Номер 23 (919), 27.06.2008

Тридцать лет прошло, а в памяти чудесным образом осталась телекартинка: молодой человек в очках и при усах победно вскидывает руки. И вся Одесса ликует вместе с ним. Еще бы! Ведь наш земляк, пройдя горнило всесоюзного телеиспытания "Салют, фестиваль!", получил путевку на Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Гаване... Вот так Одесса впервые увидела Александра Федоренко, которого теперь в городе не знают разве что грудные младенцы. Три десятилетия спустя мы решили вспомнить, с чего все начиналось. Благо, многолетнее знакомство избавляет от церемонных обращений....

- Так что, вернемся в 1977-й?

- С удовольствием!

- Какова же диспозиция?

- Я учусь на третьем курсе консерватории, у профессора Серафимы Могилевской, готовлюсь стать пианистом. А консерватория в 1970-х славилась своими "капустниками". В них даже сам ректор, Василий Иванович Шип, участвовал. Помню, один из "капустников" строился на сюжете "Трех мушкетеров", где Василий Иванович был папой, проректор - кардиналом и некоторые другие преподаватели играли как бы самих себя. Так вот, борьба там велась не за подвески, а за подШИПники....

А со мной получилась нескладуха. Подготовкой к Всемирному фестивалю молодежи и студентов в Гаване занимался, естественно, комсомол. ЦК ВЛКСМ курировало в том числе и передачу "Салют, фестиваль!", которую готовила молодежная редакция Центрального телевидения. Отбор участников шел по всей стране. И вот кто-то из Москвы позвонил в ЦК комсомола Украины, оттуда - в Одесский обком, первому секретарю, тот - второму и так дошло до Саши Копайгоры, нынешнего директора Русского театра, который тогда работал в обкоме комсомола. По пути информация изменилась по принципу "испорченного телефона"...

Такова предыстория.

А сама история началась с того, что вызвал меня к себе декан. Я болел перед этим недели две (был страшно простужен) и полагал, что меня вызывают за пропуски. Но декан, увидев меня, первым делом сказал: "Разувайся, лезь на рояль!" Оказалось, надо повесить портрет Баха. Когда мы это сделали, декан сообщил, что, дескать, на областном телевидении будет сниматься какая-то передача , и им нужен "рояль в кустах". Рояль будет конкретный, а я, как студент, который кроме того, что играет на фоно, еще и не боится сцены, обладает чувством юмора и т. п., должен находиться "в засаде", и когда все запоют массовую песню (а тогда это было принято), то я подхватываю тональность и начинаю подыгрывать...

И вот, вооруженный такой информацией, я прихожу во Дворец студентов и вижу там Андрея Меньшикова, который тогда был завотделом молодежной редакции ЦТ. Ну, думаю, у меня дежа вю: Меньшиков делает передачу на областном ТВ?!

А вокруг Меньшикова сидят мэтры тогдашней одесской самодеятельности, и он дает им задания. Сперва надо иронически, весело рассказать о себе, затем придумать комический рисунок на тему молодежного движения. И третье задание - рассказать, как ваша комсомольская организация готовится к фестивалю молодежи и студентов на Кубе.

И вот тут я обращаюсь к Меньшикову: "Мне сказали, что вам нужен пианист". Он рассмеялся, и мы стали выяснять всю цепочку "испорченного телефона". После чего, вдоволь нахохотавшись, Меньшиков предложил мне тоже принять участие в конкурсе. Я поначалу отнекивался (куда мне сражаться с такими "зубрами"!), но потом все же сел и придумал вот что. О себе я сочинил такой рифмованный воронкосходящий текст: мои роли в этой жизни - сын, студент, курильщик и т. п. Строчки постепенно сужались, но были в одном ритме. Потом нарисовал карикатуру: ухо, внутри него глаз, и это все бежит. Назвал "Спешите видеть!" Сдал я свои работы и ушел. Дело происходило в ноябре и вдруг, сразу после Нового года, звонок из Москвы: Федоренко 13 января, на старый Новый год должен быть в Останкино.

Приехал я в Москву "по-одесски". Дело в том, что я жил в общежитии на Комсомольской, документы лежали в большой сумке, в боковом кармане. И вот когда в нашей комнате кто-то из ребят мыл полы, он опрокинул ведро, вода попала в сумку и моя фотография в паспорте расплылась сразу на две страницы. Я обнаружил это только в Останкино, где строгий пропускной режим... В общем, выдали мне пропуск и я появился самым последним из участников конкурса.

А были там Вова Мукусев - будущий знаменитый "взглядовец", Андрюша Кнышев, Андрюша Луковников - люди все впоследствии известные, но и тогда не из последних, а я ведь случайно попал в эту тусовку. Но ребята-то этого не знали и считали: вот приехал одессит, значит, всем им придется на этом фоне отдыхать...

А я в ту пору был одесситом всего лишь два с половиной года. У меня папа - военный моряк, так что родился я в Севастополе, пошел в школу в Очакове, музыкальное училище заканчивал в Николаеве и потом я уже поступил в Одесскую консерваторию. Но за эти два с половиной года я столько впитал в себя "одессизмов" различных, что мне потом Масляков говорил: "Давай уже разговаривать нормально"...

В общем, познакомились мы все, и началась работа.

- Что это была за передача "Салют, фестиваль!"?

- В ней принимало участие 10 человек. Мы отвечали на вопросы, выполняли задания. Один конкурс был на знание истории молодежного фестивального движения. Его мы, естественно, готовили заранее, тексты выучивали назубок, чтобы, не дай Бог, не перепутать что-то в политике партии, но зато остальные пять-шесть были помесь КВНа с самодеятельностью. Популярность передачи была бешеной. Ведь КВН закрыли, а из молодежных программ оставались только "А ну-ка, парни" и "А ну-ка, девушки". Наша передача выходила раз в месяц, но за неделю перед каждой записью нас доводили до полушизофренического состояния - когда не шутить человек просто не может.

Например, мы шли по улице, смотрели по сторонам, видели какую-то вывеску, тут же мгновенно рождался каламбур или шутка и т.п. После каждый передачи два или три участника отсеивались, а вместо них приходили победители конкурсов для зрителей. Но тот костяк, о котором я говорил, - Мукусев, Кнышев, Луковников, я - как мы стартанули, так потом на Кубу и поехали...

- Как складывались отношения между участниками? Ощущался дух соперничества?

- Нет, и в мыслях не было, чтобы "подставить" другого, "завалить". Мы все стремились, прежде всего, сделать классную программу, а кто в итоге поедет на Кубу, было как- то не столь уж важно. Поначалу вообще предполагалось, что поедут три победителя, это уже потом выделили пять путевок.

- Какой из конкурсов был самым запоминающимся?

- Естественно, свое любимое вспоминается...

Одно из заданий - показать оригинальный номер художественной самодеятельности. Андрюша Кнышев тогда простучал "воздушную кукурузу" на зубах, а мне пришла в голову такая идея. Я играл "Хабанеру" из оперы "Кармен" четырьмя пальцами - двумя правой руки, двумя - левой. На указательный и средний пальцы левой руки были надеты штанишки, а на пальцы правой руки - юбочка. Снималось все это в отражении на крышке рояля. Я тогда, как говорится, "порвал" этим номером весь Советский Союз. После чего глотнул "воздуха славы", потому что после каждой передачи приходили мешки писем.

- О чем писали? В основном, наверняка, девушки хотели познакомиться?

- Конечно, приглашали в гости: мол, коровы, свиньи у нас в селе есть, приезжайте и т. п.

- А как одесситы реагировали? По улице можно было пройти спокойно?

- Одесситы как раз были, есть и будут корректными по отношению к своим знаменитостям. Когда узнавали, то улыбались, но никогда не дергали, не трогали, что называется не мешали жить. В консерватории было хуже...

Считалось ведь как: пианист должен заниматься в день по 10-12 часов. А я уезжаю каждый месяц на две недели, потом приезжаю, судорожно какие то зачеты пытаюсь сдавать, потом опять уезжаю, опять приезжаю и т. д. и т. п.

- Неужели не могли сделать поблажку: все-таки человек на всю страну известен...

- Поблажек категорически не делали. Мне еще повезло с педагогом: Дашковский Вячеслав Яковлевич спасибо ему, к моим приездам-отъездам относился терпеливо. Правда, забегая вперед, скажу, что потом эта известность "вылезла боком". Тогда ведь студентам поступить в партию было практически невозможно, а меня приняли по звонку из райкома. И сразу же сделали секретарем комитета комсомола. Так что весь пятый курс я буквально разрывался. Нужно было, с одной стороны, готовить программу выпускного концерта, а это - Гершвин, Рахманинов - толстенные форматы. С другой стороны, - управлять комсомолом. Но ничего, справился. Все госэкзамены сдал на "отлично".

- Но вернемся в 1978-й...

- Да, вот мы "отстрелялись" полгода и в августе сели в Одессе на теплоход "Грузия". Было там 470 делегатов со всего Союза. По дороге заходили в Пирей, съездили в Афины, видели Акрополь, Парфенон, все руками потрогали, сувениров накупили... День провели в Лиссабоне, видели потрясающий музей карет, ходили по местам, связанным и с Магелланом, и с Колумбом...

В то время еще холодная война продолжалась, и теплоход сопровождали натовские истребители. У нас каждое утро в 6 часов построение, подъем флага, гимн играет и все прочее, а над мачтами летают истребители, пытаются вроде бы запугать. Но мы, хоть и морозец пробегал по коже, пели гимн, чувствовали себя как бы на островке территории Советского Союза, и тогда этот патриотизм был настоящим.

- Чем запомнился сам фестиваль?

- Прежде всего, вспоминается митинг, где выступал Фидель Кастро. У нас были разговорники, мы какие-то пару слов по- испански выучили, но, конечно, практически ничего не понимали из того, что он говорил. Но глядя на Фиделя (а я буквально в тридцати метрах от него сидел на плечах у приятеля), слушая, как он говорит, был просто потрясен тем, как он владеет... не толпой, а коллективом единомышленников... Это ощущение лидера, который сам свято верит в те идеи, которые несет... Эти люди, которые не просто ему верят, они готовы пожертвовать собой ради идеи... Вот это единение нации вокруг своего лидера то, чего, как мне кажется, сегодня нам не хватает просто архи... Не нужно тиранов, самодержцев, но очень нужна нам объединяющая идея, философия, чего, к сожалению, сегодня нет в нашем обществе...

А вообще-то, на фестивале было очень живо, весело, раскрепощенно. Вся советская делегация жила на теплоходе, и мы с Кнышевым, Мукусевым готовили каждое утро радиопередачи. Там была рубрика "Полезные советы" типа: "При заполнении бассейна требуйте долива после отстоя пены". Или "Если вы случайно оказались за бортом теплохода и не взяли с собой спасательный жилет, не спешите идти ко дну; вас может подобрать проходящая мимо акула"...

Поскольку было много народу, то питались в две смены. Наши передачки шли как раз во время завтрака первой смены. Так за нами потом гонялись, говорили, что есть не могут из- за наших шуток...

Конечно, запомнились встречи с кубинскими студентами, рабочими... Совершенно потрясающее пиво кубинское... По ночам мы гуляли по набережной, где на помостах играли джазовые коллективы - такие, что невозможно было оторваться. Кубинцы музыканты потрясающие...

Не могли, конечно, миновать легендарные кубинские пляжи. Интересно, что Фидель обратился к жителям Гаваны с просьбой во время фестиваля не ходить на пляжи, чтобы хватило места делегатам. И народ послушался, так что даже обидно было видеть пустые пляжи... Жили кубинцы очень скромно - по карточной системе. Выдавалось по этим карточкам где-то пять пачек сигарет в неделю, две пары штанов в год и т. д., но это нивелировалось совершенно потрясающей природой, солнцем, океаном... В общем, все было необыкновенно здорово...

С этого фестиваля в меня, можно сказать, вселилась бацилла телевидения. И, несмотря на то, что 19 лет было отдано музыке, я стал тем, кем стал...

- Но хоть иногда тянет к инструменту?

- Тянуть-то тянет, иногда поигрываю, конечно, но чем дальше, тем стыднее прикасаться к клавишам. Тем более, что мои сокурсники действительно стали музыкантами и достаточно известными, многие из них уже и звания получили... Но, видимо, надо было так судьбе распорядиться, чтобы я именно эту нишу заполнил.

Беседу вел Александр ГАЛЯС.

Фото из архива А. Федоренко.

Версия для печати

Предыдущая статья

Следующая статья