Во время единого Союза Кавказ был так же доступен одесситам, как Ленинград москвичам. С весны до поздней осени как минимум дважды в неделю из Одессы в Батуми и обратно ходили теплоходы в недельные круизы, которые по стоимости были доступны всем слоям населения. В 60-70-е годы на Крымско-Кавказской линии ходили теплоходы еще довоенной постройки. Среди них были "Россия", "Адмирал Нахимов", "Грузия" и многие другие. Капитаном "Грузии" был, естественно, грузин - Элизбар Шабанович Гогитидзе. Но прошло время, состарились и судно, и капитан. Пассажирский флот пополнился новыми комфортабельными судами, и одно из них получило название "Грузия". А капитаном назначили бывалого моряка украинца Анатолия Гарагулю.

Новую "Грузию" в порту Батуми встречали цветами, лозунгами, вином. Причал заполнили сотни грузин и среди них даже члены правительства республики. Предвидя волнующую встречу, на теплоходе готовили праздничный обед для представителей общественности, но в какой-то момент первый помощник капитана, он же помполит, заволновался:

- Вы представляете, какая реакция будет у грузин, когда они узнают, что капитан их долгожданной "Грузии" по национальности украинец?

Но что можно было сделать, когда теплоход был уже на подходе к Батуми?

И вот подали трап, по которому на борт поднялась делегация с берега. Капитан в парадной форме вышел навстречу "землякам". Темноволосый, коренастый, он по внешнему виду вполне мог сойти за грузина, а то, что он говорил по-русски никого не удивляло, тем более, что был в его русском акцент. Кто мог подумать, что это акцент украинца?

- Капитан ГАРАГУЛИЯ, - представился он, пожимая руки гостям. Чем не грузинская фамилия? И встреча прошла на высшем уровне!

Мне приходилось бывать на Кавказе в разные годы и в разные для страны времена. Однажды, приехав в Сухуми и не имея шансов поселиться в гостинице, обратился к услугам квартирного бюро и остановился на несколько дней в частном доме. В те годы развенчали культ личности и повсюду снимали памятники Сталину. А их было множество, особенно на Кавказе.

Вышел я вечером погулять по улицам Сухуми и забрел в парк. Еще издали увидел памятник Сталину на высоком пьедестале во весь рост, так что голова чуть не касалась облаков.

Вернулся в свое жилище и спрашиваю хозяйку:

- Как это у вас сохранился памятник Сталину?

- Ой, что вы, что вы? - замахала она руками. - Месяц назад его, родного, хотели снять. Пришли рабочие с веревками. Люди тоже пришли, много грузинские люди. Все плакали. Потом милиция пришла!!! - и после паузы, - тоже плакала. Так он, дорогой, стоит и будет стоять...

Я не верю в то, что есть народы хорошие и плохие. У каждого народа есть разные люди. И все-таки убежден в том, что есть какие-то общие черты, присущие тому или иному народу. У всех кавказских народов, малых и больших, есть общая черта - гостеприимство. Но она относится к гостям, иногда даже к почти незнакомым людям. Есть у кавказских народов еще одна общая черта. Это с детства воспитанный национализм, который разбивает миф о дружбе народов во всем регионе от Черного моря до Каспия.

Как-то в Ереване меня пригласили на фестиваль культуры народов Закавказья. Сидели мы в директорской ложе столичного театра Армении с высокими должностыми лицами республики. Во время выступления азербайджанского народного хора, кто-то из сидящих рядом армян заметил:

- Вы знаете, азербайджанцы очень глупые люди. К тому же, они - мусульмане.

- А грузин, - спрашиваю, - они же христиане?

- Да, но не такие христиане, как армянские. А люди они очень плохие.

Через неделю приезжаю в Тбилиси. При первой же встрече меня участливо спросили, каково мое самочувствие после Армении. А какое могло быть самочувствие, когда ежедневно ради меня устраивали обеды на уровне банкетов, с шашлыками, возили на озеро Севан, в святой Эчмиадзин.

- Армян нужно бояться, - сказал грузин, - они очень хитрые.

Устроиться в гостиницу в Тбилиси было невозможно. И я решил обратиться за помощью к коллегам-журналистам.

В центре города увидел таблички: "Редакция газеты "Тбилиси" на русском и грузинском языках. Я пошел по коридору первого этажа и попал в грузинскую редакцию. В приемной назвал себя: - Я из Одессы. И тут же нас с женой пригласили в кабинет главного редактора профессора Николая Джаши, откуда после короткой беседы мы отправились обедать в ресторан. К тому времени уже был зарезервирован номер в самой престижной гостинице "Иверия". На следующий день нас пригласил в своей старинный особняк мой старый знакомый Алексей Цинцадзе. К тому времени он ровно полвека работал директором школы, ученики которой впоследствии были известны и как политические деятели, и как ученые. Одним из них был Эдуард Шеварднадзе. Мог ли я тогда предвидеть, что через четверть века увижу Эдуарда Амвросиевича на трибуне Кремлевского дворца създов в самой критической ситуации, когда он громогласно заявил, что подает в отставку.

В огромном деревянном доме старого города, в просторной гостиной нас ждала у накрытого стола не по возрасту подвижная Тамара Цинцадзе. В центре стола среди всевозможных грузинских блюд красовался на блюде поджаренный поросенок - традиционное блюдо для уважаемых гостей. Глядя на мою жену, Тамара с радостью сообщила:

- Дорогая, вы так похожи на грузинку...

И за это уже хотели предложить первый тост, как вдруг у моей спутницы вырвалось:

- А в Ереване мне сказали, что я похожа на армянку...

- Кто это мог сказать, дорогая? Только ваши враги.

Они вас оскорбили.

Алексей Трофимович молчал. Он был все-таки членом компартии, которая твердила постоянно о дружбе народов.

(Окончание следует.)

К оглавлению номера

Подшивка

О газете