| |
|
Номер 01 (1345), 20.01.2017 Вот и наступил 17-й год, 2017-й.
Для родившихся в Стране Советов дата знаменательная. Исполняется 100 лет со дня свершения февральской и октябрьской революций, перевернувших с ног на голову жизнь и судьбы сотен миллионов людей. Так или иначе большая часть планеты была втянута в этот поворот. Кто-то вынырнул из него относительно благополучно, кто-то барахтается в нем до сих пор...
Сегодняшний рассказ о тех, кому повезло выбраться на берег без потерь. Тем интереснее для нас их опыт... СПАСИБО ИЛЬИЧУ!
По странному стечению обстоятельств на обложке блокнота, который я захватил с собой в поездку по Финляндии, изображен монумент зорко смотрящего вдаль всемирно известного, но ныне все больше охаиваемого Владимира Ильича. А между тем не все так скверно в его революционной деятельности. По крайней мере, получившая из его рук суверенитет и свободу Финляндия с полным правом может и должна до века скандировать немногочисленным своим народом здравицу: "Спасибо Ильичу!". Просто оторопь берет, что было бы сегодня на унылых финских равнинах, если бы Ильич не спустил финнов с российского поводка. Цикл заметок из дневника с символической картинкой мы предлагаем читателям. Итак... 1. Обморок в маркете в мертвый сезон Маленький тихенький городишко Риихимяки возник всего в двух часах неспешной паровозной езды от советской границы. В ярком свете низко висящего северного солнца городок был словно вымытый и протертый до блеска. В субботний полдень улицы оставались пустынными. И только редкие машины шуршали по дороге, вежливо притормаживая у пешеходных дорожек. Еще более редкие прохожие чинно прогуливались в легких куртках, деловито заглядывая в витрины аккуратных лавок и местных мини-маркетов. Но в этот час уже все было закрыто: народ Финляндии отдыхал. Еще один символ прошлого я отыскал на стене вокзала. Табличка с надписями по-финляндски и по-русски гласила: "В 1870 году открыта железнодорожная линия Риихимяки-Петербург". И все. В том же году в глубинке России родился тот, кто полувеком позднее стал истинным благодетелем финнов... Впечатление от страны, в которую попадаешь впервые, складывается причудливо: из случайных наблюдений, запланированных встреч, желаемых посещений и неожиданных разговоров, из всего того антуража, что вокруг тебя в каждый миг. Человеку со стороны в короткий визит не постичь политических страстей чужой страны. Как не постичь до конца и характера народа. Но проще и зримее то, что осязаемо, что сравнимо с нашим бытием. Словом, называемое у нас социально-экономическими условиями. Если бы, перейдя границу родной державы, я бы сразу попал в финские маркеты, возможно, не стал бы вовсе прислушиваться к сетованиям финнов на теперешние трудности жизни. Но маркеты были закрыты, а первые беседы состоялись в тот же вечер.  В гости к нашей хозяйке, преподавателю русского языка Пяйвют Хутту-Хилтунен, заглянул поселившийся поблизости женатый на финляндке художник Вася из Николаева. Ему, ох, как трудно! За пять лет жизни среди финнов так и не нашел постоянного заработка, а 12 тысяч марок его жены Кирсти (около 3 тысяч долларов!) хватает на житье семьи из трех человек без всякой роскоши. Зарплата Кирсти - среднехарактерная для Финляндии и весьма высокая по европейским меркам. Но не менее высоки здесь и цены. Страна считается чуть ли не самой "дорогой" в мире. Отсюда - тот ворох проблем, на которые жалуются сами финны. Начиналось все во благо. Сильные профсоюзы неустанно боролись за повышение оплаты труда во всех отраслях промышленности. Вслед за ростом зарплат и пособий шло удорожание самой продукции, а следовательно - рост цен. Положение сейчас уникальное: люди, которые буквально в двух шагах от дома могут приобрести все необходимое, все чаще отправляются за покупками в соседние Швецию, Норвегию, даже в Данию, где все в полтора-два раза дешевле. Из-за высочайшей себестоимости продукции финляндских предприятий она сегодня неконкурентоспособна на мировом рынке. Выходит так: если брать аналогичные товары, сделанные в Финляндии и в любой другой стране, то местные изделия даже с меньшими накладными расходами все равно стоят значительно дороже. Вот один пример. Бананы и апельсины, а также ананасы, авокадо и киви, как известно, в северной стране не выращивают. Но продают их здесь круглый год. Как и выращиваемые в местных теплицах помидоры, огурцы, картофель. Но вот парадокс - финляндские помидоры стоят втрое дороже тропических бананов и вдвое - завезенных аж из Латинской Америки цитрусовых. Раз уж мы заглянули в маркет, остановимся. Но долго лучше не стоять. Нет, дело не в ценах. Советским, очевидно, любая валютная цена ужасна. Дело в том, что даже самые стойкие не могут удержаться от неприличных восклицаний, верчений головой и легкого закатывания глаз. Этим нельзя удивить в рассказе, но это больно бьет по внутренним струнам так, что ничего поделать с собой нельзя. Я не любитель кефиров и рыбных консервов, неясного происхождения компотов и сосисок. Но когда этого - в десятках видов, во множестве ярких призывных разнокалиберных упаковок на все случаи жизни, и когда продуктовая часть маркета, без зазоров забитая всякой всячиной, имеет размеры половины футбольного поля, и когда сколько бы кто чего ни покупал - оно все равно не заканчивается и не обрастает очередями - вот тогда становится, мягко скажем, грустновато. И вновь завидуешь финнам, одним из немногих, кто победил в русской революции 17-го года... Со мной обморока не было. Лично я обмирающих до потери сознания также не наблюдал. Но видел, как тяжело, просто мучительно переносят визиты в чуждый маркет бедные советские женщины. Вот им-то до обморочного состояния совсем рукой подать. Возможно, им в неестественном блеске прилавков и в разложенных между полками рекламных проспектах видится вся глубина своего унижения в богатющей нищей России. Не будем расстраиваться дальше. Сменим пластинку на вой заунывного полярного ветра. Сродни ему сетования финнов на нынешние трудности. Местные экономисты, да и обыватели, оценивают состояние финляндской экономики как депрессию. Уже в прошлом году начался заметный спад производства, охвативший различные отрасли хозяйства. Во многих местах снизились объемы работ, ряд предприятий закрылись. За этим последовали увольнения. Сегодня число безработных достигло 10 процентов от трудоспособного населения маленькой страны. Много! И спад, судя по всему, нарастает. Не последней причиной стало ухудшение экономического положения в Советском Союзе. Традиционный торговый партнер Финляндии сам в состоянии хаоса, а посему и его контакты рвутся одни за другими. Для финнов это особенно ощутимо, ибо не одно десятилетие они в ряде отраслей целенаправленно ориентировались на советский рынок. Правительство ищет выход из непростой ситуации. Налоги уже съедают от трети до половины заработков, а на повестке дня - возможное повышение отдельных налогов еще на несколько процентов. В то же время, не снижая благотворительных программ и выплат пособий, парламент просит предпринимателей, людей имущих заняться сбором средств на будущие пособия. Правда, даже люди богатые раскошеливаться не спешат: привыкнув к определенному уровню жизни, они стремятся удержаться на нем и не без опаски смотрят в завтра. Ибо известно, что у кого много есть, тому труднее терять... Не успел я вернуться из Финляндии, как с вопросами покупательского характера обратились те, кто туда собирается. Естественно: если не можешь ничего приобрести в советском магазине, остается надеяться на иноземный маркет. Сразу предупреждаю: на финляндские не надейтесь. Как и продуктов, вещей там - масса. Прекрасного качества. Чаще - неброских фасонов, скорее спортивного образца. Это - дань традициям и достаточно суровым условиям жизни, когда лето коротко, а зима с ноября по апрель балует