|
Номер 3 (1443), 1.02.2019
СМЕРТЬ "КОРОЛЕВЫ",
ОКУТАННАЯ ЛЕГЕНДОЙ
Сто лет назад, 16 февраля 1919 года, в Одессе скончалась Вера Холодная, "суперзвезда" русского немого кино, прожив на свете всего 26 лет, 6 месяцев и 7 дней.
Ее жизни и творчеству посвящены сотни статей и несколько книг (последняя из них - дилогия Сергея Гавриленко "Сердце Ангела" - вышла летом прошлого года), но большинство авторов интересуют в первую очередь обстоятельства смерти актрисы, многим кажущиеся "таинственными". Почему это так и что на самом деле произошло той давней одесской зимой? Постараемся разобраться.
"Однако молва приписала..."
Одесские врачи, которые несколько дней пытались спасти актрису, сразу назвали причину ее смерти: "испанский грипп", в просторечии "испанка", безжалостно косивший в 1918-19 гг. миллионы людей во всем мире. Но в сознании почитателей актрисы она была вознесена на такую высоту, что невозможно было поверить в столь прозаическую версию. Поклонникам Веры Холодной, а их количество исчислялось миллионами, случившееся казалось настолько нелепым (умерла молодой, в расцвете славы и красоты), что просто не укладывалось в сознании. И неудивительно, что тут же по городу поползли слухи, которые "по горячим следам" воспроизвел Валентин Катаев в своем очерке "Записки о гражданской войне":
"Говорили о какой-то измене, говорили о близком падении города, говорили об одной очень известной кинематографической артистке, имевшей близкое отношение к генералу Франше д'Эспере и игравшей выдающуюся роль в предлагавшейся сдаче города красным.
Незадолго до падения города эта кинематографическая артистка умерла от болезни, называвшейся "испанкой"... Однако молва приписала ее смерть русской контрразведке. Говорили, что артистка была подкуплена большевиками и должна была заставить своего любовника, французского генерала, сдать город. На ее похороны собрались несметные толпы народа. Вход в собор, где в раскрытом гробу был выставлен ее труп, охранялся усиленным караулом. К гробу имели доступ избранные, среди которых видели и французского генерала. Он положил к ее ногам пышный букет с печальными лентами, на которых блистала французская цитата..."
В двух абзацах автор воспроизвел большую часть тех "версий", которые впоследствии будут растиражированы в разных жанрах.
И процесс этот не заставил себя ждать.
Очерк В. Катаева был опубликован в 1920 году, а пять лет спустя появились сразу две статьи, написанные людьми, имевшими непосредственное отношение к одесским событиям того времени. И хотя оба автора представляли противоположные лагеря, но сходились в главном: Вера Холодная ушла из жизни "не просто так".
Владимир Майбородов, бывший представителем одесской гражданской власти при французском военном контингенте, ссылался на сестру жены своего брата, которая "упорно твердила, что раз высшее французское командование спуталось с еврейскими артистками Изой Кремер, Верой Холодной и др., то добра от этого не будет - евреи поставят на своем и сдадут большевикам Одессу, покинув ее на произвол судьбы".
Филипп Анулов, бывший командир партизанского отряда, действовавшего в районе города, писал, что внезапную смерть Веры Холодной объясняли отравлением по приказу французского консула Энно, дабы она не разгласила какие-то тайны.
Правда, к тому времени интерес к Вере Холодной уже сходил на нет. Фильмы с ее участием на советских экранах не шли, а молодого зрителя сюжеты и герои дореволюционного кино совершенно не интересовали.
Новый виток внимания к актрисе и обстоятельствам ее скоропостижной смерти неожиданно возник спустя три десятилетия. "Виновником" оказался украинский писатель Юрий Смолич.
"Рассвет" над сплетнями
В конце 1940-х годов Смолич сочинил эпопею в двух книгах "Свiтанок над морем" ("Рассвет над морем"), действие которой происходило в Одессе во время гражданской войны. Вера Холодная была выведена в романе под собственным именем, но почему-то с другим отчеством. Образ актрисы был, мягко говоря, непригляден. Вот показательный фрагмент из романа: Вера Холодная пришла на прием к французскому консулу Энно, чтобы тот дал ей визу для отъезда за границу (перевод с украинского авторизованный, т. е. Смолич лично его удостоверил).
"Королева экрана! Очаровательная женщина, можно сказать - перл красоты! И не мосье Энно искал пути познакомиться с нею, а... пришла сама... Что ж, если дело оборачивается так, то мосье Энно, опытный донжуан, может побиться об заклад, что не завтра, так послезавтра перл красоты, королева экрана Вера Холодная... будет его любовницей.
