К оглавлению

ВЕРНИТЕ СЫНА! (Начало в N 24 "Р п-ф") - Без представителя прокуратуры я ни на какие вопросы отвечать не буду! Судье Приморского районного суда Одессы Владимиру Михайловичу Андрееву понадобилось с десяток секунд, чтобы "переварить" столь бесцеремонный ответ свидетельницы и по возможности оставаясь спокойным, растолковать ей - директору детского дома - ситуацию. (Воспользовавшись паузой, завхоз, пришедшая с директором, успела ввернуть: "А вы знаете, как этот Мизгин с нами грубо разговаривал?!" У"этого Мизгина" еще крепкие нервы: у человека ни за что ни про что отобрали сына, а он еще благодарит этих людей за то, что присмотрели за его ребенком. Тут явно сказывается влияние отца Александра из "Светлого дома", где Мизгину-старшему помогают, чем могут.) Кроме Александра Мизгина и его адвоката Сергея Буги в процессе официально участвует представитель консульства Российской Федерации в Одессе Дмитрий Владимирович Шугаев. Судья объясняет директору, что она находится в суде, что это - судебная власть, что ему самому приходится допрашивать прокуроров, что идет судебное заседание, что она является свидетельницей по делу и обязана говорить правду, что за отказ от дачи показаний существует уголовная ответственность. Показывая фотографию мальчика, он повторяет вопрос: - Этот ребенок к вам поступал? - Да, поступал. - Спасибо, вы свободны. Дальнейшие заседания суда (после получения материалов по усыновлению) будут закрытыми как для прессы, так и для прочих зрителей. Это вполне понятно и законно: там, где дело касается усыновления, тайна должна соблюдаться максимально. Решение суда будет оглашено открыто. После заседания беседуем с А. Мизгиным и С. Бугой, председателем правления Лиги одесских юристов. Статья Александры Думской в прошлом номере нашей газеты показала уровень беззакония в государстве, но хотелось все же услышать из уст самого Мизгина, как это было, выяснить некоторые детали. Они оказались ужасны. * * * Итак, 15 апреля 1997 года гражданин России и житель тамошнего Волгограда Александр Мизгин прибыл московским поездом в Одессу. С ним был трехлетний сын Олег. Остановиться собирались у брата. На поселок Котовского подвозил их пожилой мужчина, инвалид войны. Брат был в отъезде, когда вернется - неизвестно. Водитель предложил оставить спящего ребенка у себя, пока Александр определится, что могло занять и несколько часов, и несколько дней. Мизгин записал все данные водителя и его машины. В тот же вечер спящего на скамейке Мизгина сильно избили и ограбили. В пропавшей куртке остались не только документы, но и записка с адресом водителя. Пришел через некоторое время в себя, но разбитая голова раскалывалась. Потом попытался рассказать о своей беде в Суворовском райотделе милиции. Человека без документов задержали, но, к счастью, лишь на несколько часов. Позвонили по телефону, который назвал Мизгин, брату, выяснили, что тот действительно существует, и отпустили. Фактически было заключено джентльменское соглашение: ты нам не пишешь "заяву" о грабеже, а сам взамен оказываешься на свободе. Мизгин продолжал искать сына по больницам. 22 апреля он оказался в ГКБ-2 на Пастера. Сына там тоже не было. (Он появится там немного позже. Водитель, не дождавшись прихода Мизгина, сдаст Олега в Центральный райотдел милиции только 1 мая.) Александр спустился к Пересыпскому мосту и пошел в Ленинский райотдел. Это была его ошибка. Борис ШТЕЙНБЕРГ. (Окончание следует.)

К оглавлению	Вверх	Подшивка