"В КАЖДОМ ДВОРИКЕ ХОХМИТ МОЯ ОДЕССА",
- так поет Инна Руди.
Так себе представляют Одессу неодесситы, начитавшиеся об одесском юморе всяческих суррогатов типа "Жера, подержжи макинтошшь". Нет, безусловно, одесский юмор красочнее, ярче, своеобразней. Но... Как вы сможете убедиться по отрывку из биографической повести СТАРЕЙШЕГО КИНОДРАМАТУРГА ГРИГОРИЯ КОЛТУНОВА,

В ОДЕССЕ ШУТЯТ ПО-РАЗНОМУ

Мой отец умирал. В комнате было душно, и мы устроили отца у распахнутого окна. Так он полусидел-полулежал, уронив красивую голову на скрещенные на подоконнике руки...

Через дорогу мальчик выставил в окне самодельный динамик и хриплая пластинка оглушительно заорала на всю улицу "У самовара я и моя Маша". Я перешел через дорогу и в паузе, когда мальчик менял пластинку, мне удалось подозвать его к окну. Я объяснил ему, что с отцом. Мальчик выключил динамик, но минут через десять снова включил его. К нему пришел товарищ, и мальчик решил похвастать мощностью динамика. Я снова отправился через дорогу. На этот раз в окне рядом с мальчиком появился его отец. Выслушал мою просьбу и задумчиво сказал:

- Так что, пока ваш старик не помрет, нам и музыку не слушать?!

- Слушайте на здоровье, только уберите динамик с окна. Лучше всего закройте окно...

- Лето, душно... Если вам надо, - у себя закройте.

- Вы правы, очень душно. Мой отец задыхается...

- Везите его на курорт!

- Он умирает!

- Так вам мертвая тишина нужна... А здесь люди живые живут! Не мешайте жить! А мы вам умирать не запрещаем!

Этот разговор приведен дословно. Я понял, что имею дело с подлецом и хамом. Мы закрыли окно. Отец стал задыхаться. Мы открыли окно - напротив, очевидно, в порядке юмора загремело: "Умирать нам рановато, есть у нас еще дома дела..."

Отец заплакал. Я позвонил в милицию. Там пообещали, но не пришли. Я еще раз отправился через дорогу. В окне снова появились отец и мальчик. Оба ухмылялись...

- Что же вы делаете?! Вы издеваетесь над больным стариком!

- Сколько лет ему?

- Какая вам разница... Семьдесят три...

- Ну-у... достаточно пожил. Нам бы столько! Пора и помирать. А под музыку - веселее!

- Что за шутки вы себе позволяете! Это же подлость!

- А-а! Оскорблять! Вот, товарищ матрос, ты слышал, как этот тип меня только что оскорбил?

- Я все слышал...

Я оглянулся. За моей спиной стоял не очень рослый матрос. Он наклонился и поднял обломанный кирпич...

- Я все слышал...

Метко запущенный кирпич свалил предсмертно захрипевший динамик...

- Ану, сойдите оба ко мне вниз, - предложил матрос и добавил еще кое-что...

Окно захлопнулось. Никто не сошел вниз...


К оглавлению номера Подшивка О газете