крепкими морозами. Но покупать вам в финляндских маркетах вряд ли захочется. Цены кусаются. Доступны ли они финнам? Судя по тому, что шестеро из каждых десяти ходят в кожаных куртках, а у каждого в доме порой не по одному велосипеду ценой, кстати, тоже в полторы-две тысячи марок, то с покупательной способностью местного населения (нашими, вероятно, молитвами) все обстоит благополучно. Да и голодных и нищих с протянутой рукой, каких сегодня во множестве в наших миллионных городах, не видел ни одного. Пьяных и заплывших от неумеренного употребления алкоголя видел, а голодных и оборванных - нет. Так что если кто и упадет в обморок возле прилавков маркета, то это наверняка будет не финн. Хотя есть сведения, что до памятного 17-го население Латвии, Эстонии, да и нашей родной Одессы, ничем на страну Суоми не похожей, жило во многом лучше северных соседей... 2. Сауна с пивом и разговором "за жизнь" Мы привыкли называть баньки с сухим паром "саунами" или "финскими банями". Число их множится. Но для большинства это все же экзотика. Для самих финнов сауна - неизменный атрибут быта, мощный компонент национальной традиции. Приглашение гостей на "ужин с сауной" - дело обычное. Вот и нас пригласил на такой вечер 46-летний редактор оульской газеты "Кансан тахто" Ээро Матеро, неторопливый кряжистый человек среднего роста, в очках и с окладистой бородой старообрядца. По-русски он говорит раздумчиво, с привычным прибалтийским акцентом. Но, кажется, само умение говорить на нашем родном языке доставляет ему удовольствие. И, думается, не только потому, что газета его придерживается социалистической ориентации, а сам Ээро питает искреннюю симпатию к нашей разнесчастной стране, где бывал уже несколько раз. Находить с собеседником общий язык - это тоже традиционно финская черта. Как и предупредительность, приветливость, с детства воспитанная уважительность к любому человеку.
Замечу, что сходные детали быта и в домах принимавшей нас Пяйвют Хутту-Хилтунен, и у ее друзей Пааво и Асты, и у людей большего достатка. Везде - простор, чистота, все пригнано так идеально, что кажется неправдоподобным. Ну а круглосуточно работающий и не подтекающий водопровод с удобными сантехническими приборами - словно и вовсе не из человеческой жизни. ...Ужин с сауной - дело дружеское. Он не отмечен скопищем малознакомых лиц. Рационально - два-три блюда с салатами, плюс мороженое с морошкой - поев, вы в основном ведете неторопливую беседу о жизни. Если у нас любой такой разговор сведется к сетованиям на бытовые проблемы, бесконечные дефициты, очереди и личные неурядицы, то финны склонны говорить о работе, о детях, которых во многих семьях по трое и больше, о своих увлечениях и политических пристрастиях. В семье Матеро очень любят своих поздних детей - рассудительную с льняными волосами 8-летнюю дочь и непоседливого белоголового Эмили. Шестилетний шалун не теряется ни рядом с незнакомыми, ни под строгим взглядом отца, ни в связи с невозможностью поговорить с иноземными гостями. Мальчишке просто хочется шалить и играться. И когда объявляется сбор в сауну, Эмили готов первым. В тонком махровом халатике, наброшенном на голое тельце, он мчится через двор к немодной, но основательной постройке, в которой находится сауна. И пока взрослые степенно обнажаются в ожидании пробирающего внутренности тепла, Эмили уже ерзает на верхней полке баньки и слегка похлестывает себя березовым веником, при этом повизгивая от удовольствия. Судя по всему, сауна - любимое место семьи Матеро. Сюда они ходят и все вместе, и с гостями. Летом - почти ежедневно, зимой - чуть реже, но в промежутках между тепловыми ваннами выскакивают на занесенный снегом двор. Все, и том числе и малыши...
(Продолжение следует.) Аркадий РЫБАК. 1991 г. На фото Михаила РЫБАКА: - Пяйвют Хутту-Хилтунен говорит по-русски. - Пешеходная зона в Оуду
|
|
|||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||||||
)