Артистка Вера Холодная вошла и, сделав два шага, остановилась. Мосье Энно продержал ее так секунд десять и только тогда наконец поднял усталый и равнодушный ко всему на свете взгляд. И сразу же его подбросило, как на пружинах. Он вскочил и учтиво поклонился, а на лице у него в эту минуту застыло выражение сногсшибательного восторга... В своем волнении она была еще очаровательнее. Мосье Энно мог гордиться тем, какая у него будет любовница!
- Мосье консул, - промолвила, наконец, артистка, - я к вам по важному для меня и конфиденциальному делу... Я хочу выехать за границу, во Францию, и пришла к вам просить визу... Я буду откровенна, мосье консул. Мне надоела эта жизнь. Войны, революции, перевороты. Я артистка, и меня влечет только чистое искусство...
Мосье Энно уже хотел... встать, подойти и просто заключить в объятия очаровательную красотку. Он даже скрипнул стулом, поднимаясь...
Но стул под мосье Энно скрипнул еще раз - он снова сел. Неожиданная идея вдруг пронизала мозг консула Франции...
Вера Холодная в вознаграждение за визу должна стать любовницей генерала Гришина-Алмазова. Ласки очаровательной женщины откроют сердце воинственного мужа... Конечно, чтобы изменчивая обольстительница не превратилась в обольстительную изменницу, как она это великолепно проделывает в своих фильмах, у мосье Энно должна быть на нее хорошая узда: эта самая приманка - виза...".
Дальнейшее действие происходило по "сценарию" консула. Сперва Вера Холодная стала любовницей Энно, затем, по его приказанию, затащила в свою постель белогвардейского генерала Гришина-Алмазова, и передавала первому любовнику шпионские сведения от второго. А заканчивалась эта галиматья тем, что "в награду" за услуги актрису умертвили ядом кураре...
"Художественный образ... может и не соответствовать"
Первой пришла в ужас младшая сестра актрисы Софья, которая осталась жить в Одессе, танцевала в Театре оперы и балета. Она написала гневное письмо автору романа. К чести писателя, Ю. Смолич не оставил его без ответа.
"...само собою разумеется, что речь идет не об историографическом издании, а о беллетристике - в художественном произведении вовсе не обязательна точная документация, - оправдывался писатель. -
В художественном произведении нет необходимости в точном воспроизведении события - законы художественной литературы отличны от законов литературы исторической. Беллетристика передает читателям лишь смысл событий. Их сущность, а образы действующих лиц (даже если выводятся эти лица не под вымышленными именами, а под своими собственными) являются условными. Обобщенными в психологическом и конкретно-социальном раскрытии образа, т. е. в трактовке данного образа автором сообразно смыслу событий, значению и роли данного лица. В результате художественный образ - в соответствующей трактовке писателя - может в частностях как бы и не соответствовать тому живому образу, который запечатлелся в памяти близких и друзей.
Ведь если бы Вы, Софья Васильевна, не были сестрой Веры Холодной, а просто читателем "Рассвета над морем" и натолкнулись бы в романе на образ некоей актрисы, Вас в изложении литературной судьбы этого литературного героя ничего не смутило бы. Потому что такая судьба возможна, она могла бы быть. "Могло бы быть", возможная судьба - в этом сущность беллетристики, отсюда все ее закономерности.
Вас смутило то, что лицу, наименованному в романе Верой Холодной, якобы приписываются некоторые действия и поступки, которые не полностью соответствуют тем действиям и поступкам - фактам - из жизни действительной Веры Холодной, Вашей сестры, которые могли быть Вам известны.
Но, может быть, до Вас доходили те легенды, которые бытовали в связи со смертью Веры Холодной?
...автор романа, желая восстановить доброе имя когда-то известной актрисы, и решил обратить внимание именно на наиболее порочащий вариант - шпионская якобы деятельность! - и, раскрывая сущность человека, вскрывая его внутреннее содержание путем психологических исканий и дальнейших сюжетных построений, разрушить эту порочащую версию, так сказать, изнутри - силой логики и эмоционального воздействия на читателя: это оружие, которым располагает художественная литература".
Лично для меня совершенно очевидно, что умный и интеллигентный человек Юрий Корнеевич Смолич прекрасно понимал, какую чепуху он сочинил: об этом безжалостно свидетельствует сам стиль романа.
Однако не стоит забывать о том, что над Ю. Смоличем дамокловым мечом висело его прошлое. Младший современник и соратник Кулиша, Курбаса, Хвылевого, Зерова и других выдающихся деятелей "розстрiляного Вiдродження", чудом переживший репрессии 1930-х, он долгие десятилетия вынужден был расплачиваться за свои молодые порывы сочинением сервильных опусов вроде "Свiтанка".
И лишь в конце жизни Смолич смог рассказать хоть какую-то правду о друзьях своей молодости. Его тетралогия "Розповiдi про неспокiй" стала чем-то вроде украинского аналога знаменитых воспоминаний Ильи Эренбурга "Люди, годы, жизнь"; для многих читателей, подобно автору этих строк, именно эти книги открыли поразительное богатство украинской культуры начального периода советской власти.
И Мишка Япончик впридачу
Но если Юрия Смолича можно хотя бы понять, то драматург Григорий Плоткин (кстати, урожденный одессит), сочиняя в начале 1960-х либретто оперетты "На рассвете", скатился уже просто в бульварщину. По его "версии", интимные услуги актрисе предлагал, помимо представителей Энно и прочих, еще и... Мишка Япончик. Вот какие куплеты поет он Вере Холодной:
Нужна вам очень эта Эйфелева штучка!
Ведь это просто, понимаете, психоз,
Когда в Одессе есть приличная толкучка
И совершенно потрясающий привоз?
И заживете вы в меня как чижик-пыжик,
Всегда купюрами солидными шурша, -
На Молдаванке я устрою вам Парижик,
Вы просто пальчики оближете,
Вы пальчики оближете и - ша!
Оперетта "На рассвете", поставленная тогдашним главным режиссером Одесского Театра музкомедии Матвеем Ошеровским, имела колоссальный успех у зрителей. И в первую очередь по причине конгениального исполнения Михаилом Водяным роли Мишки Япончика. (Каким был в жизни этот бандит, с "легкого пера" Исаака Бабеля ставший легендарным персонажем, к тому времени уже мало кто мог помнить, так что Япончик вошел в сознание зрителей таким, каким его изобразил обаятельнейший артист М. Водяной).
Оперетта "На рассвете" шла во многих театрах Советского Союза, так что у десятков тысяч неискушенных зрителей складывалось вполне определенное представление о Вере Холодной - как о "даме полусвета" и международной авантюристке. От этого - "рукой подать" до убеждения, что не зря ее, видимо, отравили; а кто именно - значения не имеет!
Фантазия Г. Плоткина имела еще одно следствие: в легенду о Вере Холодной прочно вошел и Мишка Япончик. Причем в изложении последующих авторов он предстает чуть ли не как "ангел-хранитель" актрисы.
"В зимний день 1919 года король одесских воров Мишка Япончик получил письмо, в котором незнакомка умоляла о помощи и просила сохранить ее обращение в тайне. Заинтригованный Мишка согласился на встречу. Каково же было его удивление, когда в кабинет вошла сама Вера Холодная!..
Вера же никогда не прибегала к помощи своих поклонников, хоть в их числе были очень влиятельные люди. Но в этот раз положение было безвыходным...
Когда пришло время возвращаться в Москву... требовалось разрешение: на проезд по части земель, занятых белыми. Такую сопроводительную бумагу мог дать только один человек: полковник Фрейденберг.
Понимая, насколько Холодная зависит от его решения, тот попытался домогаться актрисы. Но Вера в гневе покинула его особняк. Вскоре вся Одесса говорила о том, что Фрейденберг был отвергнут, так что помощи с его стороны можно было не ждать.
Именно тогда Вера от отчаяния обратилась к Мишке Япончику. Мишка был, наверное, единственным поклонником Веры, который ничего не потребовал взамен. Он подготовил план побега Веры и ее семьи из Одессы..." (Анна Русич, "Кто заставил замолчать великую "немую" Веру Холодную").
Схожая роль отведена данному персонажу и в романе одесситки Ирины Лобусовой "Букет из Оперного театра", который вышел в солидном харьковском издательстве "Фолио". Об уровне этого сочинения можно судить уже по аннотации:
"В павильонах построенной в Одессе почти на берегу моря кинофабрики "Мирограф" снимается очередной фильм. Но приглашенных на главную роль актрис одну за другой находят лежащими в гробу, усыпанными дивными цветами и... с петлей на шее. Чтобы закончить фильм, директор кинофабрики приглашает саму Веру Холодную. Неужели и ее жизни что-то угрожает? При этом актрису обещает охранять сам Мишка Япончик, не устоявший перед ее чарами..."
Между тем еще полвека назад участник одесского подполья Илья Горшков, державший конспиративную квартиру на Московской, 13, писал возмущенно: "Зачем понадобилось... притянуть за волосы к В. Холодной Мишку Япончика? В глаза она его не видела и считала бы ниже своего достоинства встречаться с этим разнузданным типом".
К великому сожалению, судя по произведениям последних двух десятилетий, у человека, незнакомого с историей нашего города, может создаться впечатление, будто именно этот бандит - главный одесский "герой". Нет фильмов или сериалов об Ойстрахе, Столярском, Бабеле, Трусевиче, даже об Утесове, зато есть о Мишке Япончике. Так что не случайно его "притягивают за волосы" к Вере Холодной. Чего не сделаешь ради коммерческого успеха!
(Продолжение следует.)
Александр ГАЛЯС.
|
)