ПЕРЕЖИТОЕ
В начале 50-х годов мужская средняя школа # 43, что на улице
Гоголя, славилась своими педагогами и выпускниками. Из ее питомцев
достаточно назвать Михаила Жванецкого, Георгия Островского... Что
касается педагогов, то о некоторых из них еще при жизни слагались
благодарными учениками легенды городского масштаба, других
увековечила большая литература. О МАРИИ ЯКОВЛЕВНЕ ГЛОВАЦКОЙ мы,
поколение пятидесятых, знали только то, что она сильный
требовательный преподаватель украинского языка. А между тем...
Мария родилась в селе Волковицы неподалеку от г. Проскурова (ныне
Хмельницкий) 22 июля 1911 года. Училась в Проскурове и там же вышла
замуж за Федора Алексеевича Волкотруба. В конце 30-х мужа перевели в
Харьков, а в 40-м во Львов. Там и застала их война. С первого же дня
войны Федор ушел на фронт, а Мария с маленькой дочерью Аллой,
родившейся в 1937 году, села в эшелон, увозящий беженцев на восток.
По дороге эшелон попал в бомбежку. Чудом остались целы три
центральных вагона, в среднем из которых находились мать и дочь.
Девочка отчетливо запомнила, как немцы - их смеющиеся лица были ясно видны через стекла фюзеляжа - с бреющего полета расстреливали уцелевших при бомбежке мирных беженцев.
Пришлось пешком пробираться в Проскуров. Мария поселилась в пустующей квартире. Ее соседкой стала молоденькая студентка Аня Фрейдзон. Вскоре после того, как в город вошли немцы, Аню отправили в гетто, а Марию с Аллочкой выселили на окраину в дом по улице Шевченко, 3. Дом этот стоял у дороги, по которой гнали несчастных евреев в гетто.
Рассказывает Алла Федоровна Волкотруб:
- Мы, дети, стояли у забора и смотрели на изможденных оборванных
людей. У многих на руках были дети. Одна несчастная брела с ребенком,
который тянул ее иссохшую грудь. Соседский 7-летний мальчик бросил ей
краюшку хлеба и тут же упал, подкошенный пулей. Конвоир подскочил к
женщине, выхватил у нее из рук младенца и с такой силой швырнул его,
что пеленки разлетелись во все стороны и от удара о камень головка
ребенка треснула... Мать бросилась к своему ребенку, но и ее настигла
пуля. Так за считанные мгновенья были уничтожены три жизни".
Вдоль дороги стояли стеной густые кусты сирени. Мария пряталась за
этими кустами и следила за проходящей колонной. Обычно конвоиры шли
впереди и сзади растянувшейся на несколько десятков метров очередной
партии. Мария, улучив момент, хватала за руку кого-нибудь из
проходящих, преимущественно из молодых, и быстро втягивала за кусты.
Оттуда они незаметно пробирались в дом, где Мария укладывала беглеца
на сетку кровати, прикрывала сверху матрацем, поверх которого клала
свою маленькую дочь. Если немцы заходили к ней в поисках "юде", она
разводила руками: "Какие еще евреи? Вот у меня ребенок болеет".
Немцы, панически боящиеся тифа, спешно ретировались.
Колонны шли почти беспрерывно. И трудно сказать, сколько обреченных удалось спасти отважной и благородной женщине.
В конце 41-го к жене присоединился Федор. Он попал в окружение под Кировоградом. Выходили из окружения небольшими группами и поодиночке. Федор пробрался сначала в Волковицы, на родину Марии, а уже оттуда нелегально - к семье в Проскуров. Федор Алексеевич сразу же связался с подпольем. Через подпольщиков, главным образом через Майю Тромбовецкую и Марию Гелаш, которые работали в комендатуре, он добывал русские документы для беглецов. А затем людей переправляли либо в партизанский отряд (знаменитый отряд Богуна), либо подальше от мест, где их знали в лицо, например, в Жмеринку, куда ходил состав, в паровозной бригаде которого работал подпольщик Близнюк.
Мария часто ходила к гетто, передавала еду Анечке Фрейдзон (которую успела полюбить еще тогда, когда они жили вместе) и другим голодающим узникам.
Елена КОЛТУНОВА.
| К оглавлению номера | Подшивка | О газете |