Номер 6 (545), 09.02.2001

К оглавлению

(архивное дело # 115656)

В феврале 1938 года, уже под конец беспримерной ежовской вакханалии арестов, 3-м отделом НКВД Одессы по статье 54-10-11 бы арестован заведующий детским отделением Черноморского водного отдела здравоохранения доктор Францев Федор Петрович. Францев временно совмещал еще и должность врача-инспектора в детском санатории имени Ленина.

Доктору Францеву, врачу по детским болезням, сначала вменили в вину сокрытие того, что он был "бывшим белым офицером, служил в белой армии и являлся членом контрреволюционной организации, был связан с врагами народа и совместно с ними занимался контрреволюционной деятельностью". Но это обвинение было необоснованно, потому что еще в 1922 году декретом ВЦИК были полностью амнистированы все те, кто служил в белой гвардии и в других контрреволюционных войсках и в 1918-1920 годах. Тогда были реабилитированы даже белые генералы и украинские повстанческие атаманы, кроме Петлюры, Махно, Савенкова, Деникина, Врангеля.

Вначале следователи НКВД хотели представить "дело Францева" так, что в Одессе 1937-1938 годов существовала разветвленная террористическая контрреволюционная офицерская организация во главе с директором санатория Константином Филатовым.

Но когда Францев после жестоких избиений и пыток признал уже свое "белогвардейское прошлое" и готов был признать и участие в антисоветском подполье, следователи НКВД решили навесить на него еще и дополнительное фантастическое обвинение в шпионаже в пользу Японии. Абсурдное обвинение не требует доказательств, и это устраивало "ежовских соколов".

Доктор Францев родился в 1898 году в мещанской семье в Батуми (Грузия).

Интересна судьба Францева в грозные годы революции и гражданской войны. Она показательна для двадцатилетнего юноши тех грозных лет, в которые власть за три с половиной года сменялась 10-15 раз. В Одессе тогда было множество людей - мелких служащих, при красных служивших красным, при гетмане - гетману, при белых - белым, постоянно перекрашиваясь, ведь жить и кормить семью было необходимо. Но парадоксы давней истории в 1937-1938 годах уже стали слишком дорого стоить.

В 1914 году Федор Францев заканчивает Батумскую гимназию и переезжает в Одессу, где в том же году становится студентом медицинского факультета Новороссийского университета. В июне - августе 1919 года после окончания университета Францев направляется Одесским губвоенкомом по мобилизации в Красную Армию и служит врачом сборного пункта уездного военного комиссариата в Тираспольском гарнизоне. С отступающими красными в августе 19-го Францев не подался в Россию, так как был серьезно болен брюшным тифом.

Осенью 1919 года Францев оказывается в белой Одессе, где начинает службу в белогвардейских частях. После сдачи белыми Одессы и эвакуации белой гвардии в феврале 1920 года Францев остается в Одессе.

В 1921 году Францев был первый раз арестован "за бандитизм... и незаконное хранение золотых вещей", однако, просидев месяц в тюрьме, был отпущен за недоказуемостью преступлений.

Далее - упорная работа в поликлиниках мортехникума и Одесского водного института.

В 1931 году он был потрясен сообщением о том, что за контрреволюционную деятельность и связь с иностранцами из Батуми в Нарымский край, в ссылку на пять лет, был выслан его отец - Петр Федорович Францев.

А через семь лет из своей квартиры в Одессе на улице Щепкина N 23 и сам Федор Францев был навсегда переправлен в одесскую тюрьму.

На Францева с его службы поступила нелестная характеристика - донос. Ему вменяли в вину недобросовестность в работе, несвоевременную отчетность, срыв диспансеризации детей, опоздания к больным детям при вызовах на дом.

Францеву и начальнику МСУ К. Филатову "шили" еще и срыв строительства детского санатория. Только непонятно, как врач мог сорвать ударное строительство? Ведь он участвовал в строительстве и оборудовании санатория и был даже за отличную работу два раза премирован.

Смехотворное обвинение в дискредитации Советской власти сводилось к тому, что Францев случайно обнаружил брошюру Льва Троцкого в детсанатории и отнес ее в политотдел.

При первых допросах Францев даже шутит: он не знал, что строительство детсанатория - это вредительство. Но вскоре "ежовские соколы" ему отобьют желание шутить или упорствовать.

Через полтора месяца пребывания в застенках НКВД, после угроз, пыток, избиений Федор Францев начал давать "целиком правдивые и нужные показания". Он сознался в том, чего не было на самом деле: якобы он был завербован для шпионской разведывательной работы в пользу фашистской Японии!

Этим признанием Францев подписал себе смертный приговор. Вся эта галиматья была плодом фантазии самого следователя, который не очень-то утруждал себя придумыванием правдоподобного шпионского сюжета.

Федор Петрович должен был сообщать "сверхсекретные сведения" о настроениях в студенческой среде Одессы, о бытовой жизни одесских студентов, о количестве и суммах их стипендий, условиях проживания в общежитиях, а также о работе порта.

Черным юмором можно назвать вопросы, интересовавшие японцев, ведь сумма стипендий и состояние туалетов в студенческих общежитиях не очень большой секрет. О работе Одесского порта Францев просто не мог знать, так как не работал в порту.

Однако Францев сознался, что был связан с сотрудником японского консульства и заходил туда несколько раз. "Но зачем секретному агенту "светиться"?", - спросит любой логически мыслящий человек.

Францева вынудили признать, что его отец был старым контрреволюционером и был связан с итальянским капитаном- фашистом, сообщал ему секретные сведения с целью шпионажа. Но Францев-старший еще за три года до ареста Францева-младшего умер в ссылке в Сибири от туберкулеза, и теперь валить на него можно было все грехи.

Интересно, что все "дело" было построено на неправдоподобных, фантастических признаниях Федора Францева под пытками и угрозами.

Сотрудник 3-го отдела Пустыльник обычно усердствовал на службе - в избиениях и пытках. Очевидно, усердствовал он и на допросах обвиняемого Францева.

Вскоре подследственный внезапно скончался. Тело Федора Францева тайно было предано земле.

В следственных документах значилось, что сорокалетний доктор Федор Францев покончил с собой во второй половине апреля 1938 года в Центральном арестантском доме Одессы. Но скорее всего он попросту был замучен на следствии и не выдержал пыток. После его смерти была попытка обставить дело так, что его приговорила к расстрелу тройка НКВД по Одесской области.

Когда бериевские чекисты "чистили" ведомство безопасности и расстреливали вчерашних коллег по топору, всплыло и "дело Францева". Оно было вновь расследовано в аппарате заместителя Берии Меркулова в августе 1939 года, а виновные в его фальсификации и в самоубийстве или убийстве подследственного были привлечены к ответственности и, очевидно, расстреляны. Но только в апреле 1991 года Федор Францев был наконец-то официально реабилитирован, посмертно.

В. ФАЙТЕЛЬБЕРГ-БЛАНК, академик,
В. САВЧЕНКО, доцент.

К оглавлению	Вверх	Подшивка