К оглавлению

200-летию А.С. Пушкина посвящается ЗАБЫТОЕ ИМЯ (Продолжение. Начало в NN 19-20.) 3. Загадочная публикация Труды Бориса Алексеевича Трубецкого известны далеко за пределами Молдавии. В 1990 г. в Кишиневе вышло шестое издание его работы "Пушкин в Молдавии". В монографии автор использовал многочисленные архивные материалы, официальные документы, воспоминания, письма, прессу. Все эти источники позволили Трубецкому подробно и всесторонне исследовать жизнь и деятельность поэта в Бессарабии. Более того, ученый составил довольно полный биографический словарь знакомых А.С. Пушкина в Молдавии, насчитывающий 249 имен. Но в списке многочисленных персон, так или иначе связавших свое имя с опальным пиитом, мы не находим Теплякова. А ведь среди кишиневских знакомых Пушкина, упоминаемых исследователем, оказались совсем уж малозначительные лица и даже подчас совершенно случайные люди, встретившиеся на пути гения. Тем не менее о друге Пушкина, которому поэт якобы подарил свои строго хранимые творения, ни слова. Удивительно и то, что Б.А. Трубецкой вовсе не упоминает заметки о Пушкине, приписываемые В.Г. Теплякову и опубликованные в журналах "Общезанимательный вестник" и "Петербургский вестник". Мне представляется, что такой специалист, как Борис Алексеевич, в своей обширной работе мог бы попытаться выяснить подлинное авторство столь необычной публикации. Заподозрить редакцию вышеназванных журналов либо самого публикатора А. Грена в грубой фальсификации у нас нет оснований. Во-первых, речь идет о Пушкине; во-вторых, А. Грен снискал некоторую известность как солидный автор; наконец, редакция популярных изданий вряд ли решилась бы на подобную "шутку". Конечно, от ошибки никто не застрахован, однако в чем ее суть? Можно предположить, что редакция перепутала Виктора Григорьевича с его средним братом Алексеем Григорьевичем. К сожалению, мы мало знаем об этом человеке. Известно, что он активно помогал своему младшему брату в издании поэтических произведений. Алексей Тепляков слыл человеком образованным, любил и знал изящную словесность, дружил с литераторами. Об этом красноречиво свидетельствует переписка между братьями. Не исключено, что именно Алексей Григорьевич посодействовал тому, что А.С. Пушкин прочитал и по достоинству оценил "Фракийские элегии" Виктора Теплякова. По всей видимости, годы жизни, ошибочно приписываемые издателями пятитомного собрания сочинений Пушкина автору "Фракийских элегий", принадлежали Алексею Теплякову. Разумеется, можно также предположить, что Алексей Григорьевич жил в Кишиневе в то же время, когда и Пушкин. Тогда возникает вполне закономерный вопрос: почему многочисленные мемуаристы, прекрасно знавшие ссыльного поэта в период пребывания в Молдавии, молчат о его знакомстве с кем-то из Тепляковых? Получается: вроде такой человек был в Кишиневе, пожимал руку Пушкину и в то же время его не существовало. На мой взгляд, такое возможно, когда истина неведома, а гипотезы, как говорится, строятся на песке. И еще одна версия, имеющая право на существование: Виктор Тепляков в глазах многих своих современников считался "странным" человеком. Ему нередко приписывали поступки, которые он не совершал; фразы, которые он не произносил; мысли, о которых он не имел понятия. "Странность" Теплякова - в его неординарном поведении. Виктор Григорьевич не стремился к чинам и наградам, что не так часто встречается. Он искренне желал принести пользу науке, внести свой скромный вклад в российскую поэзию, уважал достоинство других, когда оно всюду попиралось. Многие его не понимали и не любили. А между тем это была незаурядная личность. Так кто вы, Виктор Григорьевич Тепляков? И. ШКЛЯЖ, доктор исторических наук, профессор. (Продолжение следует.)

К оглавлению	Вверх	Подшивка