К оглавлению

МИХАИЛ РЫБАК

КРАМОЛА КАПИТАНА НИКИТИНА

В чем только не обвиняли функционеры от партии и высокопоставленные чиновники пароходства капитана Никитина! И в том, что подарил катер секции водномоторного спорта, и в том, что на борту теплохода рядом с ним была любимая овчарка, и якобы в "панибратстве" с некоторыми членами экипажа, да и мало еще в каких "грехах". После успешных и прибыльных для пароходства американских рейсов, когда теплоход "Одесса" не только заработал валюту, но и укрепил престиж страны на американском континенте, капитана обвинили в "преклонении перед Америкой, в "издевательстве" над традиционной советской морской формой, а следовательно, в подрыве вездесущей компартийной идеологии.

А дело было в том, что прогрессивный капитан переодел весь экипаж в новую форму и сделано это было именно во время во время американских круизов. В этой форме, которая стала в полном смысле слова флагом корабля, моряки теплохода "Одесса вызывали восхищение во всех портах, куда заходил теплоход. Белые, облегающие грудь фланельки матросов (пошив был индивидуальным) были безукоризненно отглажены, а вместо громоздких, тяжелых фуражек головы матросов украшали легкие белые накрахмаленные шапочки-панамки. Они-то в первую очередь и вызывали гнев номенклатурных чиновников, которые тут же обвинили капитана Никитина в "преклонении перед Западом, ибо и в самом деле подобные легкие и удобные головные уборы носили матросы многих стран.

Элегантные белые костюмы облагородили фигуры офицеров. Под мундирами офицеры носили легкие белоснежные рубашки с черным модным галстуком. Придавали строгость и красоту этому наряду фуражки с белым верхом и белые модные туфли.

Когда моряков "Одессы" увидели у трапа судна на родном морском вокзале, одесситы и гости города специально приходили поглазеть на красавцев моряков. А слухи о них с быстротой молнии облетели всю Одессу. А тем, кому посчастливилось совершить на теплоходе недельный круиз по Крымско-Кавказской линии, увидели на борту элегантно одетых, со вкусом причесанных, исключительно вежливых и предупредительных борт-проводниц, у которых была и рабочая форма, и парадная, в какой встречали гостей - морских путешественников, размещали их по каютам. Официантки ресторанов меняли платья трижды в день - к завтраку, обеду и ужину. В пошитых по индивидуальному заказу молодых платьях радующих глаз расцветок, юбках и блузочках они все как на подбор были стройными, красивыми (а ведь в природе некрасивых женщин просто не бывает), энергичными. И хотя были среди официанток и городские жительницв, и дочери самых захолустных деревень, все они восхищали исключительно пластичными движениями рук, аристократической воспитанностью и все это составляло единое целое - сервис по самому высокому классу, который у многих советских туристов вызывал удивление - к такому не привыкли даже в самых шикарных городских ресторанах), а у иностранцев - неподдельный восторг. Тем более что официанты еще и владели хоть в какой- то степени (но так, что могли объясниться с гостями, понять друг друга) тем или иным иностранным языком. И все это была "школа капитана Никитина", который вникал в жизнь и работу всех корабельных служб - от капитанского мостика до машинного отделения. А уж качество сервиса он всегда ставил на передний план и в том многочисленном экипаже знал почти всех, понимал, кто на что способен. Тем не менее капитан долгие месяцы оставался в опале, и очень заметно было тем, кто находился рядом, как с каждой неделей седеет его всегда тщательно причесанная красивая шевелюра. Капитан Вадим Никитин оказался, к несчастью, подтверждением на первый взгляд абсурдной притчи о том, что "инициатива" наказуема.

Снимок автора у трапа теплохода "Одесса" сделан в июне 1977 года.

К оглавлению	Вверх	Подшивка