". Вот до такого доходят.
В. И.: Уже организовали...
- Как же вернуть в журналистику Человека?
В. М.: Я считаю, что это зависит исключительно от самих журналистов. Как ты пишешь, насколько острое у тебя перо, есть ли у тебя интересные мысли... Я помню те советские времена, когда очень приветствовалась "кудрявость" изложения. На самом же деле, во главу угла надо ставить мысль.
Я, в общей сложности, 22 года проработал главным редактором: четыре - "Хрещатика", 18 - "Зеркала недели". И все это время искал человека, который бы писал судебные очерки. Если вспомнить "Литературную газету" лучших ее времен: благодаря кому "орган Союза писателей" имел сумасшедшие тиражи - два миллиона триста тысяч? Благодаря Чайковской, Богату, Щекочихину, Ваксбергу.... А я так и не нашел такого журналиста. Сегодня что требуется: море крови, жуткие подробности... А психология преступления никого не интересует. Хотя с этого-то все и начинается...
- В чем будущее журналистики?
В. И.: Честно говоря, в чем я плох, так это в предсказаниях. Трудно сказать, по какому пути пойдет журналистика. Возможно, носители со временем поменяются, но принципы останутся теми же, стандарты - теми же и цель - той же: информировать о том, что происходит вне нашей физической досягаемости.
)
