Номер 39 (835), 06.10.2006

Накануне Дня учителя члены нашей Молодежной редакции встретились с первым заместителем городского головы Анатолием Ворохаевым.

К Анатолию Ивановичу мы обратились неспроста. Ведь до того как стать чиновником, он много лет отдал школе – преподавал математику, был директором, трудился в гороно. И вот благодаря помощи начальника Управления информации Э.В. Щеглова мы оказались в кабинете второго человека в городе.

Анатолий Иванович, увидев на пороге своего кабинета не одного корреспондента, а целых семь, весьма удивился.

— Добрый день, молодёжь, а что, один бы с делом не справился?

— У нас коллективное интервью. Ведь часто количество перетекает в качество!

Ну, давайте, посмотрим.

И мы начали задавать вопросы...

— Анатолий Иванович, почему вы решили стать именно учителем математики?

— У меня был выбор между двумя профессиями. Мне всегда хотелось стать актёром. Но не сложилось... ВГИК (институт кинематографии) был очень престижным ВУЗом, там был большой конкурс, очень сложно было попасть. Поэтому я выбрал профессию математика, так как всегда был силён в этом предмете. А почему поступил именно в педагогический институт им. К.Д. Ушинского? Да просто потому, что здание университета им. Мечникова мне почему-то не очень понравилось (улыбается).

— Вы работали как в обычной общеобразовательной школе, так и в школе-интернате. Чем отличается преподавание в этих учебных заведениях?

— Поскольку существуют различия между детьми, обучающимися в обычной школе, и в школе-интернате, постольку различны и системы преподавания.

Надо учесть, что в обычных школах ученики проводят часть дня – в среднем 5-6 часов. Для них школа – это место получения образования, после окончания уроков они идут домой, и ответственность за них лежит на родителях. В школе-интернате – другая ситуация. Дети здесь не только учатся, они тут гуляют, питаются (в интернатах – пятиразовое питание), спят, одним словом, тут их дом. Конечно же, и требования к детям из интерната и из обычной школы разные. Например, для того чтобы получить тройку на экзамене в обычной школе, ученик должен решить уравнение и задачу, а в интернате для получения той же тройки достаточно просто правильно прочитать вопрос... Но, без сомнения, чувство ответственности испытываешь как за ребят из интерната, так и из простых школ. Впрочем, это чувство должно присутствовать в каждом деле.

— Встречались ли в вашей педагогической деятельности "трудные" дети?

— Конечно, такие есть и в интернатах, и в школах. Но в интернатах таких детей больше, так как воспитанники этих заведений зачастую из неблагополучных семей, и родителям некогда заниматься своими чадами. Эти ребята обделены родительской любовью, нередко с нарушенной психикой. Именно из-за неблагополучия в семье вытекают многие проблемы. Некоторые ученики интерната из-за недостатка хорошей еды и одежды иногда даже идут на кражу. Помню, один раз ученики украли ящик мороженого и раздавали его прохожим на улице.

— Какую же методику вы применяли, чтобы увлечь своим предметом "проблемных" детей?

— Тут важно, чтобы они хотя бы сидели в классе и слушали учителя! Как-то, когда я уже был директором школы, вызывают меня в класс. Захожу и вижу, что один из малышей залез под парту и не даёт провести урок. Я начал его убеждать, чтобы он вылез из-под парты, что английский язык – это очень важный предмет и он ему пригодится в будущем, особенно если он поедет в Англию. А он мне в ответ: "А я в Англию и не поеду, мне туда не надо!".

Иногда ученики просто закрывали класс и не давали учителю попасть вовнутрь... В школе нет однообразия, один день не похож на другой. Каждый урок отличается, каждый класс уникален. А учителю надо подстраиваться под каждого ученика, чтобы учебный материал понимали абсолютно все. Во времена моего преподавания в интернате был огромный дефицит товаров, люди часами стояли в очередях за продуктами. Как-то на моём уроке один из мальчиков сидит и засыпает. Я спрашиваю "Что такое, почему спать хочешь?". А он мне отвечает, что допоздна простоял в очереди за хлебом...

Ребёнка важно убедить в том, что у него есть перспектива в будущем, и направить его силы в нужное русло.

— Много ли ваших учеников до сих пор поддерживают с вами связь?

— Немало, они приходят ко мне, звонят, поздравляют с праздниками. Но большинство своих учеников мне теперь трудно узнать. Дело в том, что первый мой выпуск был лишь на каких-то 10 лет младше меня. Поэтому особенно приятно, когда тебя узнают и с тобой здороваются уже сорокалетние отцы и матери семейств.

— Недавно ввели двенадцатилетнюю систему обучения в школах. Как вы считаете, она эффективнее десятилетней?

— Не знаю. Я, честно говоря, ко всем изменениям в образовании отношусь настороженно. Мне кажется, что образование – это как математика. Можно попытаться создать какую-то новую методику преподавания в плане подачи того или иного материала, но сущности математики мы не изменим. Так же и в образовании. Мне кажется, что не каждый ребёнок в шесть лет в состоянии учиться в школе. Я больше склоняюсь к обучению с семи лет. А вот что касается 12-бальной системы оценок, то она интереснее, чем пятибалльная – больший спектр оценивания знаний. Я без большой радости воспринимаю двенадцатилетнюю систему, но не мне решать этот вопрос.

— Вы воспитывали своих сыновей просто как отец или еще и как педагог?

— Воспитывал, как получалось (улыбается). Мои дети учились в школе, где я работал директором (кстати, Анатолий Иванович когда-то был самым молодым директором школы в Украине). Немного позже, когда я ушёл с этой работы, моя жена продолжала там работать завучем. Поэтому мои дети жили с мыслью, что нельзя "позорить фамилию". Мой младший сын окончил школу с золотой медалью. Сейчас старшему – 27 лет, а младшему – 25. Они уже взрослые самостоятельные люди. Оба пошли по стопам отца, правда, они не стали учителями. Один недолго поработал в школе учителем информатики, потом ушёл на производство, второй сразу пошёл на производство.

— Как вы считаете, чем нынешняя молодёжь отличается от предыдущих поколений?

— Когда мы учились, были Ленинские музеи, Ленинские комнаты, общество было политизировано, а развлечений, как таковых, было мало. Нынешняя молодёжь живёт в свободном обществе, где ничего не запрещается. Сегодня можно и учиться, и развлекаться. Вы – более раскрепощённое поколение. Это одновременно хорошо и плохо: ведь самое страшное для учителя – когда ученики перерастают самого преподавателя и перестают в нём нуждаться. У нынешнего поколения очень много источников информации, и в некоторых случаях ученикам просто не нужен преподаватель, они и так самодостаточны...

— Как вы оцениваете работу Молодёжного совета Одессы?

— Я присутствовал на многих заседаниях Молодёжного совета. Считаю, что сама идея создания данного органа замечательна. Но хотелось бы внести побольше конкретики в его деятельность, ведь ничего не добиться пустыми разговорами без конкретной работы. В каждой сфере деятельности важны не только желание что-либо изменить, а реальные дела... Но вот, общаясь сейчас с вами, я думаю, что с такой активной редакцией вам светит большое будущее!

— Большое спасибо за беседу!

До скорой встречи!

Стоит ли говорить, какими окрыленными мы выходили из здания горсовета после этой встречи...

С А.И. Ворохаевым встречались: Марта Баранова, Егор Левченко, Анна Пинтяк, Дарья Семенченко, Ольга Терещенко, Анастасия Ульянова, Ирина Шива.

Записала беседу Ольга ТЕРЕЩЕНКО.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья