Номер 27 (1321), 22.07.2016

В истории Великой Отечественной можно найти немало примеров того, как герои войны в мирной жизни вели себя, мягко говоря, не лучшим образом, вплоть до того, что становились преступниками.

К сожалению, мы наблюдаем, как те, кто геройски проявил себя во время АТО или активно помогал армии в качестве волонтера, сейчас ведут себя, мягко говоря, не лучшим образом. Примеров немало - в одной только Одессе (да хотя бы тот же "антитрухановский майдан"). То, что эти люди своим поведением дискредитируют сами себя, - полбеды. Хуже, что негативное (опять-таки, мягко говоря) их поведение в "мирной" жизни формирует и негативное отношение к тем целям и идеалам, за которые они либо воевали, либо активно поддерживали воевавших.

Независимо друг от друга на эту проблему обратили внимание два известных в Украине человека - Иван Начовный, один из "киборгов" - защитников Донецкого аэропорта, и художник Сергей Поярков, разместившие в интернете тексты, которые можно объединить под одним слоганом "О наболевшем".

Именно так начинает свое обращение к коллегам по АТО И. Начовный.

"Там, на войне, - пишет он, - нам было нечего делить, кроме сухпая, "мивины" и волонтерской помощи. У нас были одна цель и общие средства. Мы боролись, каждый по мере своих сил и возможностей. И мы все прекрасно знаем, кто где был, что делал и у кого можно спросить, если есть сомнения. Мы знаем, кто сбежал и кто чего достоин. Мы знаем, что после энного обстрела на позициях остаются только самые стойкие. Любой, кто хотел сбежать с войны, это сделал, кто не хотел воевать - не воевал и находил возможности и поводы этого не делать...

Мы требовали к себе должного отношения и отстаивали себя на войне сами.

Мы не верили обещаниям, судили по поступкам, и у нас никогда не было сомнений в чьих-то действиях и словах, потому что мы там все видели и слышали в эфире. И было сразу понятно - кто нормальный воин, а кто "г...".

Но вот проходит время, отмечает автор обращения, и многие из героев АТО начинают страдать преувеличенным чувством собственной значимости и важности. Вместо того, чтобы и дальше сообща отстаивать общие цели и идеалы, добиваться справедливости для всех своих побратимов, люди начинают меряться, "кто где больше навоевал, кому какой значок дали или не дали, кого куда пригласили или не пригласили, кто больше наволонтерил... Слишком короткая у некоторых память и отсутствует чувство ответственности и меры".

Между тем, считает "киборг", в голове у каждого, кто прошел войну, должны быть вопросы о том, какой личный вклад внес он в укрепление имиджа Воина-Героя, какие совершил действия, которые положительно меняют страну.

Увы, но вместо того, чтобы сплотиться и объединиться, бывшие однополчане начинают поливать грязью неугодных персон, обсуждать других воинов и волонтеров, о деяниях которых знают только понаслышке. Короче говоря, вместо поиска правды удовлетворяются сплетнями.

"Тяжело наблюдать, - пишет И. Начовный, - когда друзья разбегаются, побратимы косо смотрят друг на друга, потому что кто-то что-то кому-то зачем-то сказал/наговорил".

Главное, напоминает ветеран АТО, не что сделано когда-то, а то, что делается сейчас для достижения общих целей и победы.

Сергей Поярков же еще более радикален - в отношении "общественных активистов", которых считает главными "гнидами" украинской политики. Чтобы было понятнее, речь идет о тех, кто "зарабатывает на жизнь" общественной активностью.

"За деньги они готовы жечь шины, - пишет художник. - За деньги местных контрабандистов они готовы покачать против местных ментов, чтобы те их не щемили. Собственно, когда человек говорит, что он общественный активист и зарабатывает на жизнь именно общественной активностью, это называется другим словом. Вокзальные "плечевые" и залетные "девушки" с Окружной по сравнению с такими общественными активистами - образец целомудрия. Если источник финансирования общественной организации или группы активистов непрозрачен - это враги социума".

Сергей Поярков замечает, что, когда его спрашивают, что некий условный Автомайдан-96 "хочет сказать акцией против того-то или того-то, и зачем это делается - я отвечаю очень просто: есть расхожая политическая идея, за которую эти конкретные люди идут в бой. Эта идея называется "две тысячи долларов". И идею в две тысячи долларов может перебить только идея в три тысячи долларов. Этот условный Автомайдан-96 считает предательством революции уйти в противоположную точку зрения за 2,5 тысячи долларов. Потому что шаг в плюс 500 долларов - унизителен для их представления об идеалах Майдана. Они перекупаются той или иной стороной только за разницу в тысячу долларов, не меньше".

"Конечно, - иронизирует автор статьи, - "Автомайдан-117 и Автомайдан-92 могут иметь шаг в 500 долларов. Но даже Автомайдан-96 их за это сильно не уважает, могут даже побить за демпинг, как нарушителя конвенции Шуры Балаганова".

Настоящий Автомайдан, по мнению Пояркова, был во времена Януковича, Захарченко и Пшонки: тогда приводы в милицию, лишение прав были "единственным удостоверением автомайдановцев. И эти настоящие автомайдановцы остались по тому же адресу".

А "примкнувшие к ним" действуют нынче методами бандитов 1990-х, прикрываясь идеалами Майдана. "Эти Шарико-Швондеры готовы кричать о борьбе за все, что угодно, согласно прейскуранту".

Фактически, утверждает С. Поярков, т. н. "активисты" и являются настоящей "пятой колонной Путина", язвой, разъедающей страну изнутри.

С чем трудно не согласиться.

Тем более, живя в Одессе...

Подготовил Константин РИТИКОВ.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья