Мы заканчиваем публикацию бесед с выдающимся мастером сценографии,
заслуженным художником Украины Михаилом Борисовичем Ивницким. Эти беседы
оказались последним интервью, которое дал этот замечательный художник.
- Михаил Борисович, а вас никогда не задевало то обстоятельство, что зрители
прекрасно знают актеров, гораздо меньше - режиссеров, и почти никогда не
знают имен сценографов, хотя представители именно этой театральной профессии
всегда наиболее высоко котировались в мировом театре. Вспомним хотя бы Театр
на Таганке. Все знают, что там работал Высоцкий, многим известно имя Юрия
Любимова, но кто назовет Давида Боровского - главного художника этого
театра? А ведь Боровский - величина мировая, один из лучших сценографов
всех времен и народов...
- Мне трудно ответить на ваш вопрос. Согласен, что театральных художников
знают намного хуже. Но становиться при этом в позицию человека, которого не
поняли или обидели, - смешно.
Думаю, что незнание или недооценка зрителями роли сценографа в спектакле
происходит от общей недовоспитанности (в нормальном смысле этого слова)
нашего зрителя. Что дети в большинстве своем понимают в живописи? Ничего. Но
не потому, что они такие плохие, а потому, что их этому просто не учат.
То же самое относится и к серьезной музыке... Конечно, песенку с незатейливой
мелодией воспринять гораздо легче, чем симфонию, вот и ломятся на эту
сомнительную, с позволения сказать, эстраду. А я если иду по улице и случайно
из окна вдруг услышу Шопена, невольно останавливаюсь. Но я так воспитан, а
молодое поколение воспитано по-другому. Все зависит от времени, эпохи и
воспитания...
Впрочем, и у меня бывали случаи, когда подходили после спектакля незнакомые
люди и благодарили. Знаете, такая благодарность - самый большой гонорар,
какой я только получал в своей жизни.
-- Среди крупнейших сценографов Европы, по крайней мере три одессита: Давид
Боровский - в Театре на Таганке, Олег Шейнцис - в "Ленкоме" и Михаил
Ивницкий. И это при том, что мастеров данной профессии относительно немного.
Что же есть "сценографическое" в атмосфере нашего города?
- Ну, во-первых, спасибо, что вы меня причислили к такому ряду...
Но дело не в конкретном виде искусства... Очевидно, этот город имеет какие-то
флюиды... При всем при том, что Одессу покинула масса талантливых людей, я
ощущаю какие-то росточки: что-то есть в этом воздухе, в этой почве, что
выбрасывает каждый раз какие-то ростки...
Меня иногда посещают мысли: нет Одессы, пропал город! Его "довели". И то, что
нет, допустим, тех деятелей, которых нам хотелось бы иметь, вовсе не
случайно: их уничтожили. Генофонд уничтожили в свое время - откуда же что
возьмется?! А вырастают интересные люди. Даже сейчас.
Это - Одесса. Объясните этот феномен! Я - не берусь. Может быть, поэтому
мне тяжело ее покидать. Я ведь здесь живу один, жена и дочь с внуками в
Америке, а мне туда не хочется.
Все вижу: и подонков, ломающих троллейбусные остановки, и воровство, но
несмотря на эту мразь, о которой мне вспоминать не хочется, мне страшно
покинуть этот город. Особенно когда покрывается он зеленью, когда идешь по
этому зеленому тоннелю на Пушкинской или когда попадаешь в район Сабанеева
моста... Не знаю, что в нем, черт его знает. Но это город мой...
Беседу вел Александр ГАЛЯС.
| К оглавлению номера | Подшивка | О газете |